Евангелие от Зверя - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 236

— Хорошо, я пообщаюсь с Герардом, — сказал наконец Матфей. — Хотя это и против моих правил. К тому же я не уверен, что Герард согласится.

— Тогда пусть отдаст Тарасу мою личную линию ДН.

— Вы так им дорожите?

— Он мне как сын.

— Что ж, Горшин мне тоже симпатичен, и ему хочется помочь. Тем более что в одном из вариантов будущего он может привести в Круг меченого.

— Кого? — не понял Елисей Юрьевич.

— Так я называю будущего воина и мастера, чья сущность еще спит, но душа уже нащупывает Путь и встречается с водителем.

— Неужели с инфархом? — удивился Елисей Юрьевич. — И кто же этот… меченый?

— Мой тезка Матвей Соболев. Однако сегодня речь не о нем. Горшин не должен стать рабом своих чувств, поэтому на вас лежит огромная ответственность за его нравственный выбор.

Елисей Юрьевич выдержал бесконечно мудрый и потому имеющий оттенок сожаления и грусти взгляд Хранителя, почувствовал неприятный холодок в сердце и понял, что собеседник знает все, что произойдет с ним и с Тарасом Горшиным.

Взгляд Матфея изменился.

— Да, знаю, — сказал он тихо, прочитав мысль Смирнова. — Но это знание вам не поможет. Я не имею права контролировать каждый вариант будущего, а тем более — каждый ваш шаг. Вы допустили две ошибки, ведущие к очень негативным последствиям: первая — приехали сюда без согласия иерархов, вторая — взяли с собой ученика.

Елисей Юрьевич потемнел.

— Я не мог не приехать! Убили моих… Хранитель поднял ладони, успокаивая собеседника, сказал с глубоким сочувствием и скорбью:

— Я вас не осуждаю, мастер. Возможно, и я поступил бы так же на вашем месте. И все же объективно — это ошибка.

Елисей Юрьевич сжал зубы, сдержал резкое слово, унял обиду, глухо проговорил, пряча лицо в ладонях:

— Согласен… Что вы посоветуете?

— Отвлеките Горшина, дайте ему знание девятого Ключа, но ни в коем случае не давайте знание «октавы смерти».

Елисей Юрьевич кивнул. Речь шла о боевых звукопакетах, применение которых вело к смерти любого человека. Октава звучала так: морок — мора — мера — сумера — сумери — умерь — умри!

— Пусть обратит внимание на внутреннее созерцание, а не на внешнее давление, — продолжал Хранитель. — Время брани еще не пришло. И будьте осторожны. Конкере запустил программу ликвидации.

Елисей Юрьевич пристально посмотрел на гостя.

— Вы знаете… ее конечный результат? Я… обречен?

— Пятьдесят на пятьдесят, — ответил Хранитель честно. — Существует всего два варианта вашего личного будущего. В одном вы…

— Я понял.

— Ваша линия ДН на пределе. Усилить ее можно, только переложив часть кармы на кого-то из близких вам людей.

— На Горшина? — догадался Елисей Юрьевич. — Вы предлагаете мне подставить его вместо себя?

— Я обсуждаю вариант, — мягко сказал Матфей. — Зная, что вы на это не пойдете.

— Никогда! — твердо пообещал Елисей Юрьевич. — Пусть забирает остатки моей ДН, мне она уже не нужна.

— Тогда у меня последнее. Вы должны знать, что за вашим учеником также началась охота. Враг догадывается о походах Горшина по родовой памяти в прошлое и, естественно, желает воспользоваться этим каналом получения информации для овладения метабоем и метаязыком. Второе гораздо опасней Если Конкере доберется до этого знания, наша система получит ощутимый удар

— Я этого нe допущу.

— В таком случае у меня больше нет вопросов Удачи вам, мастер

И Хранитель исчез. Пространство не было дли него помехой для достижения любого места на Земле. Да, наверное, и во Вселенной. Хотя это было всего лишь предположение, вселяющее надежду на реализацию собственных планов. Впервые в жизни Елисей Юрьевич пожалел, что не достиг таких высот самореализации, которые позволяли бы ему так же легко уходить от проблем жестокого земного бытия.

Мобильный телефон после схватки с киллерами на кладбище не желал включаться, и Тарас вынужден был искать Елисея Юрьевича в известных ему местах: в больнице, где шла подготовка тел матери и жены учителя к транспортировке, и в местном управлении ФСБ. Однако ни там ни там Елисея Юрьевича не оказалось, и, поймав частника, Тарас опять поехал к дому прокурора, надеясь в спокойной обстановке обдумать дальнейший план действий. До вечера он намеревался выяснить точное местонахождение базы Гелаева и ночью завершить задуманную акцию по уничтожению боевиков и выяснению местных и московских заказчиков убийства близких учителя. О том, что он только что уничтожил трех боевиков Гелаева, душа не сожалела.

Елисей Юрьевич отсутствовал и здесь, но на столе в гостиной лежала записка: «Тарас, Тоня в больнице с бабушкой, жди меня к четырем, никуда не отлучайся». Тараса это вполне устраивало, до четырех еще оставалось достаточно времени на реализацию собственных задумок, и он, вскипятив воду и заварив чай, устроился в гостиной, в окна которой уже были кое-где вставлены стекла и фанера — очевидно, позаботились соседи, среди которых еще оставались русские либо работники прокуратуры. Зачесался нос, и Тарас мимолетно вспомнил примету, что если чешется нос — непременно услышишь известие о покойнике или же о новорожденном. Примета, в общем-то, оправдывалась, покойников вокруг хватало. По их числу эту командировку Тараса можно было считать рекордной

Горячий чай перевел организм в другой тепловой режим. Захотелось окунуться в бездны прошлого, найти Гипертексты с расшифровкой Ключей метаязыка и узнать правила древнейшей системы боя. Тарас настроился на объемное видение-чувствование пространства, огляделся в поле внимания в поисках холодных «сквозняков опасности». Все было спокойно. За домом никто не наблюдал, злобные намерения в радиусе километра отсутствовали, и единственным очагом напряженного бдения был блокпост неподалеку.

Тогда Тарас устроился поудобней и начал настройку сознания для похода в глубь самого себя, в генную память рода. Надо было «услышать землю» корнями волос — через все тело, и «ощутить небо» ступнями — сквозь голову, тело и ноги. Растворение сознания в потоке времени пришло с тихим звоном струны, и Тарас почувствовал, как спираль энергии закручивается со лба на затылок, нагревая его до золотистого свечения, переходит на позвоночник, образует вихрь вокруг тела и начинает стекать в углубляющуюся воронку под ногами. В какой-то момент он ощутил, что находится одновременно в трех разных временах и пространствах, причем в мире, где осталось его тело, живет далеко не главная часть «общего» многомерного организма.

Спуск «на дно» памяти длился мгновение — и вечность! С гулом и плеском Тарас выпал в сознание предка и начал осматриваться, пытаясь определить, в каком времени и в чьем теле он оказался на этот раз

Это был не Инсект и не Первочеловек, как надеялся «путешественник по внутренним временам». Предшественники людей жили совсем в другом мире, и принципы их отношений между собой и с природой были для Тараса темны и загадочны Созданная ими культура едва ли базировалась на тех же законах и морали, что и человеческая.