Евангелие от Зверя - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 116

— Иди.

Савагов с лицом, блестевшим от пота, поклонился и вышел из кабинета Калошина. Хозяин кабинета посмотрел ему вслед и проговорил бесцветным голосом:

— Если уж и этот не справится…

Зазвонил красный безномерной телефон.

Всеволод Марьевич снял трубку, и взгляд его изменился, стал подобострастно-раболепным: звонил президент.

Раз в неделю, преимущественно по субботам, он ходил с приятелями в сауну на Ленинградском шоссе, у Речного вокзала. С момента жутких и невероятных с обывательской точки зрения событий на озере Ильмень прошел год, подробности стали подзабываться, но страх все еще жил в душе инструктора по рукопашному бою Российской школы выживания Серафима Альбертовича Тымко, пережившего встречу со слугами демона Морока и чудом оставшегося в живых. О том, что произошло на озере, он не рассказывал никому, понимая, что ему никто не поверит. А также помня уговор с теми, кто был с ним у стен чудовищного храма Морока.

Пути их разошлись.

Антон Громов женился на Валерии Гнедич и подался в какое-то частное охранное агентство.

Илья Пашин сложил с себя полномочия президента Российской школы выживания, женился на юной Владиславе, которую спас от монахов храма, и отправился с ней в очередную экспедицию на север страны. Вернувшись, он созвонился с Серафимом, поинтересовался здоровьем, спросил — не беспокоят ли? Тымко понял, ответил: все тихо. Пашин пожелал ему удачи и снова убыл в экспедицию. Куда именно — не сообщил.

Таким образом Тымко, закончивший Днепропетровский институт физкультуры, поучаствовавший в войнах в Афганистане и в Чечне, сменивший множество профессий, а потом устроившийся в Школу выживания инструктором по «барсу» [33] , остался один.

Правда, это обстоятельство его не особенно беспокоило. Могучий телом, сильный, с покатыми плечами борца, способного свалить быка ударом кулака, бородатый Тымко никого не боялся, дружбу ни с кем не заводил, будучи индивидуалистом, и был уверен, что ведет единственно правильный образ жизни. То, что знакомые женщины не торопятся выйти за него замуж, Серафима не волновало. Он считал, что еще слишком молод для семейной жизни, хотя пошел ему уже сорок второй год.

В субботу двадцать второго июня он отправился в сауну вместе с Николаем Кудрявцевым, также инструктором Школы, но — по экстремальным ситуациям. Николай был на десять лет моложе Серафима, но выглядел старше и походил на родного брата Тымко, такой же кряжистый, здоровый и волосатый, разве что менее шумный.

В двенадцать часов дня они уже сидели в парилке, обливаясь потом, рассказывали анекдоты и ржали. Потом купались в бассейне и ели шашлыки, запивая их пивом. В два часа приехали знакомые девочки, и началось настоящее веселье с общим подогревом — в прямом и переносном смыслах — и купанием. Длилось это веселье до шести часов вечера, пока окосевший Николай не вспомнил, что его ждут дома родственники. Через полчаса он уехал, пребывая в блаженном состоянии уставшего лесоруба.

Тымко позанимался с оставшимися девочками кое-какими физическими упражнениями, отправил их обеих, порывающихся продолжить вечер где-нибудь в других местах отдыха, и с час блаженствовал в джакузи, отходя от нагрузки и жары в парилке. Поплавал, с удовольствием съел еще один шашлык, хотел было пойти собираться домой, как вдруг обнаружил, что он в зале с бассейном не один. У бортика бассейна стояли и молча наблюдали за ним двое мужчин: высокий, хотя и горбатый, в черном плаще, напоминающем монашескую рясу, и пониже ростом, но плечистей, в черной рубахе, безрукавке и штанах без складки. Оба носили бороды и усы, но горбатый был седой, а у его кряжистого спутника волосы были черные как смоль, без единого седого волоска. Кроме того, у горбатого висел на груди странный крест из тусклого желтоватого металла в форме недокрученной свастики.

— Какого хрена вам надо? — обрел дар речи Серафим, запахивая вокруг чресел простыню; он принял гостей за хозяев сауны.

— Он? — глухим насморочным голосом спросил горбатый.

— Он, — ответил черноволосый мужик в безрукавке. — Да придет Тот, чье имя будет произнесено!

— Веди допрос.

Серафим перевел взгляд с одного гостя на другого, нахмурился.

— Вы кто?

— Ходоки, — усмехнулся горбатый. — Пустишь погреться?

— А ну выкатывайтесь отсюда подобру-поздорову, пока я добрый!

Глаза горбатого вспыхнули, и Серафим отшатнулся, получив сильный удар по голове: не физический, а скорее физиологический. Сосуды сжались, перекрывая кровоток, в глазах потемнело. Тымко с изумлением глянул на монахов, помассировал затылок, пытаясь восстановить кровообращение.

— Вот сволочь! Да я же вас…

— Погодь грозить, паря, — пробасил черноволосый. — Напрасное это занятие. Мы знаем, что ты был знаком с дедом Евстигнеем из деревни Парфино, что на Ильмене-озере расположена. Посему у нас к тебе есть два вопроса.

— Да пошли вы со своими вопросами! — рассвирепел Серафим, справляясь с головокружением, и двинулся на пришельцев, разворачивая плечи. — Ну-ка валите от…

Глаза горбатого монаха снова полыхнули черным огнем, и Тымко замолк, словно в рот ему забили кляп, схватился за горло, осел на пол на враз ослабевших ногах. Просипел:

— Вот с-сволочи!..

— Вопрос первый, — продолжал равнодушным голосом черноволосый мужик. — Куда Евстигней подевал свои книги: Волхварь, Скобарь и другие?

— Не знаю, — огрызнулся Серафим. — Я у него в гостях не бывал. Спросите лучше у…

— Спросим, — кивнул здоровяк. — Спросим и у Пашина, и у его дружков. Значит, о книгах ты ничего не знаешь.

— Даже не слышал, что они у него имеются.

— Допустим. Вопрос второй: твой друг Илья Пашин не говорил тебе о тетраграмматоне?

— О чем? — вытаращил глаза Серафим, с трудом поднимаясь с пола.

— Евстигней занимался подбором и сшивкой рун, символов, чтобы составить Имя своего Бога. Он его составил и кому-то передал. Кому? Не Пашину ли?

— А я почем знаю? У Пашина и спрашивайте. Только ничего такого я не слышал. Илья никогда со мной на эту тему не говорил. Траграммон… Чушь какая-то!

Гости переглянулись.

— Может, я открою его? — предложил черноволосый. — Он выложит все, что знает.

— Ничего он не знает, — вздохнул горбатый монах. — Они ему не доверяли свои секреты. Ищи остальных из команды Пашина и его самого.

— Слушаюсь, хозяин. А с этим что делать?

— Он мне не нужен. — Горбатый повернулся спиной к Тымко, направился к стене зала с бассейном, а не к двери. Его рука вошла в стену как в бесплотный слой тумана.