Наследие Дерини - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Куртц cтр.№ 35

Страница

Катан, судя по всему, разделял его досаду, ибо бросил королю многозначительный взгляд, перед тем как сам вскочил в седло. Наблюдая за ним, Райс-Майкл практически не обратил внимания на одного из Custodes, который держал в поводу лошадей Полина и мастера Стевануса, но когда оба они подошли взять своих лошадей, Райс-Майкл наконец признал этого человека. Подобно Стеванусу, на нем была черно-красная туника военного лекаря, и во всем остальном этот темноволосый худощавый человек напоминал одного из Custodes Fidei, однако король не сомневался, что перед ним именно Димитрий. Он и не ожидал, что Дерини окажется так близко.

А тот, словно ощутив на себе взгляд короля, внезапно полуобернулся в седле и изобразил легкий поклон в сторону короля, а затем как ни в чем не бывало, продолжил путь.

Лишь в этот миг Райс-Майкл осознал, что этот несчастный случай произошел отнюдь не сам по себе, но был подстроен Димитрием. Выглядело происшествие совершенно невинно, и он никоим образом не сожалел о гибели Удаута, который так коварно предал его в день дворцового переворота. Однако, то, что Удаута сменил на его посту именно Ричард Мердок, который был не меньшим предателем, чем его тесть…

Но затем он понял внутреннюю логику, скрытую за этим происшествием, и узнал в этом руку Джорема. Разумеется, как коннетабль Ричард был еще хуже Удаута, но то, что он получил эту должность именно сейчас, должно было помешать ему сопровождать войско в Истмарк, а это означало, что у Райса-Майкла на время станет одним врагом меньше.

— Передайте мои соболезнования вашей супруге, — произнес король негромко, когда Ричард, распрощавшись с Альбертом и Раном, проехал мимо него в сопровождении своих оруженосцев, ведущих в поводу лошадь с ее скорбной ношей.

Кавалькада вновь тронулась в путь, и Райс-Майкл поймал себя на мысли, что путешествие их может стать куда более насыщенным событиями, чем он ожидал поначалу.

В первые дни после отъезда короля в Истмарк, Джорем со своими товарищами начал обдумывать, что они могут предпринять, дабы оказать королю поддержку, когда он, наконец, прибудет на место. Из Торента и Форсина Джорем получал достойные доверия сведения, и соглядатаи его утверждали, что Марек в этом году еще не собрал достаточно сил, чтобы всерьез двинуться против Гвиннеда, а Миклос располагает всего тремя сотнями воинов. Так что, судя по всему, взятие Кулликерна было лишь обманным шагом, нацеленным на то, чтобы выманить короля из Ремута, а отнюдь не являлось прелюдией к настоящей войне.

Логические выводы Джорема вполне совпадали с этой информацией. Чем дальше, тем менее вероятной казалась перспектива военного столкновения, однако именно епископ Ниеллан указал на то, что Миклос едва ли мог сильнее оскорбить гвиннедцев, чем когда устроил крестины наследника Фестилов на их земле. И то, что он заранее сообщил королю Гвиннеда о своих намерениях, лишь укрепляло их в подозрении, что подлинной целью всей этой затеи было заманить короля на позиции, заранее подготовленные Миклосом, где, скорее всего, он будет лишен поддержки Дерини против любых обманных действий, которые могли бы предпринять его враги.

Чтобы помешать этим планам, а также предоставить в распоряжение короля дополнительные силы, при возможном столкновении с захватчиками, Ансель и Джесс поспешили собрать отряд из четырех десятков бывших рыцарей-михайлинцев и других верных им людей, многие из которых являлись Дерини. И хотя ни один из них не осмеливался заявить в открытую о своей принадлежности к этой расе, большинство прекрасно зарекомендовало себя за последние десять лет на охране северных границ державы, и в Истмарке им всем вполне доверяли. Именно эти люди должны были составлять авангард отряда. Ансель с Джессом незамеченными ехали вместе с ними, взяв с собой Тиега в качестве оруженосца, ибо им необходимо было присутствие Целителя, — и отряд наконец выехал в Лохаллин, чтобы предложить свои услуги Судри Истмаркской, которая сама вела происхождение от Дерини.

Впрочем, одна лишь принадлежность к этой расе не гарантировала теплый прием. Хотя Судри и была Дерини по крови и приходилась дальней родней как Миклосу, так и Мареку, она никогда в открытую не проявляла своих магических способностей, то ли потому что они были весьма невелики, то ли потому что сознательно отказывалась от их использования из уважения к обычным людям, к которым принадлежал и ее муж. Однако теперь, после его гибели, она наверняка окончательно отреклась от всех родственных связей с торентцами, и Джорем надеялся, что она согласится закрыть глаза на то, что некоторые из людей, явившихся, дабы отомстить за смерть ее супруга, могли, подобно ей самой, оказаться Дерини.

На самом деле, как оказалось, этот вопрос вообще не поднимался, поскольку Ансель с Джессом представили свой отряд одному из капитанов Судри, и тот был настолько рад принять четыре десятка хорошо вооруженных воинов, что не стал задавать им лишних вопросов. Из разговоров у походных костров в тот вечер выяснилось, что после похорон графа Хрорика леди Судри заставила военных помощников ее мужа принести клятву верности себе лично, несмотря даже на то, что отныне графом Истмаркским должен был стать Корбан, супруг ее дочери.

Однако она полагалась не только на солдат, уцелевших после неудачного похода в Кулликерн, где сейчас закрепился Миклос. Племянник Хрорика, двадцатилетний герцог Грэхем Клейборнский, устремился к ней на помощь, едва лишь услышал печальные вести, и привел с собой две сотни воинов, которые встали лагерем вокруг замка Лохаллин. Сигер, брат Хрорика, привел еще сотню человек из Марли, и с каждым днем ряды их ширились, по мере того как известия о грядущей войне достигали самых дальних границ Истмарка. Поговаривали, что король ведет с собой еще двести или триста человек и будет здесь через считанные дни, — это известие доставили гонцы, высланные из королевского отряда, и магия здесь была ни при чем.

Тем временем в Ремуте королева Микаэла практически не имела понятия о том, что творится за стенами королевских покоев. Райсиль старательно докладывала ей о действиях, предпринимаемых Джоремом, однако она имела лишь самое слабое представление о военной тактике и стратегии, и потому для нее эти доклады мало что значили. От короля она пока получила единственное краткое послание, которое он сумел отправить по пути на север, но прекрасно понимала, что все его письма будут прочитаны еще до того, как он сможет отослать их в столицу, и затем еще раз вскрыты уже здесь, в замке. Именно поэтому король писал лишь о том, как скучает по ней и Оуэну, тревожился о ее здоровье и о ребенке, которого она носила под сердцем.

В повседневной жизни королевы мало что изменилось, если не считать волнений, вызванных в замке смертью Удаута. Как и положено, она надела траур и посетила похороны в базилике святой Хиллари в стенах замка, однако в сердце ее не нашлось места молитвам за упокой души мертвеца. Пусть Господь простит человека, который участвовал в заговоре и убийстве короля Джавана, но она простить его не могла. Правда, ей было жаль горюющую Лирин, ибо она хорошо помнила, как сама не столь давно оплакивала смерть отца, и потому она с готовностью отпустила от себя единственную дочь Удаута, дабы та могла предаться скорби в уединении.

Страница