Драконья луна - читать онлайн книгу. Автор: Алан Ф. Троуп cтр.№ 72

К моему рту прижимают что-то холодное и стеклянное.

– Пей! Пей все до дна! – говорит моя жена.

Немного жидкости попадает мне в рот. Как будто я проглотил растаявший лед. У снадобья привкус яблока и лимона и еще чего-то горьковатого, и даже аммиака. Жидкость гасит пожар у меня внутри, но зато меня тут же кидает в дрожь.

– Пей все! – не отстает Хлоя.

– Что за настырная женщина! – жалуюсь я, опустошив флакон.

– Погоди, ты еще не видел, какая настырная! Узнаешь, когда все это закончится. – И она помогает мне забраться на платформу.

С тех пор как мы с Хлоей спасли Чарльза и Дерека, мы редко оставались наедине. Иногда я даже начинаю сожалеть о том, что привез этих двух инвалидов на свой остров на катере Артуро под прикрытием дождя и темноты. Лучше бы они залечивали свои раны где-нибудь в другом месте.

В первые несколько дней я никак не мог привыкнуть к тому, что в моем доме столько народу. Чарльз и Дерек, распростертые на сене, безостановочно стонали. Им нужны были еда и уход. Генри тоже нуждался во внимании. Он не покидал меня ни на минуту, разве что Хлоя уводила его. Часто приезжала Клаудиа – привезти провизию, сообщить о быстром выздоровлении своего отца, похихикать и посекретничать с Хлоей, помочь нам привести в порядок дом после нескольких месяцев заброшенности и приступов гнева Чарльза. Она всегда оставалась надолго.

Теперь, когда речь больше не идет о физическом выживании, я мечтаю о том времени, когда мы с Хлоей наконец сможем остаться вдвоем. А пока даже наша кровать нам полностью не принадлежит. Генри каждую ночь спит с нами.

– Бедный мальчик сейчас так нуждается в нас, – говорит Хлоя. – Ему нужно время, чтобы прийти в себя после похищения и разлуки с тобой и чтобы привыкнуть ко мне. Не волнуйся, это не навсегда.

Как я ни успокаиваю своего сына, он еще не оправился от всего этого. Когда Дереку становится лучше настолько, что он может выходить из своей комнаты, мальчик на какое-то время становится моей тенью, а в присутствии Дерека цепляется за мою ногу. Впрочем, брат Хлои почти не разговаривает с нами, только бормочет себе под нос: «Извини, старина, за все это…» Однажды он спрашивает о Рите.

Я пожимаю плечами и говорю:

– Ее увезли. Это все, что я знаю.

Он опрометью кидается вон и, к нашей радости, с этого дня почти перестает выходить из комнаты.

– Не обращай на него внимания, – говорит Чарльз Блад. – Этот парень никогда не умел проигрывать. Он действительно поверил, что все это принадлежит ему.- Он смеется.- Как будто я когда-нибудь позволил бы ему руководить такой компанией!

Я с удивлением обнаруживаю, что получаю удовольствие от общества Чарльза. Набравшись сил, чтобы сидеть и разговаривать, он удивляет меня заявлением:

– Не беспокойся на мой счет, мальчик. Ты победил. Больше я не стану досаждать тебе. Для меня

вся эта история закончена, если, конечно, она закончена для тебя.

Что-то в его грубоватых повадках напоминает мне об отце. Как и дон Генри, капитан любит играть в шахматы. Он вызывает меня на бой в первый же раз, как видит на столе шахматную доску.

– Мой отец тоже любил шахматы, – говорю я.

– Почти все наши их любят,- отвечает Чарльз.-Тут нужен стратегический склад ума.

Мы играем каждый вечер. Чарльз часто выигрывает. Еще он развлекает меня рассказами своего отца о том, как они плавали с моим отцом.

По утрам Чарльз вместе со мной, Хлоей и Генри ходит на могилу Элизабет. Он помогает нам уха живать за ее садом. Когда он впервые выражает желание это сделать, я рассказываю ему, как погибла Элизабет.

– Знаешь, я долго винил тебя в ее смерти, – признается Чарльз, – но больше не виню. Ты сделал все, что мог, сынок.

Я с трудом удерживаюсь, чтобы не обнять его. Не то чтобы старик никогда не раздражал меня. Иногда в нем просыпаются прежние неприятные замашки.

– Дудки! – бушует он, когда ему говорят, что необходимо принимать человеческое обличье, когда куда-нибудь выходишь или когда в доме Клаудиа. – Я вам не человечишка, чтобы с удовольствием жевать коровье мясо, – цедит он, когда Хлоя или я предлагаем ему бифштекс вместо свежей добычи.

И все же, хоть и ворча, он принимает то, что мы ему даем, и делает так, как мы говорим. Он никогда не бывает груб с моим сыном. Скоро у Генри входит в привычку несколько раз в день навещать деда. Раскрыв глаза и рот, мальчик слушает рассказы Чарльза о прежних временах, когда наши сородичи свободно появлялись где хотели.

Клаудиа приезжает рано утром, на восьмой день после спасения Чарльза и Дерека.

– Хорошие новости, – сообщает она. – Ваш «Грейди» наконец готов. Я привезу его сегодня утром. После того как заберу отца из больницы. Я просила папу повременить, но он настаивает на встрече с вами. Я сообщаю об этом Хлое, потом говорю:

– Я могу поручить Артуро устроить так, чтобы твои отец и брат уехали. Им пора уезжать, Хлоя, особенно твоему брату. Они уже вполне здоровы и способны выдержать перелет. А мы наконец-то останемся одни.

Моя жена улыбается:

– Мне тоже этого хотелось бы.

– И Клаудии надо бы на несколько дней воздержаться от визитов.

Хлоя кивает:

– Я скажу ей.

Обняв Хлою, прижимаю к себе, ощущаю ее тепло и шепчу на ухо:

– И пора уже Генри спать по ночам в своей постели!

Не знаю, чему я больше рад – своему отремонтированному катеру или латиноамериканцу, сидящему в нем рядом со своей дочерью.

– Папа все порывался вести катер, – кричит Клаудиа, пришвартовываясь,- но я сказала, что с вами удар случится, если кто-нибудь опять покорежит вашу лодку.

Артуро сверкает белозубой улыбкой:

– А я ей ответил, что это было бы вполне справедливо после того, что ты сделал с моим «Лучом».

Я прыгаю на борт, принимаю поцелуй Клаудии в щеку. Потом подхожу к ее отцу, помогаю ему подняться. Он хватается рукой за мою руку и с трудом встает.

– Клаудиа рассказала мне обо всем, что здесь происходило, – говорит Артуро.

У него на лице до сих пор следы ссадин, голова забинтована.

– Не волнуйся. Врачи говорят, что со мной все будет в порядке. И действительно будет… после того как я рассчитаюсь с теми ублюдками, которые надо мной поработали. Мои люди уже нашли их. Так что ждать недолго.

Хлоя радостно вскрикивает. Мы оба с Артуро поворачиваем головы и смотрим на пристань, где Клаудиа передает моей жене большую коробку, которую мы отправили с Ямайки. Хлоя обнимает Клаудию, потом потрясает коробкой и кричит мне:

– Смотри!

Я киваю. Женщины уходят, болтая и смеясь.