Честь чародея - читать онлайн книгу. Автор: Ян Сигел cтр.№ 77

— Я также наслышана, как ваш спутник вместе со Скулдундером расправился с гигантским пауком и как вы, опять же с помощью Скулдундера, похитили дьявольский плод с саженца Вечного Древа.

— Совершенно верно, — чуть слышно сказала Ферн.

— А теперь колдунья мертва. — Это уже был не вопрос. Очевидно, вести о том, что произошло в Ярроудэйле, дошли до Мэбб. — Это величайший подвиг, — продолжала свою речь Мэбб. — Она была могущественной колдуньей, но ты доказала, что сильнее ее.

— Не совсем так, — возразила Ферн. — У каждого есть свои слабости. Мне удалось найти ее. И я нисколько не могущественная. — У Ферн по спине пробежали мурашки.

— Да, на могущественную ты не похожа, — согласилась Мэбб — В тебе нет королевской крови, как у меня, и повадки твои не как у великих. Но ты известна своими подвигами. Ты станешь одной из самых сильных и почитаемых из Детей Атлантиды — ты будешь как Мерлин, как Заратустра, как Арьянрод Серебряное Колесо. Никто не сможет устоять перед тобой. Поэтому я приветствую тебя и скрепляю наш союз. — Она махнула рукой, и Скулдундер исчез, вернувшись через мгновенье с грубой шкатулкой из коры дерева. В ней лежали пучки сушеных трав, несколько диких цветов и маленькое зеленое яблоко.

— Благодарю вас, — сказала Ферн. — Боюсь, что сейчас у меня нет ничего подходящего для вас.

— Это не важно, — великодушно ответила Мэбб. — Ты же не подготовилась. Ты можешь послать мне дары попозже через моего подданного. — Она кивком указала на Скулдундера. — Это яблоко с моего особого дерева, — добавила она. — Слаще его ты нигде не сыщешь.

— Благодарю вас, — еще раз сказала Ферн.

Гэйнор поняла, что пора спасать разговор.

— А как поживает тот домовой–Дибук? — спросила она. — Теперь он сможет вернуться в Рокби?

Лицо Мэбб потемнело.

— Никто из гоблинов не появится там еще лет сто, а то и больше, — ответила она. — Когда всех духов изгоняют при помощи зла, Бездна подступает слишком близко. Это может быть колдовство или преступление. Смертные много кричат о кодексе чести и рыцарства, но, когда им нужно, они превосходят нас, гоблинов, в злых деяниях. А вот колдуны, разве они при рождении не смертны?

— Мы всегда смертны, — как–то отстранение ответила Ферн. — Просто мы забываем об этом.

— Так что насчет Рокби? — поспешила вернуть разговор в безопасное русло Гэйнор.

— Даже птицы не вернутся туда еще некоторое время, — сказала Мэбб. — Ни они, ни мелкие грызуны, которые обычно обитают в старых домах. Там сейчас будут гнездиться только злобные духи, которых влечет пустота, да гнетущие воспоминания. Если бы домовой вернулся туда, они бы свели его с ума.

— Но среди своих сородичей–то с ним все будет хорошо? — спросила Гэйнор.

Королева пожала плечами, отчего крылышки у нее за спиной шевельнулись.

— Может будет, а может, и нет. Он не так силен, как мы, дикие гоблины. Он тоскует по своим прежним владениям. Так он может совсем исчахнуть, утратить волю к жизни и погрузиться в Лимбо. А может, он будет жить еще очень долго, медленно увядая, — никто не знает.

— Я желаю ему, чтобы у него все было хорошо, — сказала Ферн. — Передайте ему это.

Мэбб, как ни странно, склонила голову в знак признательности.

— Пожелание такой великой волшебницы многого стоит, — сказала она. — Я обязательно передам ему.

Гэйнор заметила, что Ферн едва сдержалась и не поморщилась.

К величайшему сожалению Скулдундера, королева отказалась выпить вина и отбыла, оставив на прощанье шкатулку с подарками и стойкий аромат «Диориссимо» и дохлой лисы. Взглянув на Ферн, Гэйнор решительно достала из шкафчика бутылку джина.

— Могущественная, — задумчиво произнесла Ферн. — Какое ужасное слово. На слух тяжелое, как кулак в броне. Кто силен, тот и прав. Я не выгляжу могущественной и не чувствую себя таковой, но тем не менее я великая волшебница. Я уничтожаю своих врагов, даже когда им кажется, что они неуязвимы, и убиваю своих возлюбленных, чтобы не слишком увлечься ими. Вот кем я стала или стану скоро. Все предначертано.

— Где предначертано? — спросила Гэйнор.

— В анналах Времени, в каменных пророчествах, в журчащей воде и поющем ветре.

— Иными словами — нигде, — подытожила Гэйнор, стараясь казаться прагматичной. — Ничто нам не предначертано, пока мы сами не впишем себе это в судьбу.

— Кто это сказал?

— Я.

— Здорово, — сказала Ферн. — Мне понравилось. Но я уже написала свою судьбу. Кровью.

На следующий день на работе очередное совещание с издателями журнала «Гав!» чуть не доконало Ферн. Проблемы появлялись, как грибы после дождя: рок–звезда Алиса Купер, которую пригласили на вечеринку из–за того, что она, по слухам, спала с двумя питонами в кровати, накануне приема неожиданно заявила в интервью, что до смерти боится змей; а писательница Карла Лейн призвала бойкотировать прием, потому что многие любимцы суперзвезд — опасные животные. По офису ходила шутка, что Ричард Гир явится на прием с любимым гербарием, Фредди Стар — с хомяком, а Тара Палмер–Томкинсон — в новой шубе. (Кстати, насчет шубы потом так и вышло.) Ферн, однако, было не смешно. Она уже собиралась идти на какую–то деловую встречу, где неизбежно придется общаться с клиентами, как вдруг у нее зазвонил телефон. Она потянулась к трубке, на секунду застыла в нерешительности, но все же сняла ее. Все равно на ту встречу ей идти не хотелось.

— Могу я поговорить с Ферн Кэйпел?

— Я слушаю вас.

— Это Дэн Хантер. — Ну конечно, его американский акцент ни с чем не спутаешь. К своему немалому удивлению, она сразу его узнала. — Я археолог. Вы приходили к нам на раскопки на Кинг–Кросс. Вы оказались правы насчет той надписи. Мы скоро сворачиваем работы — строители нас торопят, но я подумал, что, может быть, вам захочется взглянуть на алтарь, пока его не закрыли фундаментом.

— Да, — неожиданно согласилась Ферн. — Я с удовольствием посмотрю.

На Кинг–Кросс Ферн отправилась на следующий день в свой обеденный перерыв. С утра моросил мелкий противный дождик, но, несмотря на хлюпающие носы и промокшую одежду, добровольцы–археологи продолжали с энтузиазмом возиться в грязи. Дэн встретил ее у ворот. Его волосы, забранные в длинный хвост, висели мокрыми плетями, загар поблек от сырости и серости британского лета. Он как–то запоздало улыбнулся, словно что–то в ее виде обескуражило его. Ему показалось, что она похудела и стала еще более хрупкой, чем прежде. Сейчас она уже не казалась столь безупречно сложенной.

— Вы не пройдете здесь в таких туфлях, — сказал он. Она была в туфлях на высокой шпильке.

— Ничего не поделаешь, — сказала Ферн. — Я забыла прихватить другие.

Дэн взял ее за руку, чтобы провести через наваленные повсюду кучи строительного мусора и глины.