Клятва воина - читать онлайн книгу. Автор: Джульет Э. Маккенна cтр.№ 96

Ослабевший от полученной взбучки, жрец упал, поскользнувшись на липком песке. Я следил из некоего отдаленного уголка ума, как длинные руки наносят удар за ударом по спине, голове и плечам эльетимма, а он, брыкаясь, перекатывается туда-сюда и размахивает булавой, пытаясь избежать острого как бритва клинка, который втыкается в его доспехи, его кожу, его красную, истекающую кровью плоть. Голос, который не был моим, исторгся из моих уст, тормалинские слова звенели архаичным ритмом, который я слышал только в поэзии и в судах.

– Возвращайся к своему господину и передай ему, что эта земля наша! Мы все до единого человека будем удерживать то, что отвоевали у дикой природы!

Жрец в ужасе посмотрел вверх, его лицо побледнело под маской из крови и пота. Он пробормотал заклинание и внезапно исчез, оставив лишь разрытый кровавый песок перед моими глазами.

Толпа вокруг взревела, но все, что я слышал, это отчаянный крик внутри моей головы: «Что это? Кто ты? Где я?»

Я упал на колени, сорвал шлем, рукавицы и, схватившись за голову, призвал все свои силы, чтобы вытолкнуть то, охваченное паникой, присутствие из моего ума. С внезапностью, от которой я задохнулся, оно ушло, и я почувствовал в голове пустую тишину посреди оглушающего гама. Я посмотрел на руки. Они снова были мои, никакие тени не затуманивали их, но на среднем пальце правой руки белела вмятина. Любой мог бы сказать, что я носил широкое кольцо с центральным камнем, теперь куда-то исчезнувшее.

– Райшед, куда ты ранен?

Подняв голову, я узрел капитана Стражи; он озабоченно всматривался в меня широко открытыми глазами.

– Я не ранен, только малость помят.

Я удивился, почему Гривал с Сезарром не оказались первыми возле меня. Но то, что я увидел, меня более чем удовлетворило. Повалив Каеску лицом в песок, Гривал стоял коленями на ее бедрах и крепко связывал ей руки. А Сезарр, оттянув за волосы голову, затыкал ей рот ее проклятой вуалью. Гадина, шлюха, змея подколодная: то ядовитое колдовство, несомненно, было ее работой. Неудивительно, что она нацепила вуаль. Плохо только, что колдун избежал своей участи, оставив Каеску одну на неведомо какие муки.

– Райшед! – внезапно призвал меня Шек Кул.

В воцарившейся тишине можно было слышать беззаботный щебет птиц на дальнем дереве. Я поднялся и, слегка пошатываясь на непослушных ногах, миновал кровавый песок, чтобы встать перед воеводой.

– Истина осуждает женщину Каеску, и она понесет наказание, – объявил Шек Кул бесстрастным голосом. – Ты оправдан, но меня многое тревожит в этом деле. Сей маг выбрал тебя, и ты говоришь, что между его народом и тем, что был прежде твоим, существовал раздор. – Воевода повысил голос, чтобы донести свои слова до последних рядов жадно внимающей толпы. – Я искренне верю, что ты неповинен ни в какой магической скверне, знамение Рек-э-нала ясно говорит об этом. Однако есть реальная опасность, что эти люди станут искать тебя, дабы отомстить за своего сородича. Я не могу оставить тебя здесь, так как рискую привести скверну в это владение.

Ляо шевельнулась в своем кресле, но тут же замерла, когда Шек Кул чуть повернул голову, словно собирался посмотреть на нее. Я глядел во все глаза на воеводу, не понимая, что, во имя Дастеннина, он говорит. Шек Кул скрестил руки, изучая меня.

– Ты уедешь отсюда, как только свершится казнь.

Круто развернувшись, воевода покинул ристалище. Гар схватила Ляо под локоть и потянула за собой, а Гривал с Сезарром потащили Каеску, безжалостно держа ее за плечи, и даже не позволили встать, когда она споткнулась, – так и поволокли дальше, ссаживая ей колени на гравийной дорожке. Чья-то рука сунула мне мехи с водой, и я осушил их в несколько жадных глотков, прежде чем взять чашку разбавленного вина у управляющего; его широкая улыбка опровергалась страхом, стоявшим в глазах.

– Идем.

Я оцепенело последовал за капитаном Стражи к казармам, где разделся и вымылся в тихом углу. Мои мысли пребывали в полном беспорядке от такого поворота событий. Обнаружив, что никто не смеет ко мне приблизиться, я сам смазывал ушибы и царапины, но удивленный шепот заставил меня оглянуться. Все стражники куда-то испарились, и только Шек Кул стоял, задумчиво глядя на меня.

– Позволь мне.

Воевода протянул руку, и я дал ему горшочек мази, не зная, что еще делать. Повинуясь его жесту, я повернулся и почувствовал, как он втирает резко пахнущий бальзам в ужасный кровоподтек на моем плече.

– Ты оказал мне великую услугу, избавил меня от Каески, – сказал Шек Кул. – Я всегда знал, что она станет еще опаснее, если ее брата убьют. Когда я перестал нуждаться в союзе с ней, она поняла, что я принесу владению наследника и перестану потакать ее вздору. Во многих отношениях ты очень хороший раб. Я знаю, Ляо думает так же, и ты многому мог бы научить ее, будь у тебя время. Но ты напоминаешь мне сокола, который был у меня когда-то. Его взяли диким слишком поздно и обучали только жестокостью. Это была прекрасная птица, храбрая и бесстрашная, она быстро улетала, но медленно возвращалась к приманке.

Шек Кул отдал мне баночку, и я повернулся к нему лицом.

– Я видел, что сокол ищет горных высот, даже когда сидит под колпачком в клетке. В конце концов я сам развязал путы на его ногах и позволил ему лететь. Думаю, это единственная награда, какую я могу тебе дать, награда, которая что-то значила бы для тебя.

Я открыл рот, но Шек Кул воздел руку, требуя молчания.

– Самого по себе этого не хватило бы, чтоб меня убедить, но тут замешана магия. – Его жесткие глаза смотрели на меня в упор. – Было что-то неладное в том поединке, что-то недоброе висело вокруг тебя. Я не знаю, что оно означало, но будь на твоем месте кто-то другой, не появись великий змей, когда ты стоял один на песке, я бы приказал убить тебя по подозрению в колдовстве. Однако я позволю тебе уйти, если поклянешься самым святым для тебя, что не вернешься.

У меня внезапно пересохло в горле.

– Клянусь. Пусть Дастеннин утопит меня и выбросит голым на берег, если я нарушу клятву.

Воевода кивнул, по-видимому, удовлетворенный.

– Этот знак обеспечит тебе безопасный проезд через Архипелаг.

Он вручил мне золотой медальон, украшенный драгоценными камнями, который обеспечит мне еще и безбедную отставку, если я когда-нибудь привезу его домой.

– Спасибо, – сказал я просто, совершенно не зная, что еще придумать.

– Теперь оденься, и мы покончим с изменницей, – сурово приказал воевода. – Твоя ответственность, как ее обвинителя, завершится только с ее смертью.

Я натянул одежду и покорно последовал за Шек Кулом, думая с омерзением, что же мне предстоит увидеть. Мы вышли за ограду дворца и направились к берегу. Каеска лежала, привязанная за руки и ноги, на широкой деревянной платформе, закрепленной у столбов на самой границе прилива. Я постарался не реагировать, когда увидел, что ее глаза и рот запечатаны воском, а на коже краснеют глубокие ожоги. Раздувая ноздри, женщина лихорадочно втягивала в себя воздух. С минуту Шек Кул бесстрастно взирал на нее, затем поднял большой камень с черного песка пляжа и решительно положил ей на грудь. Каеска вздрогнула, словно это был горячий уголь, но, крепко привязанная, не могла его сбросить. Воевода кивнул мне, я нехотя подобрал камень величиной с кулак, положил рядом с его камнем и отвел взгляд от страдальческих, слепых гримас Каески.