Игра воровки - читать онлайн книгу. Автор: Джульет Э. Маккенна cтр.№ 22

— Пойдем в кабинет.

Травор встал и проводил меня в соседнюю, аккуратно обставленную комнату. Он разжег камин, открыл полированный шкаф и протянул мне изящную керамическую чашку.

— Вина? Это вересковая ягода, мы сами его делаем. Есть еще можжевеловый ликер, и еще мед.

От фруктовых вин у меня не раз ужасно болела голова.

— Лучше можжевелового.

Травор налил мне полную чашку — понятно, сам он эту гадость не пьет — и украдкой покосился на стол, где лежала большая грифельная доска, покрытая аккуратными чертежами.

— Ты над чем-то работаешь? Тогда продолжай, не обращай на меня внимания.

— Если ты не против.

Он сел, с облегчением отбросив светские приличия.

— Что это? — Я всмотрелась в чертеж, но не поняла его смысла.

— В Гидесте нашли новый способ плавки; Горные Люди придумали штуку под названием домна. — Он призадумался над какими-то расчетами, стер их и начал заново.

Я смотрела через его плечо.

— Значит, Харна — маг? — От ликера у меня развязался язык.

— Угу. — Гончар казался равнодушным.

— Как же… — Я замялась.

Травор поднял голову. Усмешка смягчила его резкие черты.

— Как она оказалась замужем за гончаром у Острина на куличках? — Он явно привык к этому вопросу.

Я засмеялась.

— Что-то в этом роде.

Пожав плечами, Травор вернулся к своей математике.

— У нее есть таланты, но чего она действительно хочет от жизни — так это хорошего брака, счастливого дома и кучу детишек. Мы познакомились, когда она путешествовала с другим магом. Мы продолжали встречаться, а когда выяснилось, что она ждет Сейна, поженились.

Я допила ликер. Этого мне никогда не понять.

Снаружи залаяли собаки, и Травор поднял голову.

— Пойду взгляну, что там с гончими.

Как только он вышел, снова появился Шив.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовалась я.

— Лиса шныряет вокруг уток.

Шив плеснул себе ячменного спирта и со вздохом сел.

— И долго мы здесь прогостим?

— Я послал весточку одному человеку в Эйроге. Его зовут Коналл. Он работал с ранними летописями Хадрумала, и я хочу, чтобы он взглянул на твои книги. Это ты здорово сообразила их прихватить.

— Если расскажешь, что происходит, в следующий раз я, глядишь, прихвачу что-то более полезное, — небрежно сказала я. — Если Дарни тебе позволит.

Шив засмеялся и не клюнул на наживку.

— Мы пробудем здесь пару дней, так что отдохни как следует. Дальше нас ждет Далазор: ночевки в шатрах, готовка на костре, никаких тебе перин и чистого белья.

— Я думала, в Далазоре нет ничего, кроме травы, овец да прочего скота.

— Ты никогда там не была?

— Шив, я зарабатываю игрой и еду дальше. — Я заново наполнила свою чашу. — Какой мне прок вступать в игру, где наименьшая ставка — десять коз?

Маг снова засмеялся и хлебнул своего спирта. Посмотрев на него, я ощутила теплую дрожь. В мягком свете лампы он выглядел весьма красивым, даже делая скидку на неслабый пыл, который я чувствовала от меда. Я пересекла комнату и подсела к Шиву у камина.

— Харна сказала, что часто видела вас после Весеннего Равноденствия. Это долгий срок, чтобы быть вдали от дома.

Маг потянулся и закрыл глаза.

— Да, — согласился он, — но Перид меня понимает.

Я моргнула.

— Перид?

Ласковая улыбка тронула его губы.

— Мой любовник. Он — художник, работает с переписчиками в Хадрумале. Мы вместе уже шесть лет, так что он привык к моим отлучкам.

Я сделала еще глоток, чтобы скрыть смущение, и лихорадочно соображала, как повернуть разговор. Хорошо хоть, я не успела выставить себя круглой дурой.

— Ты ведь родом не из Хадрумала, не так ли? У вас с Дарни совсем разный акцент, но твоего я не узнаю.

— Нет, я из западной Каладрии, с болот за Кевилом.

Я вспомнила, что Хэлис однажды сказала мне: все рассказывают анекдоты о каладрийцах, а каладрийцы — о жителях Кевила.

— Дрианон! Ты небось был там бельмом на глазу!

Сегодня вечером мой ум определенно не поспевал за языком. Я отставила чашку.

— Что ты имеешь в виду? То, что я — маг, или то, что я… — Шив открыл глаза и озорно усмехнулся. — Как дамочки в Ванаме называют это нынче? Тот, кто душит свои носовые платки? Особа, которая не пересекает танцевальный зал? Или ты предпочитаешь более откровенные определения? Крестец-шуршатель? Задница-мешок? — смачно произнес он.

Ну, если его это не беспокоит, почему я должна беспокоиться?

— Скажем, и то, и другое.

— О, Каладрия — не такая отсталая, как все думают.

— Брось, — хмыкнула я, — в половине каладрийских домов, где я побывала, даже нет печных труб. Сколько человек в твоей деревне пользовались масляными лампами?

— А чем плохи камышовые свечи? Почему их нужно менять?

Его серьезный тон едва не обманул меня, но я вовремя заметила огонек в его глазах.

— А впрочем, ты права, моя семья не знала, что со мной делать. Не было никаких недоразумений, я просто чувствовал себя как свинья в коровнике. У моего дяди был кузен, его жена рекомендовала меня магу в Кевиле, а тот отправил меня в Хадрумал. — Глаза Шива затуманились. — Это было пятнадцать лет назад, половина жизни.

Я совсем забыла, что такое Каладрия: если ваша бабушка знала человека, чьи племянники однажды продали вашему кузену лошадь, то вы уже почти родственники. Это создает трудности для представителей моего ремесла, но в этом есть и положительные стороны: я ни разу не видела там детей, клянчащих милостыню на улицах. И тут я кое-что припомнила.

— Почему же ты заигрывал с каждой служанкой, которая нам попадалась, если ты… э… иной наклонности?

— Они этого ждут, и дружеское расположение девушки может оказаться весьма полезным.

Что правда, то правда; я сама часто строила глазки мужчинам, к которым не собиралась прикасаться, не говоря уж о чем-то большем.

— Ты можешь представить себе Джериса в роли обольстителя? Или Дарни?

Я засмеялась, вообразив себе эту картину.

— А что с Дарни? Отчего он такой злющий? У него есть семья?

— О да. Он женился на алхимичке, которая приехала выполнять кое-какую работу для магов, специализирующихся в стихии огня.

— О-о!

А что еще можно на это сказать?

— У них родился первенец как раз после Зимнего Солнцестояния, и я думаю, Дарни не слишком рад, что приходится столько разъезжать сейчас, — промолвил Шив с сочувствием.