Сокрытые в веках - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Лазарева cтр.№ 16

– Зато ты станешь еще красивее, – елейным голосом подольстился Рене, – а главное, этим ребятам не на что будет пялиться.

Доменг сделал ему страшные глаза, но было уже поздно.

– Ах, вот оно что! Вы согласны закутать меня в жару с головы до пят, как в кокон, лишь бы мужчины не смотрели? Мне кажется, вы оба сошли с ума! – заключила Метта и решительно направилась к выходу.

– Может ты и права, – загородил ей дорогу Рене, смеясь и указывая на Доменга, – но только по отношению к нему.

– Сам ты спятил, – погрозил кулаком Доменг, – лучше объяснил бы ей все как следует. У тебя это лучше получается.

– Ладно, шутки в сторону, – стал серьезным Рене, – надо считаться с их обычаями, Метта. Они не привыкли видеть женщин, разгуливающих в таком виде, как ты. Придется временно смириться с этим неудобством.

– Но как в этом платье ходить по лесу? – жалобно сказала Метта, однако просторные наряды надела, убрав непослушные волосы под холодящую ткань платка, и вышла к ожидавшим ее невозмутимым провожатым.

Набрав в лесу необходимых трав, она приступила к изготовлению лекарств. Несколько сильных мужчин, всю жизнь державших в руках только оружие, покорно измельчали, сушили и разминали травы, варили отвары, готовили настои, а Метта ходила между ними и командовала. Когда препараты были готовы, она стала поить ими Шейха. Одновременно она лечила его своей энергией, простирая над ним руки и предоставляя его взгляду свое пленительное лицо.

Уже на третий день боли отпустили ее пациента, и он впервые спокойно уснул. Рене, разбиравшийся в медицине, поражался, с какой быстротой больной идет на поправку. Буквально на глазах затвердения и инфильтраты на его лице и теле рассасывались, отступал землистый цвет кожи, распрямлялись пальцы, голос стал звонче, а глаза – ярче. Теперь можно было видеть, что это совсем еще молодой мужчина, которому нет и сорока.

Рене хотел выпытать у Метты рецепт настоев, но она не знала названия трав, да и комбинация была чересчур сложна – приходилось смешивать сотые доли гранов, что она и делала, следуя лишь своей врожденной интуиции. Каждый день по ее распоряжению больного относили на берег моря, где он проводил несколько часов в обществе Метты. Она говорила, что прежде всего необходимо врачевать душу, и заставляла его вслушиваться в рокот волн, крики чаек, пение птиц в лесу, наблюдать закаты и рассветы, ощущать благоухание влажной земли, деревьев и трав, растворяться в медленном и глубоком дыхании моря.

– Ах, Метта, – говорил Шейх, держа ее за руки и глядя на нее прояснившимися глазами, в которых поселилась надежда, – ничто здесь не сравнится с пустыней. Вот где вечная, величественная красота. Вот где чувствуешь себя крупицей мира, желтой песчинкой, затерянной в пылающем пространстве. Там зной не жжет, а согревает душу, там зыбкое марево, висящее в воздухе, являет волшебные картины. Пропадая, они оставляют щемящее чувство грусти, как манящая и несбыточная мечта.

– Мне жаль, что я не увижу пустыни, – искренне отвечала Метта, – но я живо ее представляю, я смотрю на нее твоими глазами.

Она заставляла его ложиться на песок и, закрыв глаза, представлять, что он сливается телом с землей. Пациент подчинялся всем ее требованиям, но иногда, обернувшись, она ловила блеск темно-карего зрачка под смоляными ресницами.

– Ты отвлекаешь меня, – говорил Шейх.

Она отходила и садилась поодаль.

Время шло. Спутники Метты томились в бездействии. Дедушка Итой целыми днями праздно слонялся по лагерю, заложив руки за спину. Ургонд следовал за ним по пятам, не отставая ни на шаг. Теперь они были неразлучны. Дед все время ворчал:

– Забросили ребенка, никто им не занимается.

– Вот ты и займись, – посоветовал Доменг.

– Да как же это сделать? – озадаченно спросил Итой. – В лес ходить нельзя, рыбу ловить нельзя. Может мне с ним наперегонки бегать?

– Почему бы и нет, полезно для здоровья.

Однажды утром, проснувшись, Рене и Доменг обнаружили, что Итоя и Ургонда нет в спальне. Они обежали всю территорию лагеря, но нигде их не нашли. Метта встала уже давно и отправилась с Шейхом встречать рассвет.

Они сидели вдвоем на прохладном песке. Светлело небо и некрутые изгибы волн.

Шейх был рассеян. Он смотрел на Метту; в его темных глазах играл отсвет красной полыхающей пряди ее волос, которая выбилась из-под платка и алела у нее на груди. Розовеющее зарево восходящего светила едва окрасило восток, когда Доменг, ступая неслышно, как кошка, приблизился и стал делать знаки Метте за спиной у Шейха.

– Не прячься, Доменг, – сказал Шейх, – говори, что случилось.

– Мы не можем найти Ургонда и Итоя, – виновато сообщил тот.

Метта прислушалась:

– Они на берегу, недалеко отсюда – ловят рыбу. Не беспокойся, все в порядке.

Доменг пошел вдоль берега, а Шейх спросил:

– А что, Метта, ты постоянно слышишь чужие мысли?

– Я вижу образы, но не всегда, а только тогда, когда сама захочу. Это было бы слишком утомительно.

– Ты удивительная, необычная девушка, – задумчиво произнес Шейх. – Ты мудра, как змей, и в то же время наивна. Ты можешь что-то скрывать, но никогда не лжешь. Я плохо обошелся с вами с самого начала. Ответь же мне теперь – ты спасаешь мне жизнь только из страха за себя и друзей?

Он пытливо вперился взглядом в ее лицо. Она не отвечала, но глаз не отвела; лишь чуть изогнулись в улыбке яркие, по-девичьи пухлые губы.

– Нет, – сказал Шейх, вздохнув так, словно огромная тяжесть свалилась с его души, – ты не боялась и не боишься сейчас. А-а, – он погрозил ей пальцем, – ты уже тогда знала, что я вам ничего плохого не сделаю.

Он смотрел на нее еще некоторое время, улыбаясь и думая о своем. Потом спохватился и спросил:

– Ты не подглядывала за мной?

– Я никогда не делаю этого без надобности, хотя… может, стоило посмотреть?

Они расхохотались, и Метта, глядя в его лицо, хранившее отблеск мятежного духа и следы недавних страданий, впервые пожалела, что она не женщина.

Подошел Доменг и нахмурился, увидев, что они держатся за руки. За ним шествовал дедушка Итой, потрясая солидной связкой рыбы. Ургонд семенил сзади и хватал время от времени старика за пятки, от чего тот охал и подпрыгивал.

– Метта, – кричал дед после очередного прыжка, – уйми своего сорванца! Я слишком стар для таких упражнений.

Девушка подхватила Ургонда на руки и поцеловала в теплую мордочку.

– Пошли домой, – сказал Шейх, поднимаясь, – давай я его понесу.

– Нет, нет, тебе пока нельзя, – увернулась Метта, как показалось Доменгу, слишком поспешно, и побежала вперед, по направлению к лагерю.

С того дня она стала сторониться Шейха, хотя ее тянуло к нему, как магнитом. Его присутствие волновало ее, она избегала смотреть ему в глаза, ибо взгляд его был обольстителен; прикосновения словно пронизывали все ее существо током, но не тем, вызывающим шок потоком энергии, каким обладала она сама, а незнакомым, опасным и упоительным пламенем.