Убить Ланселота - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Басирин cтр.№ 75

– В-т.

Аларикцы обернулись. Улицу запруживала толпа. Большей частью она состояла из завсегдатаев «Свинцовой Чушки». Возглавлял ее Гури Гил-Ллиу с веревочной лестницей в руках. За его спиной стояли музыканты, бретеры со шпагами, булочницы и худосочные девицы в остроконечных колпаках с вуалями. Белые кони копытами высекали искры из булыжной мостовой. Темной громадой высилась карета.

– Что это? – одними губами спросил Харметтир. – Ну! Что это за васаби? О, скажи мне, друг мой Оки?

– Ничего не понимаю. Что здесь праздные гуляки делают, народ смущая?

– Мы, о дети Аларика… – начал было кто-то, но смутился и замолк. Из толпы вытолкался часовщик ввытертом гильдейском камзоле.

– Значит, так. Обещали Джинджеллу украсть? Так? Так. Бомонд ждет. Что, слово ваше – ку-ку?

– Давай! – заволновалась толпа. – Кради, борода! Назвался груздем – полезай в карету.

Варваров подхватило множество рук. Аларикцы пытались бороться, но безуспешно. Скоро впереди показались башенки дворца Тутти Форцев.

– Не надо, друг мой, – шепнул Оки Харметтиру. – Нас примут за мошенников. Сдерживай ярость.

– Ведем! Ведем! – заволновалась толпа. – Вот они!

– Га-а-а! – отозвался дворец. – У-лю-лю!

В деле похищения Джинджеллы все зашло так далеко, что участия варваров не требовалось. Прикормленные сторожевые собаки тяжело поводили боками. Лаять им не хотелось, лишний раз вставать – тоже. У ворот в беспорядке лежало оружие. Стражники присоединились к толпе и восторженно ревели вместе со всеми.

– Готово, – объявил Гури. – Музыка!

Грянула музыка:

Под балконом моей милой, —

выводил хор.

Я стою – веселый малый,

А любовь с ужасной силой,

А любовь с ужасной силой,

Мое сердце растрепала.

Все пути к отступлению оказались отрезаны. Мускулистый бретер крякнул, поплевал на ладони и взялся за лестницу. Раскрутил на бечеве свинцовый грузик, зашвырнул на балкон.

Снится часто облик милый,

Снятся щеки, нос и скулы.

Ведь любовь с ужасной силой,

Ах, любовь с ужасной силой

Мое сердце вдруг проткнула.

На балконе поднялась суматоха. Едва дуэньи привязали лестницу, как появилась Джинджелла – в бело-голубых шелках и небесной мантилье. Ножка в кружевных панталонах твердо стала на ступеньку. Первая красавица Циркона двинулась в путь – навстречу славе.

Вновь вступили музыканты:

Сладкозвучных переливов

Посвящу тебе довольно.

Ведь любовь с ужасной силой,

Мне любовь с ужасной силой

Сердце отдавила больно.

– Вашу руку, мужлан, – Джинджела повернулась к Харметтиру, безошибочно распознав в нем старшего. – Ведите меня к карете. И побыстрее.

– Это вы мне, сударыня?

– Кому же еще?

Голос красотки показался Оки несколько хрипловатым. Да и плечи у нее были широковаты. И походка – не по-женски тверда. Лица разглядеть не удалось, девушка стыдливо пряталась под вуалью.

– Сеньора… – учтиво начал он.

– Сеньорита, остолоп. Пошевеливайся!

Оки как-то сразу все понял и погрустнел. С тоской подумал он о «Свинцовой Чушке», о минестроне по-умилански и спагетти на сыщицкий манер. Что-то подсказывало ему, что цирконской кухни отведать придется не скоро.

Он резво вскочил на облучок. Харметтир неуклюже-галантно попытался открыть дверь, но Джинджелла его оттолкнула. Подхватила юбки, взвилась в воздух – совершенно по-ведьмински – и оказалась в карете.

…А любовь с ужасной силой, —

гремело над домами.

Ох, любовь с ужасной силой

В сердце вырезала дырку.

– Вперед, – шепнула девица. – И поторапливайтесь. Обман скоро раскроется, и нам следует быть подальше отсюда.

Оки не растерялся. Он щелкнул бичом и завопил:

– Аррррья-ха!

Лошади рванули с места галопом. Прыснули из-под копыт зеленщицы и букинисты, бретеры и цветочницы.

– Н-но-о, залетные!

Флажки на крыше кареты затрепетали. Громада дворца двинулась назад и в сторону; радостными криками огласилась толпа. В лицо Харметтира полетели шелковые тряпки. На глазах Джинджелла превращалась в одноглазого проходимца. Тальберт содрал с лица вуаль и объявил злым шепотом:

– К северным воротам, живо.

– К северным, северным, хорошо. Но кто вы?

– Неважно. Я только что из Доннельфама. Я знаю то, что вы знаете и что не хотите, чтобы знали другие.

– Ясно. Тогда в путь.

Большой Процент хотел что-то добавить, но в окошко кареты дробно постучали. Тальберт отбросил задвижку. С потоками воздуха внутрь кувыркнулся Гилтамас.

– В «Чушке»! – захлебываясь, пропищал он. – В «Чушке» засада! Офицеры тайной канцелярии!

– Мои листья, – вздохнул Большой Процент, – Плакали мои капиталы…

Колеса отчаянно загромыхали: карета вынеслась из городских ворот.

Гей-гоп, моя Зантиция,

Гей-гоп, к тебе мчу птицей я, —

доносилось снаружи.

– Ну и ладно. Так тому и быть.

Случалось ли вам проснуться, умыться, позавтракать, собраться на работу и вдруг обнаружить на столе вещь, которой там никогда не было? Куклу, изображающую раненого ребенка, человеческий череп, шляпу охотника на чудовищ?

Никакого пробуждения не было, понимаете вы. Хочешь не хочешь, а придется просыпаться еще раз. И хорошо, если по-настоящему.

Нечто похожее и произошло с Лизой. Она осторожно провела ладонью по портрету, стирая пыль.

– Значит, Эрастофен и есть тот самый Архитит?

– Да. Он стал гораздо сильнее. Люди поклоняются ему уже целый век, если я не ошибся в расчетах.

– Почему же ты не сражался? Это ведь твой храм.

– А что я могу? – вздохнул Квинтэссенций. – Я-то ослабел… Иногда я прихожу сюда и тихонько плачу в уголке. И еще, извините, вынашиваю планы мести.

– Ну я-то плакать не буду. Что надо сделать?

– Есть один рецепт, но он опасен. Если я не ошибаюсь, конечно.

– Ничего. Говори.

– Казначей Пыли – демон. Он подчиняется общим правилам. Наверное…

– Подчинится как миленький, – уверила Инцери. – Не хочешь – заставим, не умеешь – на плаху.

– Хорошо. Тогда попробуем. У нас есть алтарь Эры. Есть несколько сундуков с магическим барахлом… если оно подействует, конечно.