Проклятие сумерек - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Ленский cтр.№ 126

– Все трое, – сказал Ренье.

– А четвертый?

– Это слуга.

Танет прищурилась:

– Он мало похож на слугу. Не дожидаясь приказаний, сам решает, пойти ли ему с вами или отправиться на конюшню устраивать лошадей. Да и вообще, у него такой вид, будто он знает гораздо больше вашего.

– Возможно, так оно и есть, – не стал спорить Ренье. – Тем не менее это слуга, и он останется во дворе, вместе с вашими солдатами. Ему нечего сообщить герцогине.

– Как вам будет угодно. – Танет с деланным безразличием пожала плечами, но по хитренькому ее лицу Ренье видел, что она так просто от своей догадки не откажется и вечером, улучив момент, попытается разговорить Радихену. – В таком случае ее милость ждет вас.

Она пошла вперед, показывая дорогу.

Фейнне действительно ждала их в большом зале на втором этаже башни. Здесь было пусто, одни только каменные стены, а из украшений – солнечный луч на стене, проникший через узкое окно. Должно быть, в иные времена сюда приносят столы и скамьи для больших пиршеств, но сейчас вся мебель в разобранном виде находилась где-то в хранилище.

Герцогиня стояла у стены, прямо напротив входа. Большой герб Ларра висел у нее над головой, и Ренье вдруг подумал, что и сама Фейнне, несмотря на всю свою теплую женственность, выглядит сейчас как геральдическая фигура: неподвижная женщина в белом шелковом платье со скрещенными под грудью руками. «Должно быть, все дело в ее волосах, – решил Ренье. – Они выглядят так, словно их изваяли». Длинные каштановые пряди обрамляли лицо такими правильными локонами, что казались почти искусственными.

Ключница ввела посетителей в зал и тотчас потерялась во мраке, так что о ней забыли. Ренье вошел первым, склонился в поклоне и позволил королевским детям обойти себя и выйти вперед: Эскива – справа, Гайфье – слева. Гайфье также поклонился, а Эскива осталась стоять, выпрямившись и глядя в незрячее лицо герцогини.

Фейнне смотрела чуть мимо, но улыбалась спокойно и приветливо: она научилась жить со своей слепотой и не смущалась этого недостатка.

– Я рада принимать вас у себя, господин Эмери, – проговорила герцогиня. – Вас и ваших друзей – и особенно потому, что вас прислал мой муж. Со дня на день мы ожидаем возвращения наследника – сейчас он охотится в горах и ничего не знает о последних событиях в Королевстве. Но его отыщут и сообщат, и тогда он, несомненно, сразу же приедет ко мне.

– Хотел бы я познакомиться с ним, ваша милость! – сказал Ренье, выпрямляясь.

Фейнне чуть улыбнулась.

– Ему тринадцать лет. Онфруа немного странный. Многие считают, что для будущего герцога Ларра он слишком добрый. Но с годами это пройдет.

И тень какой-то былой печали скользнула по ее лицу. «Наверное, став герцогом, Элизахар сильно удивил ее», – мелькнуло в мыслях у Ренье. И он поскорей сменил тему:

– Позвольте представить вашей милости моих спутников.

– Господин Эмери, вы можете по-прежнему называть меня по имени, – сказала Фейнне. – В герцогстве Ларра собралось много старых друзей. Здесь даже некоторые солдаты обращаются к его милости по имени, так что уж говорить о нас с вами!

Эскива снова напряглась: ей не нравились настойчивые напоминания о том, что у красивой Фейнне и Ренье была общая юность.

– Ладно, госпожа Фейнне… Фейнне. – Ренье коротко засмеялся. – Со мной – дети регента Талиессина: его старший сын Гайфье и ее величество королева.

От неожиданности Фейнне побледнела и вдруг беспомощно, слепо повела лицом из стороны в сторону: она пыталась понять, где находится эльфийская владычица. Разом забыв свою ревность, Эскива бросилась к ней и схватила ее за руку.

– Я здесь! – Девочка хотела произнести это величественно и звонко, но вышло глухо, неловко. Скрывая смущение, Эскива поднесла руку герцогини к своей щеке. – Я здесь, – повторила она тише. И добавила, совсем неслышно, одним дыханием: – Вы прекрасны. Ваш муж влюблен в вас. Я видела его, и ему не было никакого дела до эльфийки, а такого не случается почти никогда…

Фейнне коснулась волос Эскивы и тотчас опустила руку. И ответила ей, тоже еле слышно:

– Вы напрасно боитесь и ревнуете, мое дитя: для Эмери вы – единственная.

– Вы слепы и не принадлежите к нашему народу, – сказала Эскива беспощадно. – Откуда вам это знать?

Она высвободилась из невесомых объятий Фейнне и глянула на нее с вызовом.

– Не нужно быть Эльсион Лакар, чтобы слышать, как звучит голос мужчины, – прошептала Фейнне. – Достаточно быть слепой. Он любит вас больше жизни.

– Его зовут Ренье, – сказала Эскива чуть громче прежнего. – Ренье. Эмери – его брат.

– В таком случае почему он назвался именем брата? – удивилась герцогиня. – Я готова поклясться, что знаю его.

– Вы знаете его! – засмеялась Эскива. – Они с братом так похожи, что несколько лет кряду дурачили и Академию Коммарши, и королевский двор… и вас, госпожа Фейнне. Вас тоже.

Фейнне отнеслась к известию так же, как незадолго до того – Элизахар: она засмеялась. Геральдическая фигура рассыпалась: правильные локоны смялись, лицо утратило неподвижность, глаза с неподвижными, как у статуи зрачками сощурились. Редкий человек, смеясь, ухитряется сохранить величавость повадки; большинство самых высокомерных владык теряют в улыбке всю свою надменность, и Фейнне принадлежала к числу большинства. Из неприступной герцогини она превратилась в очаровательную даму, которую хотелось назвать «тетушкой» или «сестрицей».

– Куда годится моя хваленая слепота, если я не расслышала разницы в ваших голосах, Эмери!

– Это нетрудно объяснить, – сказал Ренье, – мы были влюблены в вас оба.

– О! – произнесла Фейнне, подняв бровь.

– В этом мы не были оригинальны, – поспешно добавил Ренье. – Вас обожали почти все молодые люди на курсе.

Фейнне задумалась. Некоторое время она молчала, покусывая губу, а потом спросила:

– И Эгрей?

Волна жалости захлестнула Ренье. Он понял вдруг, что на протяжении всех этих лет Фейнне терзалась сомнениями. Эгрей ухаживал за ней, напористо, по-своему даже красиво, и поначалу Фейнне благосклонно принимала его ухаживания. Кто знает, как сложилось бы все, если бы в разгар этой игры Фейнне не была бы похищена, а Эгрей не поступил бы в армию и не погиб.

«Элизахар, как бы он ни любил Фейнне, – герцог, сын Ларренса, – подумал Ренье в смятении. – Наверняка он бывает и резок, и даже жесток, и ее это не может не ранить. Удивительно, что за все минувшие годы она так и не забыла Эгрея. Так и не утратила веры в него…»

И Ренье понял: он не посмеет открыть Фейнне правду. А правда эта заключалась в том, что Эгрей всего-навсего поспорил с другим студентом. Фейнне, мол, поддастся на ухаживания, влюбится, чуть ли не сама предложит Эгрею свое юное тело, а заодно и свое немалое состояние. «Нужно лишь знать подход к женщине, – уверял Эгрей (и ведь никто не дал ему пощечины, никто не вышвырнул его вон!). – Любая купится на красивые слова, прогулки при луне и вздохи в нежное ушко».