Год Черной Лошади - читать онлайн книгу. Автор: Марина и Сергей Дяченко cтр.№ 63

— Вы к кому?

Он печально улыбнулся:

— Здравствуйте, Вера Владимировна. Я знаю, что и Виталий Васильевич дома.

Она прищурилась — узнала его:

— Э-э-э… Александр. Вы зря приехали. Вы отменили сделку — эта ваша инициатива… Нотариус, юрист — мы со всеми консультировались.

— Будьте добры, откройте, — Калибан смотрел на нее с высоты своего нового роста. — У меня к вам очень важный разговор.

Он говорил медленно, будто каждое слово стоило долгих раздумий, будто он знал куда больше, чем мог сказать. В нем не было угрозы, но была значительность; кажется, это понимал даже сеттер — скалил зубы, но близко не подходил.

Женщина поджала губы. Секунду колебалась; Калибан подумал было, что она позовет мужа — но она приняла решение самостоятельно.

Скрипнула калитка.

К дому вела кирпичная дорожка, порог тоже был сложен из кирпича. Хороший дом, отметил про себя Калибан, приличный участок, чего еще надо было этому склочному тестю?

В дверях он ударился лбом и едва удержал неприличный возглас. Вторая шишка готова была вскочить над левой бровью; Калибан, полностью слившийся со своим героем, никак не мог удержать в уме важнейшее обстоятельство: рост.

Сеттер остался снаружи. Следуя за женщиной, Калибан миновал прихожую и, опасливо пригнувшись в проеме, вошел в большую, скудно обставленную комнату.

Огляделся.

Дом, когда-то обжитой, терял теперь детали, как дерево листья. На обоях светлели прямоугольные пятна на месте полок, шкафа, еще какого-то продолговатого предмета — наверное, зеркала; вместо люстры с потолка свисали два черных проводка, будто жало дохлой змеи. В углу башней возвышались картонные коробки из-под бананов.

Из противоположной двери шагнул человек лет сорока, рыжеватый, с кустистыми светлыми бровями. Остановился посреди комнаты, вытирая руки ветхим пятнистым полотенцем; человека оторвали от работы. Торговец мебелью, вспомнил Калибан. Начинал с того, что сам реставрировал подобранный на свалке антиквариат. Основательный, довольно самоуверенный. Не лидер, но и не ведется на чужое влияние. Себе на уме. Семьянин. Привязчив. Жене, — Калибан мельком глянул на бледное лицо женщины, — жене, скорее всего, не изменяет… Разве что давно, в молодости…

И он вежливо наклонил увенчанную шишкой голову:

— Добрый день, Виталий Васильевич. Есть разговор.

— Александр, — хозяин вдруг заулыбался, как будто гость был его старым другом. — Присаживайтесь. Разговор так раз говор…

Он подхватил продавленное кресло, легко поднял на вытянутых руках и водрузил посреди комнаты. Сам уселся на низкую скамеечку, поднял бровь, демонстрируя несколько преувеличенное внимание. Циничный экзаменатор — вот на кого походил сейчас торговец мебелью. Насмешливый, прекрасно знающий, что студенту не выплыть, но не испытывающий по этому поводу сожаления. Говори, мол, говори, барахтайся — я помогать не стану…

Калибана чуть покоробило. Видно, чего-то в персоне торговца он не учел, не заметил — тот должен был разговаривать скупо, серьезно, смотреть исподлобья и ни в коем случае не фиглярничать.

Ну что же. И к весельчакам найдем подходы.

Калибан чуть прикрыл глаза. Едва заметно улыбнулся краешками большого рта. Дон Корлеоне, потерявшийся было за неудобством громоздкого тела и вечно бьющейся обо что-то головы, теперь вернулся и воцарился; улыбка на лице хозяина померкла, а потом и вовсе растворилась.

Калибан смотрел и молчал — его молчание стояло посреди комнаты, как патологоанатом.

Бежали секунды.

Хозяин заерзал на своей скамеечке, переменил позу — из вальяжно-созерцательной она сделалась напряженной. Хозяйка, присевшая на стул в углу, перевела взгляд с Калибана на мужа — и обратно.

— Что, собственно, случилось? — спросил хозяин совсем другим, собранным и жестким голосом.

Давно бы так, подумал Калибан.

— Пока ничего, — он сделал паузу. — Но… появились новые обстоятельства.

И снова многозначительно замолчал. Первоначальная тактика была — заставить хозяина вести разговор. Не наседать на него, не штурмовать крепость — пусть хозяин штурмует, пусть много говорит, теряет терпение, теряет уверенность…

Хозяин повелся на уловку — даже слишком легко, Калибан не ждал от него такой податливости:

— Какие, к черту, обстоятельства! Дело закончено. Аванс остался нам, потому что это расторжение — ваша инициатива. Аванс для того и нужен, чтобы страховать риски. Мы из-за вас понесли убытки! Отказали другим! Так что не тратьте времени…

Калибан смотрел на него печальными глазами Марлона Брандо. Под этим взглядом тушевались магнаты и политики, циники и головорезы — обладатель этого взгляда знал нечто, по силе своей не сравнимое с жалкими доводами оппонентов. Торговец мебелью трепыхался под этим взглядом, выметывал без оглядки все наличные козыри, нервничал и повышал голос, злился на себя и вот-вот должен был замолчать, перевести дыхание и потребовать, наконец, ответа…

Он был чрезмерно говорлив. Калибана снова покоробило: по его расчетам, торговец не должен сдаваться так легко! Опять ошибка?

Хозяин наконец-то замолчал. Прокашлялся:

— Так что за обстоятельства? Что вам надо, зачем вы пришли?

Калибан вытащил калькулятор. Нажал несколько раз на кнопочки. Повернул экранчик к хозяину, показал сумму — полный аванс, ни центом меньше.

Хозяин мельком глянул на жидкокристаллический экранчик. Потом снова на Калибана, и Калибана вдруг окатило будто кипятком. Это не ошибка! Это провал! Торговец мебелью, поначалу прозрачный и легко просчитываемый, вдруг повернулся, как избушка на курьих ножках, обратился к собеседнику глухой стеной, и Калибан потерял связь с партнером — полностью.

Если бы за происходящим наблюдал Борисыч, второй педагог и ломовая лошадь Калибанового курса, — закричал бы, наверное, «стоп». Закричал бы «брехня, подстава». Калибан проглотил слюну.

— Я вас понимаю, — сказал он медленно, стараясь вернуть себе равновесие, стараясь «вырулить» диалог и помочь партнеру, как это не раз бывало на сцене. — У вас семья, и вам нужны эти деньги… Но иногда, поверьте мне, деньги не решают проблем. Деньги, наоборот, их создают.

Он замолчал, держа паузу, значительно глядя собеседнику в кустистые брови; он ждал какого угодно ответного импульса: ярости, возмущения, страха…

Ответного импульса не было вообще, и это уже не лезло ни в какие ворота. Борисыч остановил бы диалог и прогнал обоих со сцены мокрой тряпкой.

Хозяин улыбнулся, за улыбкой была пустота:

— Какие же проблемы? Вы о чем?

Он смотрел и ждал чего-то, и совершенно ясно было, что его не волнуют ни деньги (такие-то деньжищи!), ни гость, ни его аргументы. Его интересовало что-то другое… что-то настолько не вяжущееся с происходящим, что Калибан понял: пора уходить.