Берсерк - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Григорьева cтр.№ 56

– Послушай меня, хевдинг, – понизив голос, заговорил Ральф. – Не мое дело, где ты раздобыл эту девку, а только она – колдунья. Верно говорю!

Я вздохнул и отодвинулся. Все понятно. Зимой умер младший сын Ральфа, и у бедняги помрачилось в голове. Раньше он никогда не встречал женщин с темными глазами, волосами и кожей, вот и свалил свою беду на колдовские чары чужой рабыни.

– Ты не качай головой! – обиделся он. – А выслушай и подумай! Конечно, если не желаешь, чтоб о твоей девке узнал тинг.

Я не желал. Бонд усмехнулся:

– То-то… Так вот, слушай. Когда Хакон привел ее, я обрадовался: ожидались хорошие урожаи, да и скотина расплодилась, и мне не мешали лишние руки в хозяйстве. Однако новая работница ничего не умела – ни присматривать за скотом, ни доить коров, ни кормить свиней. Она не ела то, что едим мы, не спала там, где мы, и все время пела какие-то чужеземные песни. Песни нравились моему маленькому Скуди, и я взял рабыню в дом. Она играла со Скуди, пела ему, и с каждым днем Скуди становился все спокойнее и тише. А вскоре затих навсегда… После похорон жена долго плакала, а потом позвала меня и сказала: «Эта странная рабыня своими песнями накликала несчастье! Они – вовсе не песни, а какие-то заклинания! Сходи к ярлу и расскажи ему обо всем!» Я не поверил бабе, но пошел к ярлу и попросил его забрать рабыню. «Подожди немного, Ральф, – ответил он. – Скоро придет Хаки Волк и возьмет ее». Поэтому я обрадовался, увидев во фьорде твой драккар. Но ты не пришел за ней. Вместо тебя пришел Хакон. Он сказал, что ты его друг и скоро пойдешь с ним в поход, и попросил оставить твою рабыню еще на один год. Ярл многое сделал для меня, и я согласился, хотя она не перестала петь. Другие рабы говорили, будто она поет трижды в день, всегда в одно и то же время, повернувщись лицом на восток и сидя на коленях. Однажды я сам увидел это. Скажу тебе правду, хевдинг: я испугался и поверил, что она ведьма, но промолчал ради нашего ярла. А вчера я отправил рабыню к новорожденным козлятам. Они родились крепкими и сильными, эти козлята. Она стала их кормить, но едва взошло солнце, упала на колени, повернулась к востоку и запела. Перед ней стояло корытце, и самый маленький козленок стал пить из него. Она пела над этим корытом, а он пил. Мне рассказали об этом рабы. Они боялись за козленка, но не помешали колдунье, только стояли и смотрели. А сегодня я нашел этого козленка мертвым… Если ты не веришь моим словам, хевдинг, сходи и посмотри сам!

Я верил ему. О таком не лгут. Далеко за горами, на севере, жили могущественные колдуньи из рода финнов. Они были удивительно красивы и жестоки. Многие храбрые викинги попадали в их сети, а затем умирали мучительной смертью. Об одном из них, славном Валланди, сыне Свейнгдира, даже была сложена драпа. Кажется, она пелась так:

Ведьма волшбой

Сгубила Валланди,

К брату Вили

Его отправила,

Когда во тьме

Отродье троллей

Затоптало даятеля злата.

Пеплом стал

У откоса Скуты

Мудрый князь

Замученный марой [64]

Но если северные колдуньи не страшили меня, то южная насторожила. О таком колдовстве я слышал впервые и не знал, как с ним бороться. А худшим было то, что из всего предложенного Бьерном богатства моя рука выбрала эту рабыню, значит, таковой была воля богов! Как можно убить дар друга и дар богов?

Бонд, не мигая, глядел мне в глаза и ждал ответа. Я скорчил недовольную гримасу:

– Ты хорошо поступил, Ральф, что не стал болтать о колдовстве. Я заберу рабыню и хорошо заплачу-тебе за молчание.

Широкое лицо бонда расплылось в улыбке.

– Я знал, что мы поладим, – сказал он и указал на темнеющий за валунами лес: – Я оставил твою девку там. Больше не хочу видеть ее в своем доме!

С этими словами Ральф тяжело затопал прочь, а я чуть не взвыл от злости. Проклятая рабыня! Теперь понятно, для чего она понадобилась Бьерну! Она приносила ему удачу – ведь колдунья может призывать не только беды, но и милости богов. То-то он так ловко расправился с кораблем собственного сына! Что ж, если ведьма служила ему – будет служить и мне!

Я выругался и направился к лесу. Узкая тропа сбежала в ложбину, повернула и скрылась в молодом сосняке. Рабыня оказалась там. Бонд привязал ее к дереву, а рот заткнул клочком какой-то ткани. Должно быть, это случилось рано утром, потому что веревки глубоко врезались в тело колдуньи и она уже ничего не соображала, только бессмысленно водила голубоватыми белками и что-то мычала. Под моей ногой хустнула ветка. Рабыня подняла голову. В ее длинных черных космах запутались сосновые иглы. Я вытянул меч. Глаза ведьмы налились слезами. Она испугалсь совсем, как обычная девка. Наверно, боги отзывались лишь на ее песни, а с завязанным ртом много не напоешь…

«Может, просто вырезать ей язык? – подумал я и замахнулся. – Орм говорил, что где-то в Восточных Странах есть такой обычай».

Девка забилась и закрыла глаза. Меч разрезал веревки как раз между стволом и ее телом. Она упала. Я сел рядом на камень и стал ее разглядывать. Ведьма походила на магрибку. Орм рассказывал мне о таком племени. Они жили далеко на юге, почти на краю мира, в Великой Стране Сарацин [65] , а в Валланде [66] я сам видел на торгу рабов-магрибов. За них просили смехотворную плату, и Трор позарился на дешевизну, но Орм остановил его. «Они живут только на юге, – сказал он, – на севере они быстро умирают…»

Рабыня пошевелила смуглыми тонкими пальцами. Все-таки она магрибка! Но я никогда не слышал, чтоб среди них водились колдуньи – тамошние правители, халифы, не терпели на своей земле подобной нечисти…

Ведьма приподнялась, огляделась, а потом, поняв, что еще жива, подползла и ткнулась лбом в мои сапоги.

– Зачем ты убила малыша Скуди, сына Ральфа? – спросил я. – Разве Ральф обижал тебя?

Она широко распахнула глаза. В них крылось что-то загадочно-привлекательное. И пахло от нее иначе, чем от наших женщин. Так пахли захваченные в походах чужие дома и вещи.

– Зачем ты убила мальчика?

Она замотала головой и принялась что-то бормотать. Я не понимал ни слова.

– Говори на моем языке, – рассердился я. Она уже две зимы прожила в Норвегии и должна хоть немного знать по-нашему!

– Я никого не убивала, – протяжно, будто выдавливая из горла чужую речь, произнесла она.

– А козленка?

– Не убивала…

Я сплюнул. Хотелось, чтоб ведьма созналась в содеянном, а она предпочитала лгать. Добро… Пусть Трор объяснит ей, какова расплата за колдовство и ложь! Черный отучит магрибку ворожить.