За стеной - читать онлайн книгу. Автор: Гарт Никс cтр.№ 47

Еще позже, когда они добрались до своего дома, вид зеленого глаза вызвал сердечный приступ у Мамыведьмы, и она умерла. Но папа так и остался слабым человеком, и через год он задумал жениться на женщине, которая тоже не любила его детей. Правда, новая Мамаведьма встретилась не с обычными детьми, а с Гретель, которая была наполовину колдуньей, и с Гензелем, которого колдовской зеленый глаз кота наделил загадочной силой.

Но это уже другая сказка…

В одно пыльное, медленное утро лета 1922 года, когда после пятиминутной стоянки поезд с молоком вышел из Динилбарга, на платформе остался плачущий пассажир. Сначала за свистком паровоза, за вздымающимися клубами пара и дыма, за стуком колес по стальным рельсам никто этого не заметил. Молочник был занят бидонами, начальник станции — почтой. А больше на станции никого и не было.

Когда поезд завернул за поворот и увез с собой все шумы, плач стал слышен явственно и отчетливо. Молочник и начальник станции оторвались от работы и увидели плачущего пассажира.

На самом краю платформы, на громадном сундуке, в котором обычно перевозят багаж пассажиры больших океанских лайнеров, лежал ребенок, плотно закутанный в розовое одеяло. С каждым криком, с каждым движением ребенок скатывался все ближе к краю сундука. Если он скатится, то упадет не только с сундука, но и с платформы, прямо на рельсы, на четыре фута вниз.

Молочник перепрыгнул через бидоны, повалив два из них, и его каблуки разбрызгали разлившееся молоко. Начальник станции выронил мешок, откуда в разлившееся молоко каскадом полетели письма и пакеты. Оба ухватили ребенка как раз в тот момент, когда он уже скатывался с сундука. Оба отошли от края платформы, наступая друг другу на ноги. В их руках покачивался ребенок.

Вот так Алиса Мэй Сьюзан Хопкинс прибыла в Динилбарг и заполучила двух неродных дядей с одинаковыми именами — дядю Билла Кэйри, начальника станции, и дядю Билла Хугинера, молочника.

Первым, на что обратили внимание оба Билла, когда поймали ребенка, была записка, приколотая к розовому одеялу. Слова, написанные темно-синими чернилами на красивой, плотной бумаге, поблескивали на солнце. Записка гласила:

«Алиса Мэй Сьюзан, родилась в Саммер Солтис в 1921 году. Позаботьтесь о ней, и она позаботится о вас».

Для того чтобы новости об Алисе Мэй Сьюзан разнеслись по городу, много времени не понадобилось. Не больше чем через пятнадцать минут пятьдесят процентов взрослых женщин города были уже на станции, тридцать восемь из них так сгрудились над бедным ребенком, что девочка чуть не задохнулась. К счастью, Эулалия Фалкрик, как всегда, взяла на себя руководство и установила расписание для объятий, поцелуев, разглядывания, суетливой заботы, причитаний и сюсюканья.

Позднее в это расписание добавился уход за Алисой Мэй Сьюзан. Девочка передавалась от одной замужней женщины к другой и каждый месяц меняла фамилию, переходя из семьи в семью. Все в один голос говорили, что она — прелестная малышка, и Эулалия Фалкрик должна была, наконец, определить, кто удочерит ребенка.

Ее окончательное решение было принято благодаря одной простой вещи. В то время как все женское население возилось с девочкой, почти все мужское население городка было занято тем, что пыталось открыть сундук, на котором нашли плачущую малышку.

На первый взгляд сундук был огромным, но обыкновенным. Он был около шести футов длины, трех футов ширины и двух футов высоты. Его обвивали два кожаных ремня, а в скважину медного замка можно было вставить палец. Только никто этого не делал после того, как Торранс Виб всунул туда палец, а вытащил обрубок.

Кожаные ремни тоже не поддавались. Такой кожи в Динилбарге никогда прежде не видывали. Ремни невозможно было разрезать или разорвать. Каждый, кто пытался сладить с ними, доходил до бешенства.

Шли разговоры о черной магии и о заграничном волшебстве, пока Билл Кэйри, который понимал в багаже больше, чем все остальные в городе, не указал на медную табличку, на которой было написано: «Сделано в США. Сундук защищен от грабежа». Тогда все стали гордиться научным прогрессом и сожалеть, что неизвестно, какая фирма это производит, потому что все в Динилбарге захотели приобрести такой сундук, но не знали, куда посылать заказы.

Единственным мужчиной, который не пытался открыть сундук, был Джейк Хопкинс, аптекарь. Так что когда Стелла Хопкинс сказала, что они хотели бы взять малышку Алису Мэй Сьюзан, Эулалия Фалкирк поняла, что причиной этого заявления было искреннее сочувствие к девочке, а не желание заполучить сундук.

Вот так Алиса Мэй Сьюзан присоединилась к семейству Хопкинсов и стала расти вместе с дочерьми Стеллы и Джейка — Джейнис, Джесси и Джейн, которым в то время было десять, восемь и четыре. Сундук водрузили на чердак, и Алиса Мэй Сьюзан стала еще одной Хопкинс. Ничем не выделявшейся, обычной, типичной девочкой из Динилбарга.

До тех пор, пока ей в 1937 году не исполнилось шестнадцать лет.

В ее шестнадцатый день рождения дома из всех сестер была только Джейн, которая наслаждалась каникулами. Джейнис и Джесси уже вышли замуж и жили больше чем в двадцати милях от дома. Джейн отличалась от своих сестер. Она выиграла стипендию, и это позволило ей учиться в колледже на востоке. Там Джейн набралась всяческих идей. Она постоянно критиковала все, что Алиса Мэй Сьюзан делала или говорила, и считала дни, когда сядет в поезд и уедет из запыленного городка к тому, что она называла «цивилизацией».

— Ты бы получше училась, тогда уехать из этого места будет легче, — сказала Джейн Алисе, когда они сидели на веранде, ели именинный торт и наблюдали, что происходит в мире. Пока там ничего не происходило, мимо прошел только кот Проуэллов.

— А мне здесь нравится, — сказала Алиса Мэй. — Зачем мне отсюда уезжать?

— Затем, что тут ничего нет! — возразила Джейн. — Ничего! Ни жизни, ни цвета, ни… событий! Ничего никогда не случается. Все девушки просто выходят замуж и рожают детей. Никакой романтики, ни в чем и ни в ком!

— Не все выходят замуж, — ответила Алиса Мэй после короткой паузы.

— Ты имеешь в виду Гвенифер Корбен? — спросила Джейн. — Она — директор школы. А директора школ всегда бывают старыми девами. Ты ведь не хочешь быть директором школы?

— Может и хочу, — ответила Алиса Мэй и серебряным вихрем покрутила в пальцах вилку для торта.

— В самом деле? — спросила Джейн, оторопев. — Директором школы?

Алиса Мэй нахмурилась и швырнула вилку в стену. Вилка вонзилась в дерево и задрожала, рядом были видны крошечные дырочки, которые указывали на несколько лет практики изящного искусства метания в стену вилок для торта.

— Не знаю, — сказала Алиса Мэй. — Я чувствую… я чувствую, что чего-то хочу. Просто не знаю, чего именно.

— Учиться, — жестко сказала Джейн. — Упорно трудиться. Ехать в колледж. Образование — это единственный путь для женщины, которая хочет быть самостоятельной.