Бессмертные - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Ковальчук cтр.№ 31

– А грудь на два сантиметра больше. И бедра…

– Мам…

Бедра на три сантиметра шире, чем у меня. А ведь ты не рожала. Руин просто молодец. Уверена, мне он грудь сможет увеличить сразу на два размера. Мне пойдет, правда?

– Мама, не надо, прошу тебя.

– Чего не надо? Думаешь, мне не пойдет?

– Не меряй меня, пожалуйста. И дай мне что-нибудь надеть.

– Да, конечно.

Моргана с облегчением натянула на себя одно из платьев матери и сунула ноги в ее туфли. Платье было довольно открытое, и девушке снова стало неловко. Она уже привыкла стесняться каждого сантиметра своего тела. Но, взглянув в зеркало, поразилась, насколько она хороша в этом платье, и теперь уже застеснялась своей красоты.

Девушка едва сумела уговорить мать не бежать немедленно к сыну, дать ему отдохнуть. У двери своей комнатки принцесса поймала за мохнатое ушко пробегающего гремлина и велела принести завтрак на троих. Голод мучил ее все сильнее, и нетрудно догадаться, что раз он настолько сильно донимает женщину, то мужчины должны быть голодны просто как волки.

В комнате ее братья по-прежнему дремали, но сон их постепенно становился все более зыбким, все более легким. Когда она вошла, Руин, не открывая глаз, протянул к ней руку.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, прикасаясь к ее пальцам. Безошибочно, словно видел сквозь веки.

– Терпимо, – прошептала она. Сказать громко почему-то не получилось.

– Суставы не болят?

– Нет.

– Хорошо. – Он провел ладонью по лицу, словно Руками хотел разлепить глаза. Безрезультатно. – Ты довольна?

– Ой, Руин, о чем ты спрашиваешь? Это что-то потрясающее… Ты видел? Ты видел, что получилось?

– Мне не надо смотреть. Я и так знал.

– Ты и раньше знал, какая я?

– Именно. – Руин наконец смог приоткрыть глаза и улыбнулся ей. Улыбка получилась вымученная. – Главное, что теперь ты здорова.

– Ой, Руин. – Она опустилась на пол и прижалась к его коленям. – Ты просто чудодей.

– Почти… Дэйн, открывай глаза. Я же знаю, ты не спишь.

– Откуда ты можешь это знать? – не шевелясь и не открывая глаз, поинтересовался младший брат.

– Оттуда. Спящие дышат громко. А ты уже минуты три как перестал сопеть. Да еще и болтаешь.

Дэйн слегка шевельнул головой.

– Врешь, – отчетливо произнес он. – Ничего ты не можешь слышать. Я сплю, и не трогайте меня.

– Ладно, этого я тоже не слышал. – Руин дотянулся до брата ногой и слегка толкнул того в бедро. – Вставай. Надо двигаться, чтоб ток энергий снова пришел в норму. Слышишь?

– Не слышу. Я сплю. – Младший сын властителя с кряхтеньем приподнялся и сел. – Тебе надо, ты и шевелись… Да что со мной такое? Ты меня что, палками бил?

– Я к тебе не прикасался. Согласен, надо было взять чуть меньше энергии. Может быть. В любом случае я следил, чтоб не причинить тебе вреда.

– А ты уверен, что не причинил? Ни ног, ни рук не чую.

– Попрыгай.

Из– под кровати Морганы выглянули три гремлина, мигом накрыли на стол, раздернули шторы, открыли окно и исчезли. Один из гремлинов по пути хотел сцапать валяющийся на полу гематитовый браслет, но Руин запустил в него тапкой, и пушистое существо, немного похожее на помесь похудевшего поросенка и шиншиллы, взвизгнуло и метнулось под кровать. Принцесса залилась негромким смехом – уж больно забавны были ужимки гремлина.

– Знаешь, я думаю, мне надо заказать все новое. Все – от белья до тапочек.

– Прекрасный повод обновить гардероб. Деньги нужны?

– Зачем? – Она лучезарно улыбнулась. – Счета от портных и кружевниц приходят во дворец. На общий счет семьи. Отец никогда не упрекал меня в излишнем мотовстве, не велел тратить поменьше, так что, один раз пустившись в разгул, я его приказа не нарушу.

– Ты никогда не расходовала много.

– Конечно. Охота украшать жирную тушу. Но теперь… – Девушка мечтательно подняла глаза к потолку, поглаживая свою талию.

Руин посмотрел на нее очень серьезно.

– Не стоит тебе «теперь» особо наряжаться.

– Почему? Думаешь, мне не пойдет?

– Тебе, как красивой – по-настоящему красивой – женщине, пойдет абсолютно все. Но я даю тебе хороший совет, и поверь, тебе лучше ему последовать. Не надо слишком выделяться. И наряжаться в чересчур яркие и чересчур открытые платья не стоит.

Моргана ответила ему чарующей улыбкой. Она цвела от счастья и потому казалась поистине ослепительной. «Ты такой же, как все мужчины», – подумала она. Ревность Руина, впрочем, показалась ей естественной. Разве не его она всегда любила больше всех на свете? Она и не помнила уже, как после любой неприятности, любой обиды, любого потрясения (в том числе и после того зрелища, которое вселило в нее непреодолимый ужас перед мужчиной) она неизменно бросалась за спасением к брату. А вот он об этом помнил.

Моргана не стала спорить, а Руин – продолжать наставление.

Теперь, когда она выглядела совсем иначе, чем прежде, девушке казалось, что она и дышит по-иному, и видит. Мир, прежде монотонно-серый, расцветился радугой. Когда пришли портные, которым принцесса отправила приглашение через слугу, и раз вернули перед ней самые яркие ткани, она ощутила, как Вселенная засияла всеми этими красками. Касаясь шелков и бархата, девушка наслаждалась их нежностью, их лаской и мыслью о том, что теперь-то она может позволить себе любой наряд. Ей хотелось всем улыбаться.

Портные работали быстро. Руин и Дэйн еще не успели толком прийти в себя после магического лечения, как Моргана надела первое в своей жизни собственное ярко-алое платье (раньше она носила только темные, тусклые цвета). Посмотрев на себя в зеркало, принцесса решила, что она неотразимо хороша.

И действительно. Впервые в жизни младшая дочь властителя ловила на себе мужские взгляды – взгляды восхищенные, ошеломленные, очарованные, вожделеюшие. Даже последние были ей радостны, хоть и вызывали неприятную дрожь. Она может нравиться, она красива! Это означало, что определенный этап ее жизни завершен, что жизнь начинается заново.

Одуревшая от счастья она не думала и не размышляла. Просто наслаждалась жизнью.

А потом однажды в коридоре ее остановил Оулер.

У Армана-Улла, считая Руина и Дэйна, осталось в живых четверо сыновей, и второй по старшинству, то есть именно Оулер, был его любимцем. Отец постоянно держал его при себе, не только потому что общение с ним доставляло правителю удовольствие, не только потому что они мыслили и смотрели на жизнь совершенно одинаково, но еще и потому что властитель прекрасно осознавал: его отпрыск – такой же беспринципный негодяй, как и сам Арман-Улл. Правда, эпитет «негодяй» оба произносили с восхищением, считая «негодяйство» единственно верным способом существования, если понимать его как удалую лихость и дальновидную хитрость. Но от толкования глубинный смысл слова не меняется.