Цифровая пуля - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Макеев cтр.№ 2

На этот раз дамочка не стала ходить вокруг да около, с ходу назвала:

— Аверьянова Екатерина Арэтовна.

Угадал: судя по отчеству, папочка у нее — человек восточный. Однако ж бестолковая дочка получилась у этого самого Арэта (и что же за имя-то такое?). Я посмотрел на собеседницу.

— Очень приятно. Игорь Степанович Гладышев. Тренер Детской юношеской спортивной школы по вольной борьбе. Но меня интересуют данные вашего мальчика.

— Мальчика?! — переспросила она так, будто я сказал несусветную глупость. — Какого мальчика?

Да, действительно, дамочка не очень-то… Обычное явление… либо ум, либо красота.

— Ну, разумеется, мальчика, — набравшись терпения, произнес я спокойно. — Ведь если бы у вас была девочка, вы бы наверняка пошли записывать ее в секцию художественной гимнастики или, скажем, фигурного катания, но не в группу вольной борьбы. Мы девочек не принимаем…

— Ах, вот вы о чем! — поняв, в чем дело, неожиданно рассмеялась женщина, и все ее необычное лицо лучилось от веселья. — Нет, у меня нет детей, я пришла к вам по другому поводу.

— Да-а? — протянул я, чувствуя неловкость из-за того, что принял дамочку за родительницу и устроил здесь абсолютно ненужную процедуру приема несуществующего ребенка в секцию вольной борьбы. — И зачем же вы пожаловали?

У дамочки пропало веселое настроение, и она серьезно проговорила:

— Я пришла к вам, Игорь Степанович, с просьбой. Мне сказали, что вы занимаетесь частным сыском и можете помочь.

Та-ак, я положил на стол ручку и откинулся на спинку стула — слухами земля полнится. Вот и до дамочки молва обо мне докатилась. У меня и правда есть такое хобби, расследовать запутанные дела. Но браться за это дело или нет, я пока не знал. Во-первых, помогаю я обычно только очень хорошим знакомым бесплатно ну, или незнакомым… за деньги, если они их мне дают, а с нее что я буду иметь? А во-вторых, кто эта дамочка такая и чего ей конкретно нужно, я понятия не имел, вдруг она из налоговой инспекции с проверкой лицензии, дающей право на занятие индивидуальной предпринимательской деятельностью, которой у меня нет? Вот потому я и помалкивал, ожидая, что она дальше скажет.

А она между тем продолжила:

— У меня мужа убили, — лицо ее стало печальным, а глаза вдруг наполнились слезами. — Я хочу, чтобы вы помогли мне узнать, кто и за что его убил.

Вот тебе и фунт орехов! Похоже, меня собираются втянуть в историю с криминалом… Нет, Игорь Гладышев за такие дела не берется.

— Извините, я убийствами не занимаюсь, — сказал я, признавая тем самым, что имею кое-какое отношение к частному сыску. — Это прерогатива полиции. Почему бы вам не обратиться со своими вопросами туда?

Какой бы печальной ни хотела казаться Аверьянова, в ее наполненных слезами глазах промелькнула веселая искорка.

— Вы неправильно меня поняли, — проговорила она, тщетно пытаясь скрыть то и дело звучащие в голосе ироничные нотки. — Если вы считаете, что я пришла домой и обнаружила в комнате труп, а потом прибежала к вам с просьбой помочь разыскать убийцу, заверяю вас, это не так. С момента смерти мужа прошел месяц. Полиция это дело уже расследовала, но за неимением состава преступления дело закрыла.

— Словом, по заключению полиции, это было не убийство? — сообразив, в чем дело, уточнил я.

— Полиция так считает, — мягко возразила женщина и полезла в сумочку. Она достала из нее разовый бумажный носовой платок и осторожно промокнула глаза, чтобы не потекла от слез тушь. — Полицейские закрыли дело, сообщив мне, что супруг умер от сердечной недостаточности. Но я знаю, что его убили.

Честно говоря, мне не очень-то хотелось влезать в это дело — своей работы невпроворот, и, тем не менее, я спросил:

— Откуда такая уверенность?

Женщина неопределенно повела округлыми плечами и шмыгнула носом.

— Мой муж Арсений был крепким молодым тридцатидвухлетним мужчиной, — проговорила она, отстраненно глядя мимо меня куда-то на шкаф с кубками, вымпелами и прочими призами, наглядно иллюстрирующими достижения нашей секции вольной борьбы на соревнованиях. — Он никогда ничем не болел и вдруг умер от сердечной недостаточности. — Дамочка перевела взгляд на меня и посмотрела в упор. Глаза у нее были карие с необычными ярко-зелеными вкраплениями. Колдовские какие-то. — Разве это не странно и не подозрительно?

Я бы мог поспорить с Аверьяновой и привести массу примеров, когда от сердечной недостаточности и других скрытых или не выявленных вовремя болезней сердца умирают и в более раннем возрасте… Но зачем переубеждать дамочку, если она так уверена в своей правоте и пришла ко мне установить истину? Наверное, не имеет смысла. Потому я и не ответил на ее вопрос, а лишь поинтересовался:

— А зачем вам нужно знать правду, какой бы она ни была?

— Ну, как «зачем»? — устало промолвила молодая женщина и, скомкав бумажный платок, положила руки на стол, крепко сжав их в кулачки. — Последний месяц я не знаю покоя. Кто, за что и почему убил Арсения? Он был хорошим человеком, поверьте мне, и вдруг такая нелепая смерть. Он… — Она хотела еще что-то сказать, очевидно, хорошее, но не договорила, из глаз молодой женщины вновь закапали слезы, и она опять промокнула их бумажным носовым платком. Немного успокоившись, продолжила: — Понимаете, Игорь Степанович, — в ее глазах блеснули то ли не успевшая высохнуть влага, то ли злые огоньки, — я не могу спокойно спать, зная, что убийца не наказан. Меня угнетает отсутствие какой-либо информации о том, что случилось с Арсением. Я не могу толком ни есть, ни спать. Прошу вас!.. — Аверьянова посмотрела с мольбой. — Помогите мне!

Черт возьми, сейчас и меня слеза прошибет. Дамочка была странноватой, подверженной резкой смене настроения, и, тем не менее, она мне нравилась как внешне, так и манерой поведения. Но это еще не повод, чтобы браться за ее дело. И все же мне было интересно, что все-таки стряслось с Арсением, — я любопытен от природы.

— Расскажите, что случилось? — попросил я, удобнее устраиваясь на стуле.

— Так вы согласны?! — вскинулась дамочка и одарила меня восторженным взглядом.

Мда-а, тяжело, наверное, жить с такой ярко выраженной гаммой чувств — за каких-то пару минут успела попечалиться, поплакать, посмеяться… Это ж какая эмоциональная нагрузка на психику! Хотя кто знает, возможно, наоборот, особам с таким набором чувств живется проще: попечалится, поплачет, посмеется, а близко к сердцу не примет.

— Пока готов вас только выслушать, — произнес я учтиво, пусть не думает, что меня так легко заполучить в свои руки, в качестве сыщика, разумеется.

Надежда, вспыхнувшая было в ее глазах, потухла, но, тем не менее, собеседница начала рассказывать:

— У нас с Арсением частная фотостудия, вернее, теперь у меня уже одной, — поправилась молодая женщина с нотками горечи в голосе. — Ну, знаете, видеосъемка на свадьбах, днях рождения, крестинах, школьных вечерах и других торжественных мероприятиях, художественные фотографии. Мы арендуем небольшое помещение в Доме культуры «Прогресс» в районе Красково. Игорь был фотографом, я вела работу с клиентами, занималась бухгалтерией, а на выезде помогала ему во время съемок. На торжествах — обеспечивала свет, помогала компактно расставлять людей, в общем, была на подхвате. В тот день, когда Арсений погиб, мы с ним работали до шести часов вечера, потом я пошла домой, а муж остался, ему нужно было доделать заказ — смонтировать видеоматериалы. Квартира от «Прогресса» у нас неподалеку, мы и арендовали помещение рядом с домом, чтобы не тратить много времени на дорогу до места работы. По дороге я заскочила на рынок, купила кое-какие продукты, пришла домой и позвонила Арсению. Было семь часов вечера, супруг сказал, что еще ненадолго задержится. Я взялась за домашние дела, впрочем, — женщина невесело усмехнулась, — какие у меня там особые дела, детей у нас, к сожалению, нет, так, приготовила ужин и села смотреть телевизор. А в девять часов я вновь позвонила супругу, но он не ответил. Сначала я не придала этому значения, подумала, возможно, телефон разрядился либо муж не слышит звонка, знаете, бывает такое: телефон звонит, а ты думаешь, мобильник надрывается у кого-либо из людей, находящихся рядом. В течение сорока минут я набирала номер, но муж так и не ответил. Обеспокоившись, позвонила в Дом культуры охраннику Константину и поинтересовалась, на месте ли Арсений. Костя сказал, что Арсений ушел, дверь в фотостудию закрыта, но как он уходил, охранник не видел — по всей вероятности, он в тот момент отлучался в туалет мыть руки. Я обеспокоилась еще сильнее, супруг так и не отвечал на телефонные звонки, и я пошла в «Прогресс». — На женщину, очевидно, накатили неприятные воспоминания, она непроизвольно взмахнула рукой у лица, будто отгоняя несуществующую муху, и нервно потерла подбородок. — Когда я пришла в Дом культуры, охранник очень удивился моему визиту, а выслушав, вместе со мной отправился в фотостудию. Я открыла дверь своим ключом и там… там… — Аверьянова крепко зажмурилась и втянула носом воздух, сдерживая рыдания. Несколько секунд она молчала, наконец справившись с собой, закончила: — А там мы и нашли Арсения. Видимых повреждений на теле не было, он лежал на полу, рядом с рабочим столом.