Прыжок в ледяное отчаяние - читать онлайн книгу. Автор: Анна Шахова cтр.№ 20

— Я бы сформулировал так. Обстоятельства требуют парадной экипировки, — назидательно произнес Владислав, делая ударение на слове «обстоятельства».

— Вполне загадочно, — прищурилась Елена Аркадьевна и ловким движением смазала противень кусочком масла: по пирогам и она слыла мастерицей. А уж любимую Владькину кулебяку с капустой делала после его ранения каждую неделю.

— Возвращение домой нынешним вечером обстоятельства предполагают? — спросила адвокатесса, аккуратно перенося пирог с разделочной доски на противень.

— Мадам, не надо грязи, — смешно вскинул голову надушенный до головокружения Влад. — Даже с учетом пробок явлюсь не позднее двадцати трех. — Он с чувством чмокнул мать и был таков.

Когда оперативник подъезжал к Москве, ему позвонил Валентин Михайлов, который находился на больничном дома. Жена Галина — простая и милая толстуха, заведующая скромным ателье по ремонту одежды — не могла пасти супруга денно и нощно, как бы того ни хотела. Взрослые сыновья учились и работали с утра до ночи, да и вообще проявляли завидную стрессоустойчивость в данной ситуации: слушали «Нирвану», ели за обе щеки и даже смеялись, переговариваясь между собой. Валентин же, водрузив перед глазами в спальне огромный портрет сестры в траурной рамке, предавался горю. Впрочем, для серьезного разговора с «сопливым опером» взял себя в руки.

— Владислав Евгеньевич! Как у вас дела? — поинтересовался он бодрым голосом.

— Работаю. Времени прошло маловато, но, просмотрев бумаги Виктории Владимировны, я сделал вывод, что непременно нужно встретиться с главным бухгалтером вашего канала.

— Значит, вы не исключаете возможность убийства? На коммерческой почве?! — вскричал Валентин.

— Нужно покопаться, поспрашивать, увидеть людей воочию, — уклончиво ответил Влад. — Выпишете пропуск мне и Шатовой на завтра?

— Послушайте, а зачем в это влезла жена Александра? Вы, кстати, нас не представили прошлый раз, и получилось как-то некорректно.

— Умышленно. Чтоб Юлия Гавриловна посмотрела на вас непредвзято, — преспокойно заявил частный сыщик.

Михайлов аж задохнулся от наглости мальчишки.

— Шатова — оперативник-самоучка. Я не иронизирую. Она «монастырское дело» раскрыла в один день. Но ее словам никто не придал тогда значения, и вот поэтому мы получили гору трупов и мое тяжелое ранение. В этот раз подобную ошибку совершать не будем. — Загорайло, процитировав Быстрова, вдруг сильно нажал на клаксон и резко затормозил. Но разве спортивный «Бентли» красного цвета обратит внимание на писк какого-то подрезанного фордика? Как ни баловали родители «мальчика», но вожделенный «Ягуар» покупать категорически отказались. Вот если бы сынок продолжил отцовское дело! Впрочем, Влад и в синем «Фокусе» чувствовал себя неплохо.

— Я звоню вам, господин следователь, — сухо заговорил Михайлов, — чтобы предложить одну штуку… — Валентин шумно посопел. В это время Загорайло не без злорадства увидел, что «Бентли» зацепила-таки какая-то букашка салатного цвета и за моргающими аварийкой машинами, перегородившими два ряда, собирается пробка. Впрочем, Влад тут же раскаялся в недобром чувстве: пацан в собольем полушубке, вылезший из броского авто, двигался с видом гладиатора к дрожащей у своей малолитражки тетечке в мохеровом берете.

Михайлов меж тем заговорил по-деловому:

— Вы смотрели хотя бы раз программу нашего канала «Чародей поможет»?

— Ну нет! Я не приемлю всю эту чертовщину! — резко ответил Влад, с тоской вклиниваясь в пробку на Третьем кольце, выглядевшую значительно безнадежнее той, которую собрал «Бентли».

— Может, вы и правы. Но в моей ситуации и к чародеям побежишь! Я познакомился не так давно с уникальным человеком, ставшим просто любимцем «чародейского» проекта. Даже самих циничных телевизионщиков. Не хочу вас грузить подробностями — слышу, вы за рулем, но если коротко: экстрасенс Борис Мячиков дважды помог нашим в чрезвычайных ситуациях — предсказал, увидел событие и людей, и… я бы хотел его привести на место трагедии.

— Дело хозяйское, — сухо ответил Влад.

— Если он увидит, что Виктория покончила с собой, а он увидит — да или нет, я ручаюсь! — то расследование можно считать оконченным.

Загорайло молчал.

— Вы не подумайте, я оплачу ваш труд! — загорячился Валентин.

— Я, кстати, еду сейчас в дом Виктории Владимировны, — перебил его сыщик. — Вы не слышали еще, что соседнюю квартиру ограбили?

— Господи, конечно, нет! — завопил режиссер. — И вы думаете, это как-то связано с Викой?

— Я просто хочу во всем разобраться на месте. За пропуск, Валентин Владимирович, спасибо. А колдун? Ну что ж, решение за вами. Только хочу подчеркнуть, что я человек верующий и всю эту ворожбу считаю смертным грехом. Простите уж за категоричность.

— Хуже, чем есть, не будет! Будто проклял кто Викину семью, неужели вы это не чувствуете?! А я — самый близкий ей человек. Знаете, что такое близнецы? Это одна плоть, болезни, душа! Это все скоро скажется на мне! На моей Анечке, детях! — похоже, Валентин впадал в истерику.

— Успокойтесь, Валентин Владимирович, и давайте созвонимся, когда вы решите с этим Мячиковым. Крепитесь. До свидания. — Влад бросил трубку на сиденье и с досадой покивал головой.

А Михайлов, отбросив покрывало, встал с кресла и поплелся в кухню — достал из холодильника початую бутылку водки, плеснул в стакан и залпом выпил. Потом, сев за стол, уронил голову на руки и тихо заплакал. Сил на бурное выражение горя у неутешного брата не осталось, и потому он то впадал в сонное оцепенение, то плакал тихо, безнадежно.

Шатову повезло, что он в момент невольной встречи любовницы и жены был на фестивале мультфильмов в одном из древнерусских городков, насчитывающем пару улиц Ленина, вдоль которой стояли три мужских монастыря, и пересекавшую главную магистраль — улицу Крупской, упиравшуюся в монастырь женский. Стены древнего Кремля смотрели на памятник вождю мирового пролетариата, а вождь, в свою очередь, взирал на Кремль. Все это, вкупе с продажей медовухи, армейской символики, шапок-ушанок и бутылочек с воздухом святого города, и должно было создавать, по мысли местных, неповторимый колорит нынешней Руси, чтущей традиции.

Саша озвучивал в картине-призере трех персонажей — Пня, Принца и Автора. Пребывая в прекраснодушном настроении после награждения, на котором не стихали призывы к «разумному, доброму, вечному», Шатов резко напрягся, включив телефон. Шквал яростных СМС оповещал о катастрофе — Люша каким-то непостижимым образом познакомилась с Танечкой. «Бог шельму метит! Но я оценила и ее молодость, и ее красоту» — гласило первое послание супруги. Далее жена требовала немедленных звонков. Любовница оказалась импульсивнее. Звуковое сообщение верещало: «Как ты мог подстроить подобное?! Она чуть не убила меня Бетакамом!» СМС оказалось спокойнее: «Неужели ОНА пришла случайно?» И — будто выброшенный белый флаг: «Успокой меня, скажи, что я все не так понимаю…» Оглушенный, потерявший аппетит перед уютным фуршетом, призывающим запахами коньяка, жюльена и копченостей, Шатов позвонил сначала Танечке. В надежде оправдать ситуацию: ну не могла же Земцова представиться Люше, как «любовница вашего мужа». А догадки? Мало ли что подумала эмоциональная супружница? Танечка отвечала сухим тоном оскорбленной невинности: