Зов Уршада - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Сертаков cтр.№ 5

Следом за первым промчался еще один безлошадный экипаж. Этот ревел, словно раненый буйвол. На влажной грязно-белой крыше колесницы перемигивались два злобных синих глаза, а при взгляде спереди казалось, будто повозка приоткрыла хищную зубастую пасть. Из задницы экипажа толчками вырывался жирный дым. Внутри с трудом помещались три очень упитанных человека в серой форме.

— Сдается мне, дом Саади, мы попали в город, где живут одни лишь маги. — Водомер дважды сотворил молитву Оберегающему в ночи. Его зубы отбивали крупную дробь, жесткая щетина на хребте встала дыбом. — Взгляни, на той стороне разом погасли лампы. Встречал ли ты фонарщика, способного одним дуновением задуть сотню масляных фонарей? А там?! Взгляни налево, дом Саади, их баркентины и шхуны подобны фортам Раджастана. Смотри — шесть рядов окон на корабле, и все они светятся, будто внутри затевается королевский бал!

«В волшебных фонарях не масло, и даже не подземный газ, — быстро оценил Ловец. — А на шестипалубном судне нет ни одной мачты, способной нести паруса…»

— Наверное, луноликий Мегафон мощью своего колдовства создает морские течения, и они позволяют мореходам ходить без паруса! — восхищенно предположил Снорри. От волнения водомер взобрался на перила моста и принялся носиться туда-обратно, задрав к небу заднюю пару ног, кое-как втиснутую в мокрые штаны. — Ты только посмотри, дом Саади, — нигде ни гребцов, ни парусов. На Великой степи тайное искусство подчинять морскую стихию подвластно лишь водным центаврам и пигмеям с Плавучих островов. Говорят, легендарные маги Шамбалы умели творить течения и водовороты, но они спрятали свою страну!

— Ты отстал от жизни в своем Брезе, — отмахнулся Ловец. — В Лондиниуме и Киле уже спускают на воду суда, где горящий уголь вертит подводные колеса.

Рахмани слушал вполуха, он потрясенно вглядывался в утреннюю дымку, открывающую новые и новые чарующие дали. Он удивился железным жирафам высотой с гору, но вскоре догадался, что это специальные приспособления для поднятия грузов. Он видел дымящие трубы такой высоты, на которую на Хибре не вытягивался ни один минарет. Он видел, как зажигались окна в далеких гебойдах, больше похожих на пчелиные соты. Он слышал, как гудят и искрят тысячи гязов железных прутов, зачем-то развешанных над улицами. Глубоко внизу, под величественными дворцами и гладкими дорогами, он ощущал пустоты, там тоже что-то двигалось, очень длинное, наполненное холодным огнем…

— Смотри, дом Саади, а что там написано? Вон там, возле медведя? Это ведь медведь?

— Там написано… — Ловец трижды с напряжением перечитал аккуратные строки на громадном полотнище. Возле букв располагался грубый, но узнаваемый рисунок идущего на четырех лапах медведя. — Там написано… это какое-то волшебное заклинание. «Наш президент… наш губернатор… наша партия…» Нет-нет, Снорри, я не уверен, что такое можно читать всякому, имеющему язык. Наверняка это только для избранных.

— Заклинание, обращенное к медведю? — робко предположил Снорри.

— Вероятно, что у местных руссов этот зверь — тотемный. Вероятно также, что на четвертой тверди медведи обрели разум, как это случилось с некоторыми зверями и птицами на Великой степи. — Саади яростно взъерошил свои седеющие кудри. — Ты же помнишь, Два Мизинца, какие дивные подарки Тьмы тебе доводилось переправлять на юг? Нет ничего удивительного, что медведи в этой стране обрели разум. Может быть, они даже владеют смердами из числа людей…

В следующий миг на мост ворвалась очередная повозка, ослепила путников яростным взглядом двух пламенных буркал, пыхнула гарью и зарычала нечленораздельно, надвигаясь, как раненый носорог. Снорри с перепугу чуть не сиганул за перила, Ловец успел ухватить его за локоть. Возле них со скрипом затормозил угловатый прозрачный экипаж, похожий на стеклянный куб для диковинных рыб. Почти такие же экзотические забавы помещали в своих горных замках богатые вельможи Ютландии.

Саади как-то гостил в башне ярла Скриллинга; тот для потехи кормил своих южных зубастых рыб живыми крысами и отрубленными ушами воров…

Но в длинном прямоугольном чане на колесах оказались не рыбы, а… люди. Там внутри вспыхнули болотные огни, откуда-то полилась залихватская песня, а спавшие пассажиры проснулись и уставились на пеших путников, выпучив глаза. Снорри к этому моменту обрел вполне человеческий вид, натянул запасные штаны Рахмани, спрятал лишние руки, вот только не успел убрать с физиономии и груди заросли жирных колючих волос. Он забрался на фонарь, локтей на десять от поверхности моста, и оттуда всем вежливо улыбался. Люди в кубе толкали друг друга, прижимались к прозрачным стенам и беззвучно болтали. Сколько Рахмани ни старался, он так и не сумел разглядеть среди пленников экипажа спрятавшихся музыкантов, которые извлекали чарующие звуки. Эти тоже пели о любви…

«Дельфин и русалка, дельфин и русалка, не пара, не пара, не пара…» — печальным голосом выводила невидимая нимфа.

— Это смотря какая русалка, — оживился водомер, когда Саади перевел ему строчку из песни. — Однажды в юности я был коротко знаком с водяными девками из болот Южной Бенгалии, так они неплохо уживались с дельфинами. Чем хороши дельфины? Во-первых, работящие они. Кроме того, не жуют шишу и не пьют тростниковую водку…

Дальнейшие размышления водомера прервал коренастый пухлый человек, сидевший на переднем месте в стеклянном чане. До того он торчал в окне ровно, вцепившись руками в штурвал, с дымящейся белой палочкой, прилипшей к нижней губе. Рахмани еще раньше догадался, что курильщик у штурвала — главный кормчий. Чародей или даже оракул. Вероятно, чародей вез в своей прозрачной повозке пленников или провинившихся вассальных работников. Потому что он так и не выпустил их наружу, зато открыл узкую дверцу и выбрался сам.

— Сдается мне все-таки, дом Саади, здешние жители никогда не видели водомера, — робко предположил бывший вор. — Чего они так выпучились на меня?

— Возможно, ты оскорбляешь их тонкий вкус своей волосатой синей рожей, — рассудил Саади. — Слезай со столба и немедленно изобрази почтение!

Женщины и мужчины продолжали липнуть к стеклу. Круглый хозяин повозки бесстрашно шагнул на тротуар. На нем были серые узкие штаны, не удобные ни для боя, ни для путешествий, ни для работы. И белая сорочка, годная лишь для изнеженного аристократа. Похожую расшитую сорочку Рахмани однажды видел на галльском кронпринце, когда тот махал платочком из своей кареты, запряженной шестью редчайшими ламами-альбиносами.

В упор разглядывая Рахмани, местный «кронпринц» сунул в рот следующую белую палочку, и вдруг — о чудо! — в его кулаке заплясал язычок пламени. Сердце Рахмани забилось сильнее. Неужели он встретил брата-огнепоклонника? Но он тут же понял, что ошибся. Это было всего лишь усовершенствованное огниво.

— Ну, братишка, ты самый клевый фрик за последнюю пятилетку, — добродушно ухмыляясь, сообщил чародей. — Давно такого прикида не встречал. Слышь, ты с нами не щелкнешься по-быстрому, а? Пока менты не засекли, что я на мосту застрял.

— Щелкнешься? — механически повторил Ловец.