Та, которая видит - читать онлайн книгу. Автор: Гленда Ларк cтр.№ 20

От человека гхемфы отличались и другими особенностями. У них на каждой руке было по два больших пальца — по одному с каждой стороны ладони. Пальцы левой руки были короткими и такими сильными, что легко раздавливали раковину мидии; на правой же руке пальцы были тонкими и длинными, приспособленными к искусной работе. Гхемфы никогда не носили обуви, и их ступни напоминали перепончатые лапы с острыми втягивающимися когтями. Я всегда думала, что благодаря перепонкам они, должно быть, прекрасные пловцы, хотя ни разу ни одного из них в воде я не видела.

Мои знания о гхемфах были, конечно, весьма поверхностными; люди вообще мало имели с ними дела. В те времена в каждом городе обычно жила всего одна семья этих существ, хотя в столицах они иногда образовывали небольшие общины. До начала Перемены на всех Райских островах не могло жить больше двадцати — тридцати тысяч взрослых гхемфов. Они были долгожителями и размножались с трудом; каждая семья имела всего одного-двух детенышей.

Гхемфы держались по большей части особняком; люди обычно не обращали на них внимания, кроме тех случаев, когда новорожденному требовалось сделать татуировку — символ гражданства. Родители, получив необходимые бумаги у властей, относили их и ребенка к ближайшему гхемфу. За определенную плату гхемф делал татуировку и вставлял драгоценный камешек в соответствии с традицией данного острова, — но только после того, как тщательно проверял, не поддельные ли бумаги. Гхемфы фактически лишали чиновников возможности брать взятки за предоставление гражданства. Они были так дотошны, что ребенку, которому татуировка не полагалась, получить ее было совершенно невозможно. И самих их никогда, никогда не удавалось подкупить, хотя ни один гхемф не был богат. Насколько мне известно, единственный доход, который они получали, была плата за их услуги татуировщиков. Забавно: сами гхемфы не имели знаков гражданства, и никто, даже хранители, не подвергали сомнению их право отправляться куда угодно и жить как им вздумается.

Никто не знал, когда и при каких обстоятельствах гхемфы сделались татуировщиками: просто так, казалось, было всегда. Из-за того, что только они умели делать татуировку столь безупречно, из-за своей неподкупности гхемфы стали незаменимы. За это их терпели, даже уважали, но не любили и не понимали.

Как и другие люди, я находила гхемфов уродливыми; однако, в отличие от большинства, я ненавидела их за несгибаемость в том, что касалось законов о гражданстве. Будь гхемфы более покладистыми или более корыстолюбивыми, вся система стала бы терпимой или, еще лучше, перестала бы работать, и полукровки вроде меня не считались бы отверженными, недочеловеками.

Было очень странно увидеть одно из этих существ в Гортанской Пристани. Такой вещи, как гражданство, здесь просто не существовало, а значит, не было и работы для татуировщика, хотя, думаю, иногда какой-нибудь пьяный матрос и мог бы пожелать, чтобы на руке у него появилось изображение голой красотки.

Как я уже говорила, коса Гортан была местом, куда человек отправлялся, если больше податься ему было некуда. Жители ее не считались даже нацией. Тут не было ни правительства, ни закона, кроме закона силы. Так зачем же приезжать сюда гхемфу? Единственной причиной, которая приходила мне в голову, была та, что и он тоже отверженный, отступник. А отступника можно подкупить…

Я подошла к столу гхемфа и встала перед ним.

— Можно мне посидеть с тобой? — спросила я, постаравшись скрыть свою неприязнь к этой породе.

Существо бесстрастно взглянуло на меня. Насколько мне было известно, гхемфы никогда не проявляли никаких чувств — по крайней мере, заметных для человека. Гхемф наклонил голову, и я сочла это знаком согласия. Усевшись за стол, я знаком подозвала слугу; тот неохотно принес мне кружку пива.

Я, конечно, не могла говорить на языке гхемфов: никто не мог, кроме них самих. Впрочем, значения это не имело — все гхемфы понимали язык Райских островов и могли при необходимости объясниться на нем. Только обычно они молчали — таков был их обычай.

— Меня зовут Блейз Полукровка, — тихо сказала я. Гхемф в ответ снова наклонил голову, но своего имени не назвал. По-моему, у них вообще не было имен.

Зная нелюбовь гхемфов к разговорам, я сразу перешла к делу. Откинув волосы с уха, я сказала:

— Как видишь, я не имею гражданства.

Существо сразу же поняло, что мне нужно, и не стало дожидаться, пока я выскажу свою просьбу.

— Нет. — Это единственное слово прозвучало жестко и бескомпромиссно.

Я облизнула сухие губы.

— Ни за какую цену?

Гхемф покачал головой.

— Ах… — Я развела руками, признавая свое поражение, и грустно улыбнулась. — Ну, попробовать-то стоило… — Я приветственно подняла кружку, и гхемф ответил мне тем же, хоть и не улыбнулся. Да и вообще бог весть, умели ли гхемфы улыбаться…

Не знаю, почему я тут же не встала и не ушла. Оставаться смысла не было. Думаю, дело оказалось в том, что на плоском сером лице я прочла что-то, что задело во мне какую-то струнку. Могу поклясться: существо страдало от одиночества.

— Не очень-то привлекательное местечко коса Гортан, верно? — сказала я.

Гхемф взглянул на меня серыми глазами, потом обвел взглядом помещение, словно удостоверяясь в справедливости моих слов, и согласно кивнул.

— Ты тут давно? — Я не особенно ожидала услышать ответ; я его и не услышала. Гхемф осушил свою кружку, поднялся и низко поклонился — они часто вели себя в отношении людей так почтительно. Потом гхемф сказал:

— Татуировка на мочке уха — символ. Некоторым людям символ не требуется.

Мои брови от изумления поднялись так высоко, что, должно быть, исчезли со лба. Это, несомненно, было самое длинное и самое отчетливо произнесенное высказывание, какое я только слышала от гхемфа. Смысл его, правда, был довольно туманен, но попросить разъяснений я не успела. Гхемф своей неуклюжей раскачивающейся походкой уже направлялся к двери.

Я все еще озадаченно смотрела ему вслед, когда Тор Райдер — его компаньон, очевидно, уже ушел — подошел ко мне и вежливо поинтересовался:

— Могу я составить тебе компанию?

— Буду рада. — Я встряхнула головой и села прямо. Тор Райдер при всей своей серьезности все-таки был очень привлекательным мужчиной, и мое тело не замедлило откликнуться на его присутствие. — Нам, похоже, суждено сегодня все время натыкаться друг на друга.

— Я уж решил, что ты выслеживаешь меня.

Я заморгала, гадая, шутка это или проявление паранойи. Нечасто случалось, чтобы кому-то удавалось так меня смутить. Наконец я выдавила из себя невыразительную улыбку, которая могла означать что угодно.

— Тор Райдер, — представился он, садясь за стол, — с Разбросанных островов.

— Блейз Полукровка, без постоянного места жительства.

— Так это и останется, как мне кажется. Я мог бы сразу сказать тебе, что от гхемфа ты ничего не добьешься. — Значит, он догадался, зачем мне понадобилось это существо… Что ж, моя цель была очевидной.