Сказание о страннике - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Билсборо cтр.№ 71

— Очаровательные местечки ты выбираешь для ночных прогулок, Болдх! — ядовито заметил Эппа, с чавканьем вытаскивая ногу из лужи грязи.

— Не я выбирал, старик, — ответил странник, нервно направляя свет Бычьего Глаза на каждую выпуклость или нишу. — Я тоже поражён, почему вор прибежал сюда.

Несмотря на компанию, он вздрагивал при каждом шорохе и уже через пару минут был на грани нервного срыва.

— Почаще оглядывайся, Паулус, — предостерёг Болдх наховианца, который шёл последним. — Кто знает, что прячется в темноте.

Паулус на миг замер, но лишь за тем, чтобы расправить на плечах свой кожаный плащ, а потом продолжил путь, по-прежнему храня молчание и водя перед собой чёрным мечом, словно таракан усами.

Только один Финвольд был серьёзен. Весь сосредоточен, брови нахмурены, как у изборождённых морщинами крестьян, с которыми он иногда выпивал в «Погоне», чёрные глаза напряжённо всматривались вперёд, изучая дорогу. Жрец хранил молчание.

Команда с хлюпаньем продвигалась по туннелю, осторожно выбирая дорогу.

— Нам сюда, вниз, — тихо сказал Болдх, показывая на открывшийся слева проход. Сердце бешено заколотилось.

— И ты спускался туда по собственной воле? — Нибулус в отвращении сморщил нос. — Ну и выдержка у тебя!

Болдх был слишком напуган, чтобы хоть как-то отреагировать на похвалу. У него в голове снова слышались крики и далёкий плеск волн. Странник направил луч света прямо в шахту; остальные путники столпились вокруг него и уставились вниз.

Погладив клинок, пеладан крепче стиснул Анферт. Болдх посмотрел в лицо Нибулуса, пытаясь понять, воспринимает ли тот их вылазку всерьёз. Но лицо воина оставалось непроницаемым. Быстро поправив доспехи, Нибулус сказал:

— Значит так, Болдх. Держись за мной и всё время направляй луч света вперёд. Остальным быть начеку, чтобы в случае чего быстро и точно реагировать; я не хочу, чтобы вы мешались под ногами, когда...

Он так и не закончил предложения. Все взгляды теперь были устремлены на двигающийся к ним из глубины шахты кошмар.

— Вот дерьмо! — заорал Нибулус и выскочил из прохода.

Тотчас всех охватил ужас. Факелы заметались; сверкнуло оружие. Мужчины едва не попадали друг на друга. Что в точности происходило в тот миг, никто не знал, помнили лишь охватившую всех панику, безумные метания огней и рёв чудовища.

На сей раз Нибулус действительно полностью владел собой. Несмотря на воцарившийся хаос, он сохранил самообладание. Собрав воедино накопленный опыт, силу и порождённую страхом ярость, он бросился на чудовище и нанёс целую серию сильнейших ударов. Рассмотреть как следует эту тварь он не мог, только отдельные черты в мерцающем свете: огромные клыки; здоровенные, цвета крови когти и чёрные космы волос.

Тут раздался лязг металла, и зелёные искры опалили щетину на лице пеладана — меч столкнулся с мечом. Чудовище ответило на удар с огромной силой, но обращаться с оружием явно не умело. Позади раздавалось магическое потрескивание, стоны ужаса и отчаяния, торопливые молитвы.

Затем Болдх, прокричав что-то на своём языке, швырнул флягу с маслом для факела прямо в лицо монстру, а следом полетел и сам факел. Всплеск огня, жуткий вопль боли, запах горящего масла, опаленной плоти, загоревшиеся космы заметались в пламенном вихре...

Чудовище ушло. Скрылось, отчаянно воя и оставляя за собой дымный след. Уползло в своё логово, ревя от боли и отчаяния.

Наступила тишина...

Потом раздался голос:

— Хватай этот меч, и убираемся отсюда!

Возражать Финвольду никто не стал.

* * *

Даже спустя три дня Болдх чувствовал себя больным. На следующий день после боя в шахте странник проснулся с чувством тревоги, которое постепенно переросло в сильнейшее уныние. Второй день не принёс облегчения, а на третий уныние обернулось болью. И никакие попытки чародеев вылечить его не помогли.

Спутники, напротив, излучали какую-то жизненную силу, их наполняла бодрость. Неожиданная встреча с чудовищем хоть и испугала поначалу, одновременно встряхнула их; к возвращению в храм они уже были полны энергии, которую вряд ли почерпнули бы от этого впавшего в спячку города.

Взволнованно крича и переговариваясь за надёжными стенами храма, мужчины перво-наперво вручили меч монстра Нибулусу, как знак признания его доблестного поведения. Но пеладан настоял, чтобы меч отдали Болдху, который изгнал чудовище, метнув в него флягу, и тем самым заслужил трофей.

Заявление пеладана удивило всех без исключения, ведь их лидер никогда не отличался скромностью. Возможно, Нибулус повёл себя лишь практично: он ни за что не расстался бы с любимым Анфертом, так зачем обременять себя дополнительной ношей.

Финвольд поначалу не одобрил этого предложения. На его взгляд, меч был слишком хорош для Болдха. Однако повлиять на решение он никак не мог, поэтому всерьёз возражать не стал.

Странник не хотел владеть этим оружием и недоверчиво смотрел на него, испытывая к мечу чуть ли не ненависть. Правда, в итоге уступил. Он внял не уговором Нибулуса и чувству, что заслужил эту награду, а доводам рассудка. Утратив свой топор, он вряд ли смог бы найти что-то приличное в диких землях. А меч был великолепен.

Все три мага попробовали на нём своё колдовство и пришли к выводу, что клинок зачарован. А Финвольд был убеждён, будто именно этот меч поможет им сразить Дроглира. Он даже заявил, что с таким мечом их битву уже можно считать выигранной.

Все изучали трофей, не скрывая любопытства. Меч на самом деле был странным. Никто не смог определить, сколько ему лет и кто его создал. Рукоять, большая и тяжёлая, была обмотана проволокой и почернела от времени. Гарда в виде поперечины, ничем не украшенная, напоминала древние мечи северян, ещё до того, как эта раса пришла в упадок. А уж подобного клинка вообще никто не видел: он извивался прямо от основания, острый с двух сторон, как бритва, и напоминал ползущую змею.

— Похож на меч, который мы называем «пламенник», — сказал Нибулус. — «Опаляющий сполох».

— Верно, — с восторгом добавил Финвольд, — пламя, способное убить огонь преисподней! Мы даже можем назвать его Сполохом...

Болдх в сомнении уставился на меч, специально оставленный жрецом на столе. Стоило страннику взять его в руки в первый раз, как перед глазами возник образ. Не просто образ, скорее видение.

Он увидел огромную заброшенную пустошь с редким пучками желтоватой травы, гнущейся под неутихающим ветром, и серое небо, затянутое грозовыми тучами. На самом краю пустоши — обрыв, за которым бушует море. А прямо на краю обрыва стоит чья-то фигура. Слишком далеко, точнее не разглядеть, однако в ней есть что-то знакомое...

Озадаченный странник осторожно положил пламенник обратно на стол. Возможно, теперь он становится настоящим оракулом.

Наверное, с этого момента и началась его депрессия. Какое-то мучительное, изводящее чувство не покидало Болдха, разрастаясь всё сильнее. Может, оно было вызвано чудовищем? Никто не рискнул предположить, что напало на них, хотя вспомнили и огров, и джатулов, и даже кобольдов, виденных в мире Ним Кэдог. Так или иначе странно, что подобная тварь владела мечом. Дикие зубастые монстры с когтями не нуждаются в созданном человеком оружии. Меч сковывал монстра, делал его неуклюжим; из-за клинка чудовище проиграло. Не будь тварь обременена оружием, она быстренько разделалась бы с Нибулусом, да и всеми остальными. Тем не менее монстр не выпускал пламенник из рук, словно старого друга... или новую игрушку.