Гарпия - читать онлайн книгу. Автор: Генри Лайон Олди cтр.№ 67

Массивный, крепкого телосложения, он и чувством юмора обладал соответствующим.

– Чем ты не понравился твоему гарпию?

– Понятия не имею. Я вышел в переулок. Там стучали. А он на меня, с дерева… Короче, побеседовали по душам.

Версия с бестьефобами, напавшими сперва на Доминго, а там и на Келену, рушилась на глазах. Рассыпалась прахом, висела клубами известковой пыли. Оставалось предположить, что Мартин Гоффер – скрытая хомобестия, и враги по-прежнему стараются досадить креатурам капитана. Либо пытаться связать несвязуемое. Выстроим логическую цепочку: некий бестьефоб напал на гарпию-студентку, ее сородичи узнали, возмутились и послали могучего старика – допустим, деда Келены – отомстить негодяю.

Негодяя могучий старик не сыскал. И решил мстить первому встречному: например, Мартину…

«А луна сделана из яичного желтка, – хихикнул кто-то в голове Штернблада. – Перескажи версию фон Шмуцу. Пусть получит удовольствие…»

– Давай-ка я, – капитан подошел к пострадавшему, отобрал ветошь, которой тот наносил бальзам, и принялся макать да смазывать. – А ты рассказывай.

– Вам письмо, – напомнил Мартин. – От сына. Я видел личную печать.

– Успеется, – капитан отмахнулся, будто от назойливой мухи. Хотя больше всего на свете ему хотелось кинуться в дом, схватить письмо от сына и распечатать. – Корпия есть?

«Если когда-нибудь потомки захотят изучить нашу переписку с Вильгельмом, – подумал он, мрачно улыбаясь, – им не понадобится много времени. Клянусь пяткой Добряка Сусуна, им и часа-то не понадобится…»

– Есть. Я надергал.

– Где лежит?

– Рядом с тканью для перевязок.

– Хорошо. Обожди, я принесу.

– Слышу, стучат, – начал Мартин, когда капитан вернулся. – Ну, думаю, почтарь что-то забыл. Мало ли? Выхожу с черного хода…

Черным ходом называлась калитка, ведущая в переулок Сибаритов – место глухое и спокойное. В северо-западной части двора располагался сад, ухоженный стараниями дядюшки Скапена, в прошлом – садовника у маркизы Премилье. Выйдя на заслуженный отдых, дядюшка тосковал по яблоням, вишням и навозу, а потому не отказал капитану в просьбе приглядеть за «буреломом». Если кто-нибудь желал прийти к Штернбладу без лишней помпы, он обходил дом, останавливался у забора, за которым раскинулся сад, и стучал в калитку.

Открывал, как правило, Мартин.

Этим же путем пользовался казенный почтарь, доставляя корреспонденцию. Не потому, что желал остаться инкогнито, а исключительно из экономии сил. От калитки ему было гораздо ближе к таверне «Metzger-Post», где за стаканчиком винца коротали досуг коллеги-письмоноши.

– Короче! Ты решил стать бардом?

– Уже, уже…

Сперва Мартин выглянул наружу и никого не обнаружил. Решив, что почтарь мог переусердствовать в таверне и сейчас дремлет у забора, он вышел в переулок и огляделся. Никого. Пожав плечами, Мартин собрался вернуться в дом. И тут с вершины тополя, растущего неподалеку, на него спикировал гарпий.

Острые когти лап впились в грудь. К счастью, с утра Мартин чихал, страдая насморком, и надел поверх рубашки кафтан из шерстяного коверкота. Еще и шарф накрутил, словно предчувствовал. Плотная ткань спасла тело, приняв на себя главный ущерб от когтей. Лицо с трудом удалось защитить от второго комплекта когтей, украшавших пальцы рук гарпия. Схватив курицына сына за запястья, Гоффер противопоставил силу силе, и не прогадал.

На поясе висел короткий нож. Увы, выхватить оружие не было возможности.

Потянувшись вперед, гарпий надумал вцепиться жертве в шею. В последний момент он промахнулся, ухватив зубами ворот кафтана. Клацнув, зубы прищемили кожу над ключицей. Мартин взвыл – не пойми отчего, но эта боль оказалась сильнее прочей.

– Так бывает. Ты сражаешься с разрубленным плечом, и визжишь, как поросенок, от занозы, впившейся в задницу.

– Я знаю, учитель.

Жуткая рожа старика оскалилась в ухмылке. Крылья хлестали наотмашь. В уголке хищного рта скопилась кровь, делая гарпия похожим на оголодавшего вампира. От агрессора несло потом, мускусом и чем-то гадким – хорьком в сезон гона, что ли? Потеряв равновесие, Мартин упал на одно колено. Этот минус он ловко превратил в плюс – поворот, скручивание туловища, «карп бьет хвостом», а сволочной гарпий описывает неприятную дугу, ударившись сперва о забор, а там и о землю.

В его крыле что-то хрустнуло.

Придавить старика собственным телом, уповая на тяжесть, Мартин не рискнул. Опыт подсказывал: не борись с хищной кошкой. А с хищной, да еще и рукастой птицей – тем паче. Пока свернешь гадине шею, она вспорет тебе живот. Сохраняя захват, левой рукой он умудрился достать нож.

И у нас есть свой коготь!

Что было дальше, Гоффер помнил плохо. Его драли, как козу-дерезу. Палач милосердней обходился с приговоренными к освежеванию, нежели гарпий – с Мартином. Хвала кафтану: держался. Шарф погиб в неравной схватке. Нож мелькал кистью бесноватого живописца Адольфа Пёльцлера, заканчивающего «Оргию безумцев». Мазки в три слоя ложились на крылатого старца – тяжелые, чувственные мазки кармина и сурика.

– Ты его убил?

– Пожалуй.

– Что значит – пожалуй?

– Он улетел.

Гарпий действительно улетел. В какой-то момент старик вырвался, кубарем откатившись прочь, подпрыгнул и взмыл в небо. Мартин был уверен, что достал гарпия ножом в печень. Он не знал, могут ли гарпии летать с такими ранениями, прежде чем сдохнут. Оказалось, что могут. Тяжко хлопая крыльями, кренясь набок, старик сделал круг над тополем и взял курс на юг.

Временами он терял высоту, будто проваливаясь в яму. Но дело не завершилось падением. Гарпий, орел, стриж, черная запятая вдалеке…

Ничего и никого.

Вздохнув, Мартин встал – раньше он сидел, привалясь к забору, и мечтал о доброй фее-врачевательнице. Фея в облике капитана явилась, но позже. Поначалу довелось лечиться самостоятельно. Временами, шипя от боли, Мартин пританцовывал на месте – казалось, он пляшет джигу на могиле гада-гарпия. А если еще и плюнуть на свежий холм…

Становилось легче.

– Ай!

– Терпи, щенок, волкодавом будешь. Отец ударит, сын вылечит…

– Хорошо, что лицо уберег.

– Ага. Стал бы пугалом. Дамы бы шарахались…

Закончив перевязку, Штернблад отправил пострадавшего в дом – отдыхать. За лекарем посылать не стал: ни к чему. Больше, чем сделано, ни один лекарь не сделает. Раны чистые (Мартин клялся, что промыл…), горячка не приключится. Звать ликтора, дабы Бдительный Приказ зафиксировал злой умысел? – незачем.

Еще не хватало, чтобы в городе судачили:

«А вы знаете? Да-да, целая стая гарпиев! Сотня, честное слово! Пятерых заколол вязальной спицей малыш Гоффер, остальным свернул шеи лично наш герой, дорогой и горячо любимый…»