Возрождение - читать онлайн книгу. Автор: Кэрол Берг cтр.№ 5

– Вполне, – ответил я. Но я уже понимал, как все обернется. Меррит уж всяко позаботится о том, чтобы битва была. Он устроит свалку, чтобы первому пройти в открывшийся проход. Я сам подготовил это, отправив Меррита на землю. Предупредить своих я не успею, и, если эззарийцы узнают, что целый легион демонов идет, чтобы захватить их души и души других людей, они соберут всех, даже учеников и ученых, всех, у кого есть хоть какая-нибудь мелидда, и всех их уничтожат. Значит, я должен не пропустить Меррита в ворота и у меня должно быть достаточно силы, чтобы одновременно следить за воротами и командовать легионом. Никто другой этого не сможет. И даже тогда я не уверен, что все получится.

Демоны произносили речи, говоря о печальном исчезновении Радита, прославляя его за намерение вести легион в мир людей, они восхваляли Геннода за его готовность рискнуть всем ради новой жизни в Кир-Наваррине. Некоторые толковали о выгодах воссоединения с человеком и связанных с этим неприятностях, они благодарили тех, кто стал впереди войска, чтобы вести его за собой. Но Геннода не особенно уважали. Речи казались неискренними, хотя Геннод сиял улыбкой, которой я еще ни разу не видел на его лице. Когда наступил его черед говорить, он был краток:

– Мы возьмем то, что хотим. Мы больше не станем просить или красть.

Легион демонов пришел в восторг, особенно охотники, а я ощутил подступающую к горлу тошноту. От закрепленных на высоких колоннах факелов валил кислый дым, разъедая глаза.

Потом они дошли в своих речах и до меня.

– Этот иладд, опытный Иддрасс, пришел сюда, чтобы помочь нам, – начал один из демонов Геннода, возвышая тонкий чистый голос. Вопли дружно взвывших гастеев заставили меня вздрогнуть. Я был уверен, что различил среди их голосов голос Ивового Джека. – Этот иладд понес наказание за свои преступления, и он раскаялся. Мы считаем, что он справится… – И дальше в том же духе. Они все говорили, а я не знал, что делать. Тысячи мыслей мелькали в голове семенами одуванчика, но все они были слишком легковесны и лишены корней, чтобы я мог воспользоваться ими.

И вот настал миг.

– Иддрасс, ты по доброй воле хочешь вести нас в Кир-Наваррин? – спросил Геннод.

– Да. – Повисло такое гробовое молчание, что даже мой негромкий ответ показался криком. Ветер рвал с меня плащ, я придерживал его полы.

– И ты по своей воле примешь одного из нас, того, кто согласится войти в тебя ради нашего дела?

– Да.

– И ты сделаешь так, как было решено, и прекратишь войну, которую вы ведете с нашим народом?

Комок застрял у меня в горле.

– Да.

Геннод наклонился ко мне и зашептал:

– Есть еще кое-что, о чем мы попросим тебя… из-за вашей истории… потому что столь многие из нас страдали… Они не поверят тебе, если ты не опустишься на колени.

– На колени… нет. Я не стану. – Глупо восставать по таким пустякам, после того как я нарушил все законы, которые поклялся соблюдать, предал всех живущих и сражающихся эззарийцев и всех погибших за тысячу лет. Но каждая клеточка моего тела бунтовала от одной мысли о подобном унижении… о признании поражения. Я могу отречься от своего народа, но я не унижу его. – Невозможно.

Даже ветер затих. Геннод сопел, продолжая шептать:

– Значит, ты не собираешься делать то, что обещал. Значит, ты неискренен. Какая тебе разница, если ты говоришь, что пришел по доброй воле?

Толпа внизу зашевелилась, те, кто стоял на ступенях, подошли ближе. Викс стоял теперь в группе невеев, склонив голову набок, синее пламя в его глазах превратилось в две маленькие точки. Что сделает Геннод, если я откажусь? Я переключил восприятие и заглянул в центр красного свечения. Ответ был однозначен. Он попробует заставить меня. Я уже столько раз неверно оценивал происходящее, что, если я ошибся и насчет его силы? Я не знал ничего о том, что должно произойти, но я не позволю ему получить преимущество. Я уже далеко зашел по этому пути, но что, если он победит?

– Когда я скажу имя, я не стану вставать на колени, но я поклонюсь. Просто вежливо поклонюсь, как один воин кланяется другому, как местный правитель приветствует Императора. Если этого окажется недостаточно, я не смогу предложить ничего другого. – Некоторые вещи просто невозможны.

Геннод разглядывал меня, взвешивая мои слова и, видимо, соглашаясь, ведь в любом случае он получит то, что ему нужно. Затем улыбнулся.

– Отлично, – произнес Геннод. – Я не хотел бы жить в теле труса. – Он заговорил громче: – Ты сделаешь свой выбор свободно? Перед лицом всего войска?

– Да…

Толпа разом подалась вперед. Я поискал среди демонов Валлин, но ее нигде не было.

– Назови свое имя, иладд.

Я заставил себя улыбнуться Генноду, потом кивнул на его друзей, стоящих слишком близко ко мне, они почти касались меня. Геннод махнул рукой, и его приятели отошли. В тот же миг я шагнул назад. Я поднял полы плаща, разводя их в стороны, и низко поклонился самым церемонным из всех дворцовых поклонов, чувствуя, как подвигаются ближе другие демоны, стоявшие у меня за спиной. Подняв голову, я развернулся к ним, словно удивившись. Товалль и Денккар стояли справа и слева от меня. Между ними были Несфарро, Криддон, лукаво улыбающийся Викс и Каарат, судья.

– Имя, иладд, имя. – Геннод стоял у меня за плечом. Он махал остальным. – Вы, Викс, Товалль и все прочие, отойдите.

Вопрос задал Криддон. Негромко, но очень четко. Он прозвучал неумолимо, как голос трубы на поле битвы.

– Ты согласен или нет, иладд? Отвечай на вопрос Геннода.

Мое дыхание прервалось, но все-таки я почувствовал мгновенное облегчение, когда увидел, что это Криддон. Не кошмарный… не жестокий или хитрый… навсегда… о боги, сжальтесь надо мной… Ветер швырял мне в лицо мокрый снег, заставляя плясать пламя факелов.

– Имя, иладд. – Геннод злился. Подходил ближе.

Я закрыл глаза и представил своего сына, уже подросшего, его розовые щеки, прямые темные волосы, угольно-черные глаза, он улыбается доброй Элинор и Гордену, освещенный солнцем. Я хотел сохранить для себя этот образ. Он был моей целью. Смотритель не предпринимает ничего, не поставив себе цели, я сам учил этому вечность назад. Цель помогает Смотрителю сохранить честь, собрату воедино силу, удержать в памяти все то, что он обязан помнить.

– Я согласен, – ответил я. – Я Сейонн… – …сын Гарета и Джоэль, муж Исанны, отец Эвана-диарфа, Смотритель Эззарии. Я не осмелился произнести эти имена вслух, но перечислил их для себя, хотел убедиться, что помню. Потом я открыл глаза, коснулся протянутой мне руки… и увидел печальные золотистые глаза Денаса.

Я горю. Огонь мучит… ослепляет… пожирает. Я потерян… потерян… как я мог подумать, что это возможно? Все… потеряно… не завершено. Это другой… этот убийца… он жжет меня. Пламя вырывается из меня, устремляясь во все стороны. Давящая тяжесть другого разрушает, сжигает, подминает меня под себя… я ухожу в никуда… жить в вечном страхе… какая тьма… какая боль… Я есть и всегда был созданием из огня, вышедшим из пламени, закаленным, отмеченным… Если бы я только смог вспомнить…