Двойная честь - читать онлайн книгу. Автор: Инна Сударева cтр.№ 76

– Это правильно! – первым отозвался лорд Миркар и ударил по столу огромным и мощным кулаком. – Он все правильно говорит!

– Что ж, – проговорил лорд Вант. – От военного дела никогда не откажусь.

– Я ведь еду с вами, – больше спросила, чем утвердила Аврора. – Я еду с моей армией.

– Конечно, ваша милость, – улыбнулся Корт. – Вы едете, чтоб вдохновить славных рыцарей на новые подвиги…

– Ты странный. Очень странный, – шипела Аврора Корту после того, как генералы покинули приемную залу, и за белым столом, на который уже выставили горящие канделябры, она и Шип остались одни (деликатно отошедшие подальше пажи в счет не шли – они ничего не слышали). – Может, объяснишь: откуда тебе известны такие слова, как «диспозиция» и «дислокация»?

– Я бы объяснил, только ты не поверишь, – улыбался молодой человек.

– Тогда объясни хоть, с какой стати ты разговариваешь со мной, как мой покойный батюшка? – нахмурилась девушка.

– Давай-ка, лапа, я завтра отвечу на твои вопросы, – предложил Шип и показал на окна, за которыми сгущались сумерки. – Смотри: спать пора…

– Завтра? Ха-ха! Завтра у тебя бой с Ульдером! И неизвестно, сможем ли мы после него поговорить, – добавив много едкой желчи в голос, сказала императрица. – Вот уж где безрассудный поступок!

Корт все улыбался. Так, как мудрый родитель, терпеливо ожидающий, когда резвое дитя нашалиться, устанет и задремлет над игрушками.

– Будет еще безрассуднее, лапа, если я не высплюсь перед поединком, – тихо и спокойно заметил он. – Тогда я точно потеряю голову.

Аврора хотела еще съязвить, но посчитала это лишним. В данный момент (она понимала) требовалось другое.

Она махнула рукой пажам, и те вышли из залы.

И тогда юная императрица обняла своего рыцаря:

– Мне страшно.

– Не бойся.

– Но завтра…

– Не случится ничего такого, что повредило бы тебе.

– А тебе? Ты не забыл, что я тебе говорила?

– Я ничего не забываю, – напомнил Корт. – Ты обещала не жить, если я умру. Так?

– Какой же ты странный, – всхлипнула девушка, прижимаясь лицом к груди Шипа и с огромным наслаждением вдыхая его запах. Запах, который с недавних пор был для нее желаннее и прекраснее всех ароматов и благовоний – запах любимого человека.

Корт молчал.

Аврора подняла на него взгляд, и молодой человек увидел, сколько слез в ее синих глазах.

– Поцелуй меня, – прошептала девушка. – И обещай, что завтра с тобой не случится ничего плохого… а потом… иди потом спать. И спи крепко-крепко… чтоб завтра твоя рука была крепкой… О, Корт! – и сорвалась в рыдание, вновь ткнулась лицом в его грудь. – Мой ненормальный Корт!…

Месяц робко заглянул в окно. Посеребрил узорчатое покрывало, наброшенное на широкий подоконник, и несмело вполз на огромную, черную, медвежью шкуру, что лежало на полу у кровати.

Корт приподнялся на локте, чтоб своим новым зрением увидеть дивные переливы лунного сияния. То голубое, то зеленое, с легкой примесью золотого. Умиротворяющее, усыпляющее.

Молодой человек медленно опустился в прохладную, пахнущую липой, подушку, вздохнул поглубже, чтоб наполнить легкие воздухом, пропитанным луной. И замер, потому что вновь увидал гостя, которого видел только он…

Высокий темно-алый силуэт. Уныло сгорбившийся.

Корт назвал гостя по имени, и призрак дернулся к нему, пройдя через стол и резное кресло. Огромный, но невесомый.

– Лорд Исидор, – повторил Шип, в упор глядя на горящее алым лицо покойного императора.

– Почему я вижу только тебя? – прошелестел тот, протягивая зыбкую руку к молодому человеку.

Корт послушно дотронулся своими пальцами, которые мерцали белым, до золотистой ладони призрака, и тот расширил глаза, вздрогнул.

– Я вижу то, что видел ты, – сказал призрак, – Шип Кортерис, первый рыцарь моей дочери. Я погубил твой народ.

– Это – в прошлом, – ответил молодой человек, опуская руку.

– Но ты помнишь, как я убивал твой народ…

– Но теперь на свете есть то, что нас сближает.

– Моя дочь.

– Твоя дочь, – кивнул Шип. – Я, как и ты, хочу, чтоб с ней все было хорошо. Больше на этом свете мне ничего не нужно. Наверное, что-то подобное задержало и тебя в мире живых?

Исидор кивнул, и волна алого света всколыхнулась вверх, к потолку, чтоб истончиться, испариться, как дым от ночного костра.

– Я не успокоюсь, пока не увижу, что ее будущее спокойно, – заговорил он, глядя на молодого человека. – Ты ведь можешь это сделать? Потому что ты любишь ее. И я хочу помочь тебе… Завтра ты дерешься с Ульдером.

Корт усмехнулся, чуть наклонив голову набок:

– Я думал дать лорду бой. Но я хотел сделать это тогда, когда войду в силу. А ты решил – надо раньше…

– Я помогу, – вновь всколыхнулся император. – Если позволишь. Я дам тебе свою силу.

Шип приподнял бровь.

Исидор, видя, что собеседник заинтересовался, продолжил:

– Я отдам все, что у меня осталось: знания и силу. Вся моя жизнь, все воспоминания, – все перейдет к тебе. Это много, очень много. Ты будешь знать, как управлять государством, моими генералами, моей армией. Ты станешь мною, не потеряв себя. Возможно, ты будешь намного лучше меня, потому что ты – Шип… Но взамен – твое слово, что ты всегда будешь за мою дочь. Станешь ее опорой и защитой, до самой своей смерти.

Корт улыбнулся:

– Ты просишь о том, в чем я уже поклялся Авроре…

– Я знаю. Я вижу всего тебя, до самого дна, потому что читаю твои мысли. Но в тебе нет ничего, враждебного Авроре. Возможно, это поздно говорить, но я скажу: я рад, что мы наконец встретились, сэр Корт, спаситель леди Авроры. И я доволен выбором своей дочери. И позволь мне коснуться твоего лба губами. Так у нас отец невесты выказывает свое расположение будущему зятю… И не думай, что это неправильно. Если бы это было неправильно, наши пути, пусть не земные, не пересеклись бы. Ведь так, Шип Корт?

– Так, – прошептал молодой человек. – Если бы это было неправильно, я бы не получил дара Лиды и не видел бы тебя.

И, закрыв глаза, он почтительно склонил голову перед призраком.

– Не забудь сказать об этом моей дочери. О том, что я благословил тебя и ее, – шепнул покойный император Твердых Земель на ухо Шипу Корту…

Закукарекал петух. Корт на минуту прервал умывание, замер над тазом с водой, в которой плавали душистые лепестки белого гиацинта, чтоб внимательно послушать утреннюю птицу. Он вдруг поймал себя на мысли, что верит в примету: какова будет песня петуха, таков будет и грядущий день. Если прокричит хрипло, сбивчиво и кратко, то не видать ему, Корту, сегодня удачи. А если орать петух будет самозабвенно и вызывающе, то все сложится благополучно.