Конец света отменяется - читать онлайн книгу. Автор: Илона Волынская, Кирилл Кащеев cтр.№ 3

– Я скажу тебя напрямик, чего я хочу, ты, порося на меху! – завизжала она так пронзительно, что саксофон испуганно взвыл и смолк, а сорвавшаяся с ритма гитара жалобно загудела. – Хочу, чтоб ты подавился микрофоном, кабан поющий! И моль тебя вместе с мехами сожрала, ты, ветчина в соболях!

– Я никогда не думала, что Кисонька может так ругаться! – охнула мама. – Ладно еще Мурка, но Кисонька!

– Убирайся отсюда, бегемот сумчатый, и чтоб духу твоего…

– Кисонька! – с ласковым укором сказал Матвей Соболев, и его усиленный микрофоном голос прокатился по улице, заставив зашевелиться даже обитателей дома напротив. – Ты не дослушала песню! В этот раз я тебя прощаю. – Он величественно повел пухлой рукой. – Но на будущее давай договоримся – ты не прерываешь меня, когда я пою. Если, конечно, хочешь быть моей девушкой.

– Не хочу-у-у! – завопила рыжая Кисонька.

Барабанщик невольно стукнул палочками, контрапунктом отмечая этот крик души!

– Ну, хватит уже, – солист снисходительно усмехнулся. – Я, между прочим, Соболев Матвей! Певец, музыкант, актер, режиссер и продюсер! И звезда. Московская, – уточнил он. – Я не каждой девушке предлагаю встречаться! Нет, я понимаю: гламурная штучка вроде тебя должна немножко повыпендриваться и только потом соглашаться. Но ты с выпендрежем затянула, еще чуть-чуть – и мне надоест!

– А чтоб это произошло быстрее… – девчонка перегнулась через перила балкона. – Мурка, мочи его! – заорала она.

Еще одно окошко распахнулось, из него вылетело что-то белое, округлое, толстое, глянцево блеснувшее раздутыми боками в свете прожекторов, перевернулось в воздухе… С неожиданным проворством Матвей Соболев шарахнулся назад. «Ну да, когда в клубе выступали, Мотька таки натренировался уворачиваться от тяжелых летающих предметов!» – сообразил барабанщик.

Каблук мегазвезды зацепился за бровку, и, выронив микрофон, Соболев растянулся на газоне. Зато гитарист успел прыгнуть вперед… и, точно бейсбольной битой, отбил гитарой летящий снаряд. Раздалось звучное «бах!», и гладкая глянцевая оболочка лопнула. В воздухе расцвел омерзительный белесый цветок – воняющая, густая белая жижа расплескалась во все стороны.

– Вот блин, – пробормотал гитарист, замирая с инструментом наперевес, и физиономия у него стала такая виноватая, что Кисонька плюхнулась животом на балконные перила и попыталась разглядеть улицу. Из соседнего окна высунулась ее сестра-близняшка Мурка.

Внизу стояла совершенно незнакомая молодая девушка. Ее волосы, брючки, пиджачок с короткими рукавами и даже торчащие из босоножек пальцы покрывал слой вонючей белой слизи. Подброшенная ударом гитары пленка распласталась по ее лицу как мелкие прожорливые твари из фильмов-ужасов.

Девушка пару секунд стояла неподвижно. Потом медленно отлепила пленку от лица, брезгливо швырнула ее наземь, провела по щеке ладонью, не столько стирая, сколько размазывая белую слизь, и дрожащим от обиды голосом спросила:

– Ну и за что вы меня скисшим кефиром облили?

Парень у синтезатора подумал – и сыграл первый аккорд траурного марша.

– Надо было этот пакет с вечера в мусорку положить, – пробормотала мама, бросая на мужа смущенный взгляд. – Так я боялась, что он лопнет…

– Лопнул, – согласился папа. – С треском.

С точно таким же треском распахивались окна по всему дому, и наружу высовывались любопытствующие соседи. Весь фасад – в торчащих головах! Зато Кисонькина балконная дверь захлопнулась – дочь нырнула в комнату.

– Как я в таком виде на работу пойду? – доносился возмущенный голос пострадавшей.

– Это не мы! – Соболев Матвей поднял себя с газона. С трепетным вниманием он ощупал безрукавку в поисках повреждений – не нашел, вздохнул с облегчением, выпрямился. – Просто в этом доме… – он ткнул в сторону окон семейства Косинских, – живут люди, которые неадекватно реагируют на окружающих!

– И в какой же квартире живут эти неадекватные люди? – агрессивно переспросила девушка.

Не дожидаясь развития событий, папа направился в комнату Кисоньки. Обе дочери сидели на кровати. Хорошо хоть они никогда не любили одеваться одинаково – на Мурке была не кокетливая зеленая пижамка, а простые белые маечка и трусики. А то ведь и не отличишь одну от другой: обе рыжие, зеленоглазые, спортивные, обе одинаково несчастные и понурые.

– Доигралась? – глядя только на Кисоньку, хмуро поинтересовался папа. – Вот теперь нам всем аукнулись твои бесконечные мальчики, зайчики и прочие бойфренды!

– Сергей, – предостерегающе сказала мама, выходя в коридор. Но папа даже не оглянулся.

– Он мне не бойфренд, – ненавидяще процедила Кисонька.

– Это ты так думаешь! – повысил голос отец. – А он думает иначе! – Сергей Николаевич выразительно ткнул пальцем за окно, туда, где скрывался страшный ОН. – Если собирать из мальчиков коллекцию, ничего удивительного, что один экземпляр оказывается бешеным!

– А по-моему, ты наезжаешь на нас, потому что не можешь справиться с Меховым Мотей, – глядя в сторону, пробормотала Мурка.

– Тебя, моя дорогая, вообще никто не спрашивает! Завела себе тихого, умного очкарика, ну и отлично, все довольны!

– А кто мне в воскресенье скандал устроил, когда я с Вадькой по скайпу разговаривала? – ринулась в бой Мурка.

– Ах, ну извините! – издевательски раскланялся папа. – Разговоры по скайпу в два часа ночи, да еще перед экзаменом – это и правда не заслуживающая внимания ерунда… по сравнению с тем, что устроила твоя сестра!

– Я ничего не устраивала! Вадька мне к экзамену помогал готовиться! – одновременно завопили близняшки.

– А поющий меховой мешок у нас под окном к чему помогает готовиться? К смерти? – заорал в ответ Сергей Николаевич. – Когда придут соседи и забьют нас швабрами?

– Сергей! – повторила мама.

Кисонька натянула на плечи простыню, будто ей было холодно в эту майскую ночь, обхватила коленки руками и уставилась прямо перед собой.

– Люди – гнусные, трусливые, мерзкие существа, – механическим голосом отчеканила она. – Мотю забивать швабрами они не пойдут, обязательно к нам явятся!

Папа вздохнул – длинно и шумно, – точно выдыхая весь гнев. Помолчал, прислушиваясь к доносящимся с улицы голосам – там еще разбирали кефирный вопрос, а значит, пара минут в запасе оставалась.

– В общем, так, девочка-философ! Прямо сейчас соберете чемоданы – маленькие! – специально для Кисоньки уточнил он, – и уедете на море, в пансионат. В Бердянск!

– Прямо завтра у нас еще экзамен, – мрачно объявила Мурка.

– Значит, прямо послезавтра! А прямо завтра переночуете в гостинице, я сниму номер!

– Мотя нас найдет, – безнадежно сказала Кисонька. – По регистрации. И будет петь перед гостиницей. И нас забьют швабрами уборщицы и администраторши.

– Тогда переночуете у Муркиного бойфренда, который треплется с ней по скайпу, но хотя бы не поет! – снова заорал отец. – Я позвоню его маме, извинюсь и попрошу, чтоб она вас оставила! А утром отправитесь в путь всей гоп-компанией, включая Севу, Вадьку и его сестрицу с гусем! Не одним же вам в Бердянск ехать! На машине с шофером, чтоб зловещий Мотя не выследил вас по железнодорожным билетам, подкупив начальника вокзала! Бред какой-то! Вы же вроде чемпионки по рукопашному бою – и боитесь толстого неуклюжего мальчишку!