Хозяин колодцев - читать онлайн книгу. Автор: Марина и Сергей Дяченко cтр.№ 184

Жаль, что было темно. Если в невозмутимых глазах Дознавателя и скользнула тень замешательства, то он, Игар, ее не заметил.

— Зачем Гнезду птенец, ты хочешь спросить?

— Нет. Зачем я нужен вам. Именно вам… Потому что Отец-Вышестоятель печется о Гнезде. Отец-Разбиватель вселяет спокойствие во все души, угодившие ему под руку; только вам зачем-то нужен именно я. Крученый. Хотите меня переделать?..

Дознаватель вздохнул; звезда Хота спряталась за его плечом и выглянула снова.

— Разве я бежал за тобой по дороге, Игар? Разве я накинул тебе на голову мешок и силой приволок в Гнездо? Разве не ты сам явился сюда, смятенный и потерянный, разве не ты сам хотел изменить себя? И совершенно искренне каялся… не в том твоем зле, которое заслуживало раскаяния более всего — но каялся ведь, глубоко и честно… Я понимаю, что головорезы у ворот — серьезный аргумент для раскаяния. Но пришел-то ты сам, без всякой вооруженной помощи, за одной только душевной потребностью!.. — Дознаватель резким, раздраженным движением отбросил волосы со лба. — А что до головорезов, Игар, то они вовсе не отказались от мысли тебя сцапать. Не удивляйся!.. Они не так просты, они обосновались на распутье и ждут — тихонько и терпеливо. Стоит тебе просочиться под воротами, как ты собирался — и Обряд Одного Удара покажется тебе детской колотушкой. Вот так.

Темнота над скитом сгустилась, наклонилась ниже, навалилась на плечи и придавила к земле.

— Вы… точно знаете? — спросил Игар шепотом. — Что они… там?

Дознаватель снова пожал плечами, заставив звезду Хота мигнуть:

— Если б я хотел тебя запугать, я бы сделал это иначе.

Из приоткрытой двери выбрался во двор сонный послушник, постоял, сопя носом и пялясь в темноту, не заметил примолкнувших собеседников и потрусил в угол двора — справлять нужду. Игар мельком подумал, что в том Гнезде, где он вырос, парнишка зажурчал бы в двух шагах от крыльца.

Дознаватель дождался, пока послушник, довольный, вернется; негромко усмехнулся в темноте:

— Там, где ты вырос… была какая-то заноза?

Игар ощутил, как вспотели ладони. Втянул голову в плечи — а Дознаватель, конечно, видит в темноте…

— Отец-Служитель… однажды… хотел… позвал меня прислуживать в спальне и…

— И потом вы не дружили, — Дознаватель снова усмехнулся, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. Игар смотрел вниз — в черноту под своими ногами.

— Я не позову тебя прислуживать в спальне, — голос Дознавателя на мгновение сделался ледяным. — Ты этого боялся?

— Нет, — быстро ответил Игар и тут же понял, что соврал. Боялся, но где-то очень внутри, не признаваясь даже себе…

Он поднял голову:

— Наверное, скучно жить, когда все вокруг, как на ладони? Все люди с их побуждениями, да?..

Он сознавал, что забывается. В последнее время с ним слишком часто это случалось — язык не дожидался здравого смысла. За болтливый язык вся голова отвечает…

— Да, — медленно отозвался Дознаватель. — Не совсем так, как ты сказал… Но тем более интересно, когда среди многих понятных вдруг появляется один понятный не до конца.

Игар вздрогнул. Ему показалось, что Хота сорвалась с неба и сгорела, падая, оставляя за собой тающий свет. Он покрылся холодным потом, однако звезда-свидетель по-прежнему выглядывала из-за плеча его собеседника, а другая, еще одна падающая звезда вдруг прочертила небо чуть не над самой его головой.

— Ваша сестра похожа на вас? — спросил он шепотом.

— Нет, — отозвался Дознаватель после паузы. — Если хочешь, она чем-то похожа на тебя. Лицом и… нравом тоже.

— Тогда ей скучно с горными монахинями, — тихо предположил Игар.

— Не думаю, — все так же медленно ответил Дознаватель. — Не думаю, что теперь ей интересны… развлечения.

— Вы видитесь с ней? Хоть иногда?

Длинная пауза. Игар понял, что Дознаватель не ответит.

— Вы… действительно знаете, как именно скрут поступает со своим обидчиком, если поймает?

— Да, — отозвался Дознаватель, и у Игара мороз продрал по коже.

— А теперь представьте себе… Вот ваша сестра… молодая. Вот ее поймал скрут… Вот он говорит вам: или Тиар, или я сделаю с сестрой то… ну, вы знаете. Приведи Тиар, говорит он вам, и я отпущу твою сестру… И что вы сделаете? Ну что вы сделаете?! Ну что?!

Где-то за строениями зашелся лаем пес. Игар, оказывается, выкрикнул последние слова, и достаточно громко.

Хота молчала. И ни одна другая звезда не осмеливалась больше сорваться с неба; Игар смотрел в лицо Дознавателю, но видел только темноту.

— Что бы вы сделали на моем месте? — спросил он шепотом.

Молчание. Игаровы ногти вонзились в ладони — он ждал ответа. Ждал истово и напряженно. Исходил ожиданием.

Дыхание ветра — холодного, почти осеннего. Темнота; Игар содрогнулся. Дознавателя уже не было рядом — темная фигура неслышно проскользнула в отворившуюся дверь. В Сердце Гнезда, где Птица.

Три долгих дня Игар засыпал средь бела дня, ночами по десять раз выходил по нужде, кашлял, маялся, не доедал свою порцию и просил у повара травок «от живота». На четвертую ночь он в который раз вышел во двор и выбрался через окошко кладовки на плоскую крышу кухни, где стояли в ряд закопченные трубы, где из вытяжек пахло съеденным ужином, жильем и дымом. Неслышно ступая по просмоленным доскам, он прошел к противоположному краю крыши и присел на корточки, отмеряя расстояние до ограды. Один прыжок, протиснуться между толстыми прутьями по верху стены и спрыгнуть с высоты трех человеческих ростов. Не очень страшно.

Звезда Хота смотрела, издеваясь и подстегивая. Хорошо, что ограда выбелена известью — виднеется в темноте. Хорошо, что Отец-Разбиватель сегодня был особенно напорист, а Отец-Научатель, царствующий в комнате с длинной скамьей и скрипучими перьями — особенно дотошен. Игару не приходилось прикидываться измотанным и сонным — он и правда очень устал, и Отец-Дознаватель, поймав его взгляд, читал там настоящую усталость и тоску. Тоску поражения…

Он заморочил-таки всевидящего. Он ушел от Дознавателя; уйти от тех семерых, что ждут его с веревками и ножами, будет проще. Один прыжок — преодолеть страх высоты, перемахнуть через эту черную полоску пустоты и не думать ни о карцере, ни о саблях, ни об Обряде Одного Удара, который придуман специально для крученых…

Он закрыл лицо руками и вспомнил Илазу. Не затравленную Илазу в коконе серой паутины — ту серьезную девчонку, которую он, он первый научил смеяться взахлеб…

На крыше особенно не разбежишься. Он оглянулся на звезду Хота острую, как гвоздик — набрал в грудь побольше воздуха, сжал потные кулаки, разбежался и прыгнул.

Темнота обманула его. Он не допрыгнул на какую-нибудь ладонь; успел ухватиться за край стены, но за самый край. Судорожно подтянулся, цапнул за железный прут наверху каменной ограды — и чуть не закричал, потому что металлический стержень оказался скользким, как рыбина.