Кровь ниори - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Минич cтр.№ 15

– Леки.

И тут ему снова показалось, что тень пробежала по лицу незнакомца.

– Леки? Не похоже на здешнее. Здесь родился?

«И какое тебе дело!» – свирепо подумал Леки, но, надеясь еще что-то выведать, лезть на рожон не стал и ответил:

– Здесь. А назвала меня так мать, она да, из других мест пришла. Не знаю, что это за имя, некому объяснять – матери уже давно в живых нет.

И опять южанин угадал настроение Леки.

– Ладно, не сердись, лучше карту рисуй.

Из одной седельной сумки он достал скатку пергамента, ножом с необычайно узким лезвием, взявшимся откуда-то в руке, точно по колдовству, отделил небольшой кусок. Потом извлек маленький оплетенный сосуд, тонкую палочку, срезал у нее один конец и заострил. Жестом он пригласил Леки за стол, вытянул тугую затычку из узкого горлышка диковинной маленькой фляжки.

– Готово, рисуй. Самую короткую дорогу.

– Вижу, что человек ты смелый, только совсем здешних мест не знаешь. – Леки должен быть предупредить безумца. – Самая короткая дорога в Тигрит идет как раз вокруг леса. Самая верная… Точно доберешься. Можно еще подсократить, срезав до Кустока. Кусток – это селенье, оно тоже большое, больше Кобы… Это в двух днях пути вокруг леса… но можно по лесным тропам до вечера добраться, если рано выехать… – Говоря все это, Леки быстро вырисовывал, ловко орудуя палочкой, будто в мастерской у Дару кувшины расписывал. – А потом… от Кустока через лес ведет хорошая тропа к Просеке… – Он оторвался от карты и пояснил: – Когда-то так из Кустока в Тигрит добирались, по Просеке по этой. Только сейчас все уж по дороге ездят. Вокруг леса. Путь, конечно, от Кустока дня четыре забирает, а по Просеке можно гораздо быстрее добраться… По дороге крюк немаленький накручивается. Да еще отсюда до Кустока – дня два. – Леки загибал пальцы. – Всего дней шесть получится. Ну, пять, если до Кустока лесами добираться да пораньше выехать. А от Кобы напрямик… через лес… можно и за трое суток аж до самого Тигрита доскакать… по этой самой Просеке. Вот она. – Он изобразил Просеку. – Здесь, от самой Кобы, много тропинок есть, что ведут туда… к Просеке. Но до Кустока, – он снова поднял голову, – это пожалуйста, а вот дальше, по Просеке, уже никто давно не ездит.

– Почему?

– Опасно. Когда я совсем малый был, то ездили еще, а сейчас никто, даже охотники в те места забредать не отваживаются. Страшно там.

– А что твои охотники говорят, в чем опасность?

– Не говорят. То-то и дело. Теперь оттуда уж больше не возвращаются. Последним туда Байг ходил вместе с друзьями да людьми из Кустока. Их много человек набралось, целый канд, а может, и того больше. Только двое и вернулись, всякие ужасы рассказывали. А потом все про них выяснилось – просто испугались идти. Дошли до Просеки, а там – страх одолел, и домой завернули. Две ночи в лесу ночевали, остальных поджидали. Никто не вернулся. Ну, они в Кусток пришли и давай выдумывать разное со страху. Трусостью хвалиться не хотели, дело понятное. Уже потом один охотник место их нашел, стоянку, где они ждали. Ну, тут-то их и заставили повиниться. Теперь они уж куда-то перебрались из Кустока. Может, в Тигрит, а то и подальше – позора не вынесли. С тех пор несколько лет прошло.

– Никто не знает, но все боятся, – задумчиво протянул незнакомец. – Мне случалось не раз бывать в Эгросе, но в последнее время я ни разу не подходил к столице с запада… Да и по Айсинской дороге ездить мне не доводилось уже очень давно. И рассказывали мне два дня назад, в одной деревушке, что путь можно сильно сократить, если от Кобы через лес податься, а я спешу как раз. Ни о каких опасностях даже не вспоминали.

– Так ведь люди же, они разные бывают, – втолковывал Леки. – Сдается мне, что тот, кто послал туда, по правде сказать, знает очень хорошо, что там неладно. Можешь мне не верить, но и я не поверю, чтобы был хоть один такой человек в нашей округе, который не знает про Айсинский лес и про Просеку.

– Да, – задумчиво сказал южанин, – он мне не понравился. Думаю, правда твоя. Но и мне никак нельзя опоздать. Через восемь дней, не позже, я должен быть уже в Эгросе. Значит, до Тигрита в три дня нужно добраться. Покажи, как доехать до Просеки, а там… я посмотрю. Если слишком большую опасность почувствую – рисковать не стану.

И тут в голове у Леки зародился план, еще неясный, смутный, но решимости у него уже было хоть отбавляй.

– Трудно как следует объяснить-то, – начал он озадаченно, – возле Кобы столько троп начало берут… Сельчане вытоптали, да еще охотники… А что, если б я показал завтра утром дорогу, а? Я бы подзаработал, а ты бы ни капли времени не потерял. И тебе, и мне хорошо. До полудня я вывел бы твоего коня на охотничью тропу, показал бы направление на Кусток. И на Просеку как проехать, подсказал бы. Может, проводником меня возьмешь? – предложил он.

И напрягся. А что тут странного, если сельский парень подзаработать по случаю хочет?

– Полбара – до охотничьей тропы, больше у меня тебе дать не получится. Согласен? – сразу спросил южанин. Неожиданно легко согласился. И не заподозрил ничего.

– Ну, половина так половина, – кивнул Леки после небольшого раздумья.

– Договорились. – Южанин кивнул. – Я уйду рано, еще до света, тем более что теперь есть проводник. И передай той доброй женщине, чтобы еду пораньше приготовила.

Леки кивнул, прихватил поднос и поспешил покинуть комнатушку, опасаясь, что незнакомец передумает. Забежав за опустевшим подносом в «большую комнату», он вышел из тесного флигеля на широкий двор и глубоко вдохнул несколько раз. Дождь закончился как-то вдруг, пока Леки разговаривал с незнакомцем, ему на смену пришел туман, и воздух был насыщен тягучей влагой. Не спеша он дошел до крыльца, размышляя. Хотя тот сумбур, что царил в его голове, трудно было назвать мыслями. Он так внезапно принял Решение, но не в его привычках сожалеть о чем-то. Или менять план. Его нельзя менять. Только не теперь.

Леки подошел к двери большого дома, но не спешил войти. Было такое чувство, что как только он откроет дверь, сделает шаг, так его план начнет немедленно осуществляться и старой жизни придет конец. В затылке появился неприятный холодок, который постепенно расползался, наполняя Леки непонятным страхом. «Нет, – отчаянно подумал он, – если я останусь, то умру здесь. Каждый день буду жалеть… о том, чего не совершил… а ведь мог бы».

Он порывисто шагнул к двери и резко ее распахнул. Большой дом встретил его сонным спокойствием. Ювит задремала прямо за столом, уронив голову на руки. Рядом с ней чуть теплился огарок свечи. Несколько прядей, выбившись из-под платка, упали на лицо. Леки подошел ближе, намереваясь разбудить ее.

«Бедная добрая Ювит… А ведь ей больше всех от Орта достается, – подумал Леки с нежностью. – И ведь она никогда не пыталась мать заменить. Просто любила меня, как остальных, как своих. Для нее это удар будет, да еще какой… Если мне хватит силы отсюда уехать, то, конечно, вспоминать буду и Орта-младшего, и Кесса, и Кийта, но Ювит – ее никогда не забыть, даже если никакой памяти про старую жизнь не останется… Никогда не забуду. Как Виверру и как маму».