Кровь Джека Абсолюта - читать онлайн книгу. Автор: Крис Хамфрис cтр.№ 32

Она заметила, что ее изучают.

— Ох, господи боже! Что ты так смотришь? Это твоя вина, да. Ты так меня лапал, что меня аж перекосило.

Джек вновь ощутил позыв к тошноте. Героически сглотнув подкатившийся к горлу ком, он попытался продолжить расспросы.

— Ты говоришь… Энджи… что мы… ты и я…

— Да ты что, не помнишь, мой сладкий? Надо же, он не помнит свою милую девочку, чье имя… как ты там выражался?.. созвучно множеству распрекраснейших слов!

Множеству? Джек мысленно поразился. Имя Энджи практически не рифмовалось ни с чем, кроме «спятивши», да и то с сильной натяжкой, хотя это слово как нельзя более верно отвечало реальному положению дел.

— Значит… мы… мы… — Он показал на постель.

— Конечно, — продолжала красотка, — ты так надрался, что это тянулось… — Неожиданно ее губы странным образом изогнулись. — Ммм… лаза в полтола дольсе, цем надо бы, дологуша. — Грязный палец был водворен в рот и, покопавшись там, извлек пару вставных челюстей. — Вот так-то лучше, — изрекла она с томным видом и, устремив взгляд на Джека, принялась выгибать какие-то проволочки. — Так на чем мы остановились? О да. Ты так разошелся, что мне пришлось-таки потрудиться. Боже мой, я уже отработала свои денежки, по правде сказать. — Последовала плутовская улыбка. — Ты никак не хотел слезать с меня и прямо так и заснул. И все же это было давненько. — Спустив одну ногу на пол, пожилая кокетка протянула к нему руку. — А твой дружок заплатил за всю ночь. Ну… как насчет того, чтобы получить остальное?

Джек заглянул в щель ее рта. Там торчало всего два зуба. Он мигом расшвырял в стороны ставни, и его вытошнило за окно. Кажется, уже одной желчью. Поблизости зазвонили колокола. Даже после десятка ударов Джек не узнал, что это за церковь. Вытерев рот, он обернулся и услышал характерный щелчок. Челюсти Энджи вновь встали на место.

— Где, — спросил он, стараясь не смотреть на ее опять сделавшуюся лучезарной улыбку, — где я нахожусь?

— В Уксусном дворике. Ты ведь слышал колокола. Это церковь Святой Марии на Стрэнде.

Колокола. Десять утра. Какая-то мысль смутно ворочалась в его утомленном сознании. Ему предстояло что-то сделать, но что?

— Друг? — неожиданно спросил он.

— Что?

— Ты сказала, за меня платил друг?

— Угу. Он сказал, что тебя, мол, надобно ублажить словно лорда.

Ни один могавк такого не произнес бы.

— Как он выглядел?

Единственная бровь сдвинулась к переносице, указывая на напряженную работу мысли.

— Нет… не припомню. Я выхожу на работу к восьми, так что… — Она захихикала. — Но на нем был очаровательный розовенький камзольчик.

Громила. Гораций. Наемник Харроу. Харроу, Крестер…

— Крестер!

Джек вздрогнул. У него два часа. Всего два часа, даже меньше, чтобы хоть как-то привести себя в форму. Ровно в двенадцать его будут ждать. Наглецы из Харроу во главе с милым братцем, без сомнения выспавшимся и хорошо отдохнувшим.

Несмотря на боль, отдававшуюся во всем теле, он лихорадочно заметался по комнате, собирая свое барахло. Все было измято, испачкано, залито пивом и пуншем. Джек громко выбранился и застонал. Потом, запрыгивая в кюлоты, он вспомнил еще кое о чем. И так и застыл: одна нога — в брючине, вторая — голая, вся в пупырышках от утреннего апрельского холодка.

— Проклятье, где мои деньги?

— Деньги?

— Мое золото. Черт возьми, где мои сто гиней?

Не отрывая от нее взгляда, он возвысил голос до крика и повторил свой вопрос.

— У тебя ничего не было. Платил парень в розовом.

— О нет! — возопил Джек. — Ради бога, только не это!

В отчаянии он опять заметался по комнате, затравленно взрыкивая и натыкаясь на стены. Но спрятать в этой клетушке что-нибудь было попросту невозможно, да и Энджи вряд ли решилась бы на столь серьезное воровство. Во-первых, она дорожила своей репутацией, а во-вторых, господин в розовом был очень щедр. Он заплатил ей гинею. Вестминстерским золотом. Джек был готов в этом поклясться, но ничего не мог доказать.

Вопрос идти домой или нет попросту не стоял. Пробежка до Мейфэра и обратно съела бы все его время, необходимое на восстановление того, что восстановлению практически не подлежало, и потому Джек отправился к «Старому турку», где ему могли предоставить кредит.

Угрюмый хозяин таверны и прилегающих к ней бань, Мендоса, выслушав Джека, еще более помрачнел. По утрам «киски», работавшие на него, отдыхали, а сами бани проветривались и подвергались санитарной уборке, ибо до наплыва клиентов было еще далеко. Однако камни самой крохотной из купален, освободившейся позже обычного, все еще сохраняли свой жар, и угрюмец, продолжая ворчать, предоставил в распоряжение Джека расторопного банщика и даже велел другому малому взять в чистку одежду молодого мистера Абсолюта. Тот заявил, что сделает все возможное, хотя и не может ручаться за результат.

А Джек приступил к очистке своего переутомленного организма и для начала велел подать себе теплого молока. Первая кружка не прижилась, но Джек был настойчив и осушил без задержки вторую, неимоверным усилием воли подавив восстание у себя в животе. Затем он заказал кварту мясного супа с Пьяццы и в ожидании, когда его принесут, отправился в парилку. Страшно вонючий пот лился из всех пор его кожи, но пульсирующая боль в висках неимоверно усилилась, тогда он плюхнулся в холодную ванну и заставил себя просидеть в ней, пока лихорадочно красный оттенок его кожи не сменился на синий. Суп, принятый вместе с глотком шерри-бренди, вдохнул в него искорку жизни. Раз за разом чередуя жару и холод, Джек наконец добился того, что веки его перестали наползать на глаза.

Крошечная чашка кофе, черствая булочка из пекарен Челси — и лечение было завершено. Теперь он перешел из состояния полного паралича к прострации и лежал вытянувшись на диване, а слуга обкладывал его влажными полотенцами, все же оказавшимися недостаточно толстыми, чтобы заглушить звоны колоколов. Пробило полдень.

— Господи! — вскричал Джек, резко сев и тем самым едва не сведя к нулю всю проделанную работу. — Одежду мне, черт возьми! Несите одежду!

Ее принесли, хотя она была еще не готова и являла собой печальное зрелище — покрытая пятнами, порванная и влажная. Чистка, отчасти решившая одну проблему, породила новую: ни одна вещь не успела просохнуть. Но Джек опаздывал, а потому, несмотря на леденящие кровь апрельские ветры, насквозь продувающие улицы Лондона, влез в то, что имелось, и, уже убегая, упросил хозяина выручить его еще раз. Тот поворчал-поворчал, но в конце концов согласился. В турецких банях для удобства расчетов использовались металлические жетоны, поскольку разоблачившиеся клиенты оставляли свою наличность в привратницкой, забранной толстой решеткой. Теперь добрая пригоршня этих дисков была передана Джеку в женском чепце, взятом у горничной за неимением упаковки получше.