Зрячий - читать онлайн книгу. Автор: Олег Быстров cтр.№ 60

Добрались мы без приключений. Во время езды по улицам Капиталлы я успокоился, на смену горячечному нетерпению пришла холодная собранность.

Бессменная, так похожая на «синий чулок» Грета Макензи приветливо встретила нас у входа:

– Я рада вас видеть, Мартин. Сегодня вы будете изучать бумаги вместе с госпожой экспертом? – она с интересом взглянула на Еву и на ее разодранную юбку.

Та ответила ослепительной улыбкой, означавшей: «Это ни в коем случае тебя не касается, старая перечница!» Подразумевались, конечно, и цель визита, и состояние наряда, но в мои планы не входило способствовать ссоре двух дам. К архивариусу я относился с искренней симпатией, не говоря уже о Еве.

– О нет, леди Макензи! – воскликнул я и улыбнулся широко и дружески. – Сегодня нас интересуют не документы, и просьба моя может вам показаться несколько странной, но это очень важно. У вас существует склад ненужных вещей? Что-то вроде чуланчика, где бы хранились экспонаты, не нашедшие места на витринах и стеллажах музейных экспозиций?

– Вы правы, Мартин. Такой чуланчик есть, он обязательно появляется в процессе хранения. Но что вас может заинтересовать в наших кладовках?

– Леди Макензи… – нетерпеливо начала Ева, но я остановил помощницу движением руки:

– Нам очень надо туда попасть.

– Ну, хорошо, идемте, – удивленно проговорила она и повела нас уже знакомыми мне проходами между полок и стеллажей с манускриптами и свитками.

Чуланчик имел самый обычный вид – небольшая комната, захламленная мешками, кулями и свертками.

– Где тут у вас холодное оружие? – спросил я.

В углу стояли ящики и сундуки, и леди подвела нас к одному из них.

– Вот здесь непарные экземпляры, не имеющие ценности…

Я уже открывал сундук, точно зная, что и где нужно искать. Под ворохом ржавого железа лежало то, ради чего я пришел. Ножны. Скромные на вид кожаные ножны с инкрустацией медными пластинами, без камней и золота. Но пластины покрыты сложным орнаментом.

Я вытащил из внутреннего кармана завернутый в холстину Дагга-Оззи, развернул и вложил в ножны. Так рука входит в перчатку. Так воссоединяются два близких человека, две любящих души. Я почувствовал восторг этого слияния, будто зазвучала вдруг под низкими сводами светлая и радостная мелодия.

Предъявил Грете волшебную бумагу, дающую право брать всё, что может пригодиться для защиты государства, и удостоился понимающего кивка.

Мы с Евой неспешно поднялись наверх и прошли к авто. Наша охрана была на месте. Парни, как видно, тоже немного успокоились: двое из них контролировали обстановку снаружи, трое агентов сидели в автомобиле. Вслед за нами они расселись в своем экипаже.

– Вот теперь домой, – сказал я Еве, – но по пути заглянем еще в одно место. Я скажу, где остановиться.

Вырулив на улицу Усталых Грез, автомобиль подкатил к антикварной лавке старины Поля. Я попросил Еву остановиться: нужно навестить старого пройдоху, заодно засвидетельствовать почтение серебряному любимцу, и не только…

Ева затормозила. Наши ангелы-хранители встали на расстоянии нескольких метров за нами. Двое выскочили из лимузина и принялись зорко осматривать окружающее пространство. В это время дня улицы Предместья безлюдны, и сейчас прохожих на тротуарах не было совсем. Только старые липы шумели ветвями.

Мы прошли в лавку. Поль разулыбался при нашем появлении. После взаимных приветствий, как только я представил ему Еву Марию, он провел нас в заветную комнату и стал доставать сундучки и скатки.

При Еве старик чрезвычайно оживился, начал сыпать комплиментами, засверкал глазами. Ему не терпелось похвастаться перед новым человеком своими богатствами. Пусть даже это не специалист в области оружия, зато это молодая привлекательная женщина. На малиновой скатерти стола, как по волшебству, стали возникать кинжалы: треугольные и листовидные, широкие и узкие, прямые и изогнутые, двояковогнутые и волнистые. На любой вкус, для любых нужд, всех времен и народов.

Поль принялся живо рассказывать Еве их историю, способы изготовления стали и область применения. Девушка внимательно слушала, кивала и улыбалась. Я тихонько отошел немного в сторону, оставив их вдвоем. Пусть старик потешится с симпатичной слушательницей. Скоро мне предстояло его огорчить.

Бережно взял я в руки клинок, стоявший под скромной табличкой «Сабля кавалерийская». На ножнах такие же пластины из блестящей бронзы, как и у Дагга-Оззи, по пластинам вился тонкий орнамент. Я провел пальцами по шероховатой поверхности, почувствовал на ощупь линии, изломы, петли и вензеля. Вгляделся в сложный причудливый узор, рисунок показался мне теперь знакомым.

Массивный эфес, крестовина вызывала ощущение надежности, но одновременно радовала глаз изяществом линий. Нижняя ветвь ее под углом чуть больше прямого плавно переходила в изогнутую гарду, покрытую совсем уже тонким, едва заметным рисунком. Место соединения гарды с рукоятью слегка сужалось, что подчеркивало форму навершия. Птичья голова, скорее всего, орлиная – хищная, плоская, с воинственным хохолком, мощным, загнутым книзу клювом и слепыми углублениями глаз.

Я вытащил клинок из ножен. Девяносто сантиметров смертоносного металла: кривизна небольшая, радиусом не более пяти сантиметров; едва заметная елмань, органично переходящая в заточенное острие. Широкий дол – продольный желоб – пролегал по всей длине клинка.

Сабля очень напоминала мне верную карабелу, которой я отбивался на Арене, только была тяжелее, массивнее. Ощущение хрупкости не возникало совершенно. А вот в эстетике и функциональности не уступала ни на йоту.

Ведь я не один раз держал эту саблю в руках, и ничего в душе не ворохнулось. Древние герои, легенды и мифы, может быть, собственная приверженность в молодости к спатам и фламбергам – всё это настраивало воображение на образ меча. Если не двуручника или полуторника, то всё равно тяжелого и большого, как мечу и положено. Элегантная и легкая сабля таких ассоциаций не вызывала.

Прочитав документы в Музее древностей, я пришел было к выводу, что оружие должно быть достаточно легким и динамичным, рассуждал, что сабли и палаши для этого подходят почти идеально, и всё-таки…

Я перешел к противоположному краю стола. Вложил саблю в ножны, устроил на малиновой скатерти и достал портмоне. Поль с интересом наблюдал за моими манипуляциями, ручеек его рассказа журчал всё тише, а потом и вовсе иссяк. Ева тоже с любопытством на меня поглядывала. Повисла пауза.

– Чем вас, Мартин, заинтересовала вдруг эта старая сабля? – спросил антиквар. – Вы ее видите не первый раз, но никогда еще не держали в руках с таким благоговением…

– Вы говорите, это старинное оружие, Поль? Найденное еще вашим отцом где-то на юге? Или всё-таки новодел?

– Э-э-э… Да… Конечно, сабля… – Хитрый старый лис! Печенкой почувствовал опасность для своей собственности и готов признать в клинке чуть ли не самоделку. – Не то чтобы новая, но и… – продолжал тянуть Поль.