Идеальное дело - читать онлайн книгу. Автор: Роман Хаер cтр.№ 58

Двум другим, налетевшим на стартовую кучу, повезло меньше. Они врезались в кучу, и раздался жуткий треск. После этого из ворот выбежали четыре огромных огра, и на арену полетели еще две палочки с ленточками. Как из лож смогли что-то разглядеть в этой мешанине орков, троллей, рапторов и дерева – я не понимаю.

Первый из выбывших к этому времени уже подобрал упавшую палку с ленточками и понуро вел стреноженного и зашоренного зверя к выходу, предварительно отцепив от оглобли повозку, которая так и осталась лежать на арене памятником, поставленным тут в честь всех когда-либо проигравших состязания спортсменов. Оглобля, кстати, так и не сломалась и сейчас торчала над хвостом динозавра назад метра на три, забавно дергаясь в стороны при каждом шаге зверя.

Тем временем стартовая куча распалась, и четыре колесницы продолжили свой жуткий бег по кругу. На месте кучи осталось три выбывших экипажа. У одного оказалась полностью разбита повозка – оба колеса отлетели, и обломился центральный шест с флажком. Возница понуро стреножил раптора, накинул на него маску и пошел за своим «белым полотенцем». У второго экипажа повозка оказалась цела, а вот раптор валялся на каменном полу арены, неестественно вывернув правую заднюю лапу, и натужно верещал. Три огра подошли к поверженному зверю (уже стреноженному и в маске), профессионально освободили его от сбруи, ловко подняли и потащили к входным воротам. Возница шел рядом, сокрушенно размахивая палкой с лентами, которую разъяренный знатный орк из ложи, под которой все и происходило, швырнул прямо в него.

Третьему гонщику крупно не повезло – он был вторым из врезавшихся на полном скаку в стартовую кучу колесниц, его выбило из повозки прямо под ноги рапторам, и освободившиеся звери пробежали прямо по нему. Тролль в оранжево-зеленой накидке лежал, закрыв глаза, и стонал. К нему подбежал огр, забросил его на плечо и быстро унес с арены. Из ворот тут же выбежал другой тролль в точно такой же, как на выбывшем вознице, оранжево-зеленой накидке, вскочил в колесницу, и экипаж устремился вдогонку за остальными. Видимо, это был запасной возница.

«Отряд не заметил потери бойца…» – грустно подумал я. Чувствуется, что спортсмены тут ценятся значительно меньше, чем скакуны и спортинвентарь.

– Зверя, скорее всего, забьют. Он уже не жилец, я думаю, – прокомментировала происшествие Лия, и ее глаза при этом горели.

– Тролль выживет, но боюсь, в гонках участвовать не сможет, – с не меньшим удовольствием вторила ей Джина.

– Какие вы злые, девушки, – грустно сказал я.

Девчонки недоуменно переглянулись и скептически посмотрели на меня.

– Грымский… – протянули они хором, сморщили симпатичные мордашки в презрительных гримасках и снова вернулись к аренному зрелищу.

«В самом деле, чего это я?» – промелькнула в голове удивленная мысль, и я тоже с интересом уставился на арену.

Весь амфитеатр, полный возбужденных зрителей, низко гудел. На арене бились за жизнь и победу воины и звери, а с трибун на них смотрел, вопя от восторга и плача от разочарования, весь Оргбург. Когда очередной гонщик по той или иной причине покидал аренный эллипс, трибуны ревели от радости и горя, сопровождая полет палки с лентами взрывом эмоций. Расположившись в роскошной ложе, гоблинка и оркитянка вторили амфитеатру с яростью и азартом диких и свободных зверей. И вскоре цивилизованный человек, сидящий рядом, поневоле начал вникать во все перипетии гонки. Через некоторое время джисталкер почувствовал ни с чем не сравнимый азарт, начал болеть за своих и восторженно орать, иногда умудряясь перекрикивать весь стадион. И только рыжий кот у его ног флегматично поглядывал на всех вокруг, про себя удивляясь – и чего все так кричат?

Догоним и перегоним!

А если нет – сами виноваты!

Социалистический лозунг

Соревнования подходили к середине, когда я начал уже неплохо разбираться в гонках на рапторных упряжках. Наш колесничий в красной накидке, несмотря на объявленную молодость и неопытность, держался молодцом.

Он ловко уводил своего скакуна от опасных мест, красиво проходил повороты и в принципе полностью контролировал ситуацию. Наш экипаж уверенно держался на втором месте, и колесница с красным флажком проходила круг за кругом без особого напряжения. Нет, конечно, он иногда сцеплялся с соперниками, раздавал и получал удары кнутом и даже разок перевернул вражескую колесницу, но по сравнению с другими участниками состязаний это нельзя было назвать чем-то из ряда вон выходящим.

– А сколько кругов продолжается гонка? – поинтересовался я у девушек.

– Или двадцать кругов, или пока не останется один участник, – не отрываясь от зрелища, ответила Лия. – В угол посмотри.

Я взглянул в нижний правый угол нашей ложи и обнаружил стоящие на парапете большие фигурки огров, троллей и гоблинов. Статуя огра была полутораметровая, тролля – метровая, а фигурка гоблина примерно с полметра. Ничего толком не поняв, я с недоумением уставился на Джину.

– Один круг – один гоблин, – устало начала объяснять мне оркитянка. – Пять кругов – тролль. Десять кругов – огр. Понял?

– А-а-а, ясно, – наконец-то дошло до меня.

Каждый круг экипажа учитывал в ложе специальный работник амфитеатра. Когда колесница заканчивала очередной круг, он выставлял на край парапета фигурку гоблина. Когда их набиралось пять, менял на фигурку тролля. А две фигурки тролля менял на одну огровскую. Такие фигурки стояли на каждой ложе, под которой прямо на стене амфитеатра висел флаг с цветами команды, и было предельно ясно, сколько кругов прошла та или иная колесница. В данный момент работник убрал с парапета двух троллей и выставил одного огра, соответственно наш экипаж преодолел десять кругов. Еще я заметил, что рядом с флагом ложи висели длинные ленты тех же цветов. Не став ничего спрашивать, я внимательнее осмотрел парапет и увидел палку на специальной подставке, к которой была привязана красная лента (местная разновидность «белого полотенца»), свисавшая вниз. Все очень информативно – при взгляде на каждую ложу понятно, продолжает ли ее экипаж гонку и, если продолжает – сколько кругов уже прошел.

– А из какого дерева сделаны повозки? – не мог я никак успокоиться. – Очень уж крепкие.

– Гигантский самшит – самое твердое в мире дерево, при этом необычайно легкое. Каждая повозка стоит состояние, причем самая дорогая часть – оглобля, сделанная из составных частей, – ответила Лия. – Склеена повозка лучшим акульим клеем, еще и укреплена магией тверди.

– И все равно ломают их постоянно, часто одна оглобля остается, – не удержалась от ехидного уточнения Джина. – Металлические повозки крепче, но тут запрещены. В диких уголках катаются на железных колесницах – и там смертность на порядок выше.

– Понятно, – сказал я свое любимое слово и снова вернулся к аренному зрелищу.

Наш гонщик в красной накидке тем временем преодолел уже пятнадцать кругов и вышел на первое место. Ехал он аккуратно, стараясь не ввязываться в бой, умело управлял колесницей, при этом ловко и быстро проходил повороты.