Тень среди лета - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Абрахам cтр.№ 67

— И что вы делаете с этим объяснением?

— Держим в уме. Всю жизнь.

Слова иссякли. Маати с Лиат шли все дальше и дальше. Высокие стены складского района кончились, потянулись приземистые дома ткачей. Дворцовый холм над городом сиял фонарями и факелами, точно лоскут звездного неба упал и накрыл землю. Потом прекрасный вид снова скрылся за стеной, теперь уже вокруг купеческих и малых торговых домов.

— Ты бывал в летних городах на Ночь свечей? — спросила Лиат.

— Нет, — ответил Маати. — Зато ее праздновали в селении дая-кво. Было очень красиво. Все улицы были полны людей, а гора светилась изнутри, как храм.

— Здесь тебе тоже понравится, — сказала Лиат. — Вина будет точно побольше, чем у дая-кво.

Маати усмехнулся и притянул ее — маленькую и теплую — к себе.

— Это точно, — сказал он. — В школе нам не…

Удар был таким резким, что Маати даже не успел его почувствовать. Его сбило на землю. Ободранные ладони уперлись в камни мостовой, из всех мыслей осталась одна: что-то случилось и надо действовать. Лиат лежала рядом и не двигалась. Между ними, словно выброшенная подушка, валялся квадрат черепицы из красной обожженной глины в локоть шириной и три пальца толщиной. Сверху раздался какой-то шорох, словно бы крысы заскреблись между стен. Маати рассеянно оглянулся, и в этот миг упала еще одна плитка, разбившись о мостовую рядом с Лиат. Растерянность Маати испарилась, и он пополз к Лиат. Ее платье на плече пропиталось кровью, глаза были закрыты.

— Лиат! Очнись! Тут с крыши сыплется!

Она не отвечала. Маати поднял голову. Его руки тряслись, но не от страха, а от ужасной растерянности. Что делать? Куда бежать? Черепица больше не двигалась, но что-то на крыше — птица? белка? человек? — шмыгнуло за ребро ската. Маати положил руку Лиат на плечо и попытался придумать хотя бы подобие плана. Здесь им грозила опасность. Надо было убираться от стены. А Лиат не могла.

Маати осторожно подхватил ее под мышки и поволок. При каждом шаге его бок нещадно ломило, но он все же оттащил Лиат на середину улицы. Там его и скрутило. Согнувшись над ее телом, он по-настоящему запаниковал: ему показалось, что она не дышит. Однако в этот миг под влажным от крови платьем наметилось движение. Помощь. Им нужна помощь.

Маати встал и пошатнулся. Улица словно вымерла, зато рядом стояли большие кованые ворота, за которыми виднелись мраморные ступеньки и двойные деревянные двери. Маати рванулся туда, чувствуя, что мышцы не слушаются, будто он не владеет собственным телом. Он стоял на лестнице и барабанил в тяжелую дверь, уже не надеясь кого-нибудь увидеть. Утер со лба пот и только тут заметил, что это кровь.

Маати пытался сообразить, хватит ли у него сил дойти до другой двери, огнедержца или более людной улицы, когда ему вдруг открыли. На него смотрел худой, как палка, старик. Маати принял позу мольбы.

— Вы должны спасти ее, — произнес он. — Она ранена.

— Боги! — воскликнул старик, подхватывая Маати, который сполз на ступеньки. — Не шевелись, мальчик. Лежи смирно. Тиян! Сюда, скорее! Тут дети ранены!

«Скажите Оте-кво, — подумал Маати, но от слабости не смог произнести. — Разыщите Оту-кво и передайте ему. Он разберется».

Маати очнулся в незнакомом ярко освещенном покое. Какой-то молодой мужчина больно тыкал чем-то ему в голову. Он попытался оттолкнуть его руку, но не смог. Незнакомец что-то спросил, Маати ответил утвердительно и тут же забыл, о чем спрашивали. Кто-то помог ему выпить некрепкого горького чая, а потом все вокруг померкло.

Марчат Вилсин очнулся от беспокойного сна, услышав тихие шаги в коридоре. Когда в дверь постучали, он уже сидел. Вошел Эпани. Его лицо в отблесках свечи выглядело уныло.

— Вилсин-тя…

— Это он, да?

Эпани молча подтвердил его слова. Марчат почувствовал, как ужас, мешавший ему спать, подступил к горлу, но все же напустил на себя бравый вид, отбросил полог и облачился в толстый шерстяной халат. Эпани все это время молчал. «Амат, — подумал Вилсин, — наверняка бы что-нибудь сказала».

Он вышел в комнату для особых встреч. Ее дверь стояла открыта, свет лампы проливался на стены коридора. В проеме маячила, то и дело загораживая лампу, черная тень. В груди у Марчата упало — точно камень лег на сердце. Он расправил плечи и вошел.

Бессемянный мерил шагами комнату. Вид у него был напряженный, как у кота перед прыжком. Его одежда, черная с красной нитью, сливалась с темнотой, так что он сам казался порождением тени. Марчат принял позу приветствия. Андат сделал вид, что не заметил, хотя на лице у него появился намек на улыбку.

— Это вышло случайно, — сказал Марчат. — Они его не узнали. Им было велено только избавиться от девчонки.

Бессемянный остановился. Его лицо было абсолютно бесстрастно, взгляд — холоден. От него так и дышало яростью.

— Ты ранил моего мальчика, — процедил он.

— Вини Амат, если тебе нужны крайние, — отозвался Вилсин. — Если бы не ее месть… Она хочет нас выдать — жизнь на это кладет. Так что не я это начал.

Бессемянный прищурился. Марчат переборол желание отвести взгляд.

— Она почти подобралась к нам. Сейчас разыскивает записи о поставках жемчуга из Гальта и пытается увязать их с оплатой торга. Учитывая, сколько она предлагает за сведения, рано или поздно они будут у нее. Оставлять Лиат в живых было… Девчонка может нам навредить. Если хай обо всем узнает, ее допросят, и…

— Но твоя старая распорядительница не посвятила ученицу в свои дела?

— А ты бы посвятил? Лиат — славная девочка, но я не доверил бы ей даже стирку.

— Она плохо работает?

— Нет, просто молода еще!

Эти слова почему-то подействовали усмиряюще, словно для андата в них скрывался особый смысл. Марчат в первый раз за ночь перевел дух.

— Так значит, ты решил удалить ее с доски, — проговорил Бессемянный. — Несчастный случай с черепицей.

— Черепицу я не заказывал. Только чтобы все выглядело правдоподобно.

— Ты не говорил им не трогать Маати?

— Говорил! Но эту парочку теперь водой не разольешь. Мои люди… не утерпели. Решили, что смогут все сделать, не навредив мальчишке.

— Они просчитались.

— Знаю. Больше этого не повторится.

Андат скользнул вперед и сел на стол рядом с лампой. Марчат невольно попятился. Андат переплел бледные пальцы и улыбнулся. Его лицо в этот миг было исполнено такой невыразимой красоты и такой злобы, что его никак нельзя было принять за человеческое.

— Если бы Маати погиб, — произнес Бессемянный глухим, как далекий гром, голосом, — все посевы в Гальте завяли бы. Все коровы и овцы не принесли бы потомства. Ваш народ бы вымер. Ты это понимаешь? Не помогли бы ни угрозы, ни уговоры. Просто так вышло бы, и никто бы даже не узнал, почему. Этот мальчик для тебя — самое ценное, потому что пока он жив, твой народ вне опасности.