Король просторов - читать онлайн книгу. Автор: Феликс В. Крес cтр.№ 116

Отсутствие разведки не было, конечно, единственным грехом чересчур уверенной в своих силах предводительницы мятежников. Каждый армектанский командир хорошо знал, что численное превосходство противника может быть сведено на нет удачным выбором позиции. Элимер действовал вовсе не блестяще — напротив! Каждый знающий командир тут же упрекнул бы его в отсутствии гибкости, если вообще не в схематизме. Тактика, которую он применял, была стара, как армектанский лук… Когда-то о ее достоинствах и недостатках рассуждала Риолата; однако у Риолаты были на этот счет свои собственные мысли, которых недоставало Лерене. Прежде всего, огнестрельную пехоту ни в коем случае нельзя было использовать для наступательных операций! Оборонительной тактике Армекта Риолата хотела противопоставить своеобразную наступательно-оборонительную тактику. По ее мысли, стрельцы с пищалями, синие козлы которых образовывали нечто вроде переносного частокола, должны были сыграть роль шарнира, на котором вращалось бы правое или левое крыло, обходящее вражеские позиции с фланга; пищали, оружие достаточно громкое, должны были обеспечить поддержку наступлению, стрельцы же, прикрываемые солдатами с копьями, представляли бы собой резерв и опору для подвижных войск — резерв, способный в решающий момент поддержать атаку (задача солдат прикрытия) или являющийся оплотом для отступающих, в случае неудачи, войск; тогда забор из козел стал бы просто укреплением, хорошо защищенным огнем пищалей.

Принятие боя на навязанной противником территории было ошибкой. Еще большей ошибкой была попытка нанести бессмысленный, по сути, удар, выводивший атакующих прямо под армектанские луки. Лекарство против подобных атак изобрели в Армекте несколько столетий назад!

Случилось то, что должно было случиться: тяжеловооруженная пехота, упорно наступающая в гору, понесла значительные потери от стрел, прежде всего же — запыхавшиеся солдаты, лишенные поддержки собственных лучников, а также арбалетчиков и стрельцов (слишком большое расстояние между войсками), добравшись до вражеских позиций, оказались лицом к лицу с легковооруженными, но отдохнувшими лучниками, у которых, самое большее, могли болеть руки от поспешного натягивания тетив… Тяжелый топор или копье, кираса, шлем и щит, вместо того чтобы обеспечить надлежащую силу удара, стали балластом, обременяющим уставших солдат. Когда котел захлопнулся, внутри него не было ни одного отряда, который мог бы предпринять успешную попытку вырваться из окружения.

В схватку двинулись резервы мятежников. И тогда выяснилось, что крестьяне, с которыми не в силах была управиться Лерена, все же могут действовать вполне успешно… Прежде всего Элимер, конечно, сжег несколько деревень, в которых прорастали зерна бунта, но другие пощадил. Ни одного крестьянина он не принуждал силой идти воевать (для армектанца нечто подобное было попросту невообразимо; Непостижимая Арилора — Военная Судьба, — покровительница каждого солдата и каждого умирающего, была благосклонна лишь к тем, кто служил ей добровольно; армектанская традиция как всегда и везде, так и здесь соблюдалась нерушимо). Однако — от имени императора — Элимер обещал крепостным крестьянам и рыбакам освобождение их деревень из-под магнатской опеки… И несколько сот человек пошли за ним по собственной воле, безо всякого принуждения. Имея их в своем распоряжении, армектанский командир показал себя с наилучшей стороны; когда синие отряды Лерены двинулись на помощь окруженным, то тут, то там начали появляться многочисленные, хотя и небольшие группы вооруженных кое-как крестьян… Отряды эти даже не вступили в бой, но самим своим присутствием связали руки повстанческим резервам достаточно надолго, чтобы разбить силы мятежников на холме.

Элимер, впрочем, развлекался недолго. Силы были действительно не равны; он прекрасно понимал, что, когда перестанет действовать фактор неожиданности, окруженные отряды могут начать оказывать отчаянное сопротивление, возможно даже достаточно сильное, для того чтобы отразить натиск его людей. Кроме того, демонстративные атаки слабых крестьянских групп не могли продолжаться до бесконечности… Так что армектанский командир разбил наголову пойманных в ловушку щитоносцев и добровольцев, после чего открыл им путь для бегства и отбросил вниз по склону.

Стала очевидной очередная правда войны: настоящего солдата можно узнать не по тому, как он наступает (чтобы добиться желаемого энтузиазма, достаточно напоить людей водкой), но по тому, как он отступает. Любое отступление плохо влияет на солдата, в особенности же отход в огне сражения. Дисциплинированный солдат может отступать в строю, шаг за шагом, увеличивая потери наступающих отрядов. Плохо обученный — в состоянии лишь убегать.

Беспомощная, перепуганная и деморализованная банда, преследуемая меткими дождем стрел, неслась к позициям Лерены.

Главнокомандующая полностью потеряла голову. Она носилась верхом от одного отряда к другому. Посреди поля сотня ее всадников резала отряд имперской конницы в сорок человек. Но и что с того! Беспомощные группы беглецов огибали островок сражающихся, мчась сломя голову. Ей бросилась в глаза большая группа серебристых щитоносцев Ахагадена, каким-то чудом собранная вместе в нескольких десятках шагов от нее… Где там! Уже не владея собой, она взвыла от ярости, увидев дикую толпу разбегающихся во все стороны добровольцев. На левом фланге арбалетчики разогнали стрелами последнюю кучку крестьян, но это уже не могло ничего изменить. Вся армия бежала прочь!

Она направила коня к группе беглецов, вытащила меч, но ее опрокинули вместе с лошадью! Едва не раздавленная, она вскочила снова, призывая всю мощь своих зрачков. Капризная сила, приходившая к ней лишь иногда, на этот раз оказалась послушной: двое чудно одетых повстанцев упали, словно на всем бегу налетели на невидимую стену. Еще двоих отшвырнуло назад. Впервые она подумала о том, что красное мерцание ее глаз не более чем ярмарочные фокусы. Что, собственно, она благодаря этому приобретала? Могла выигрывать сражения? Одно издевательство! Внезапно она почувствовала себя смешной со своими огоньками в зрачках, бессильной, беспомощной. Ясно было, что вся та мощь, которую можно черпать из Полос Шерни, имеет такое же отношение к правящим миром законам, как кулак к носу! Здесь не было места глупой показухе, здесь правил разум, сила воли, меч!

Остальные промчались мимо.

Невдалеке она увидела нескольких своих топорников; они бежали вместе с другими… Она уже знала, к чему идет дело; она останется на этом проклятом поле битвы одна! В то же мгновение сбоку подскочил какой-то всадник:

— Госпожа!

— Гавар! — крикнула она, узнав командира своих стрельцов. — Голи к нашим! Забор! Залп!

Офицер понял ее с полуслова.

Она потеряла шлем и меч, перепуганная лошадь бегала туда и обратно. Спотыкаясь, — она основательно ушиблась! — Лерена поспешила назад, поскольку уже было ясно, что ситуация вышла из-под контроля. Во имя Шерни! Нужно было вывести отсюда своих!

Рядом воткнулась в землю стрела. Лерена обернулась. Имперские лучники не торопясь спускались по склону, то и дело останавливаясь, поднимая луки и выпуская стрелы. Выше ровной линией стояли топорники — как на параде, опираясь на щиты. В нескольких десятках шагов перед ними, на правом фланге Элимера, выстраивались в две короткие шеренги арбалетчики. Те, что были впереди, присели. Им не нужно было подходить так близко, как лучникам: их оружие стреляло значительно дальше.