Магистр - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Коу cтр.№ 22

— Ты, возможно, не считаешь меня страшной, Верховная Жрица, — сказала она, величая Линвен ее прежним титулом из уважения к ней. — Но маги Лиги, особенно более молодые… — Она запнулась, чувствуя, что начинает краснеть.

— Мешает легенда о твоем детстве? — рискнула продолжить ее мысль Линвен.

Кайлин робко кивнула:

— Да. Я не то, что хотела, чтобы со мной обращались проще, но вот во что я превратилась. — Она отбросила длинные каштановые волосы назад и пожала плечами. — Так или иначе, — сказала она Верховной Жрице, — я уверена, что в Лиге есть те, которые бы охотно помогли мне, но нет никого, к кому бы мне удобно было обратиться.

— Я думаю, что твои связи с Храмом мало помогут в этом отношении.

Кайлин засмеялась. Лига и Храмы были союзниками недолгое время после того, как Первый Магистр Эрланд основал Лигу семь лет назад, но трения между ними, проявившиеся в последние годы, стали почти такими же сильными, как между Детьми Богов и Орденом.

— Впрочем, проблем гораздо меньше, чем ты ожидала, — сказала она. — Будучи воплощенной легендой, я обладаю определенными преимуществами.

— Рада это слышать, — ответила Линвен с улыбкой. — Мне была бы ненавистна мысль о том, что наша дружба может помешать тебе стать Первым Магистром, когда ты будешь связана с совой.

— С каких это пор ты вынашиваешь столь честолюбивые замыслы относительно меня? — спросила Кайлин, не обращая внимания на внезапную острую боль в сердце. Ей все еще внушала трепет мысль о связи с любой другой птицей после ее любимого Маркрана.

Верховная Жрица загадочно улыбнулась:

— Ну а как Эрланд? Может он чем-нибудь тебе помочь?

Девушка улыбнулась:

— Он тебе никогда не нравился, правда?

— Не знаю, о чем ты говоришь, — стала отпираться Линвен, и ее глаза стали большими от напускной наивности. — Я лишь задала простой вопрос.

— В самом деле?

Линвен издала короткий смешок и снова подошла к окну.

— Это не важно, дитя, — сказала она неожиданно мягким тоном. — Мне просто интересно, может ли он тебе помочь.

Кайлин тоже встала:

— Посмотри на меня, Линвен.

Линвен повернулась.

— Посмотри на меня, — повторила Кайлин.

Она наблюдала за лицом старой женщины, видя, как взгляд ее светлых глаз смягчался, пока та оглядывала ее с головы до ног.

— Я больше не ребенок. Я даже не уверена, что когда-то я была им. После Каэры я уж точно не была ребенком. Но дело в том, что теперь я выросла. Мне восемнадцать лет. Если бы я была обычной женщиной, а не магом, я бы уже вышла замуж, и, возможно, у меня были бы дети. Но все обращаются со мной так, как будто я маленькая сирота, которая уцелела после нашествия пришельцев и завела себе красивого ястреба.

Линвен нахмурилась:

— Когда я называю тебя дитя, я…

— Мне все равно, как ты меня называешь, Верховная Жрица, — прервала ее Кайлин, качая головой. — Но как я могу убедить Лигу воспринимать меня всерьез в качестве одного из своих лидеров, если я даже тебя не могу заставить говорить об Эрланде не кривя душой?

Верховная Жрица пристально посмотрела на нее, ничего не отвечая. Наконец она легонько кивнула:

— Я тебя понимаю.

— Хорошо. Тогда скажи, за что ты так ненавидишь Эрланда?

— Я не отношусь к нему с ненавистью. Мы, люди Храма, не направляем ненависть на людей; делать так — значит повторять ошибки Тобина и Лона, рискуя, таким образом, прогневать Арика. Ты должна была бы знать это после того, как ты столь долго прожила среди нас.

— Конечно, Верховная Жрица, — сказала Кайлин. — Прости.

— Не нужно извиняться, ди… — Она широко улыбнулась, и ее щеки на секунду зарделись. — Я не отношусь к нему с ненавистью, — продолжила она после короткой паузы. — Я ему просто не доверяю. И никогда не доверяла.

— Но разве ты не сделала его союзником Храма, когда он ушел из Ордена?

— Мы поддержали Лигу. Мы надеялись, что, если Магическая Сила будет контролироваться и другой организацией, а не только Орденом, наша древняя вражда в конце концов прекратится. И в то время я думала, что, поддерживая Эрланда, я поддерживаю Лигу. — Она сделала кислое лицо. — Но даже тогда я не доверяла ему.

— Почему? Потому что он использовал меня? Потому что ему был нужен символ для своей Лиги и он выбрал меня?

Линвен посмотрела на нее с нескрываемым удивлением.

— Да, — сказала Кайлин, снова улыбаясь. — Я узнала. Не сразу, конечно. Я была слишком молода и слишком поглощена мыслью стать Первым Магом Лиги. — Она по-прежнему помнила тот день, когда Эрланд пришел к ней на вырубку около Храма, где ей нравилось выпускать Маркрана полетать, и предложил ей возможность носить голубой плащ. Лига была тогда стране в диковинку — о ней никогда и не слышали. Но в видении, которое было у нее почти двумя годами ранее, она созерцала себя в голубом плаще, убивающей людей, которые лишили жизни ее родителей. И поэтому она приняла его предложение, веря, что боги предопределили ее служение Лиге. — Но мне потребовалось немного времени, чтобы выяснить, почему Эрланд был так добр ко мне, — продолжила она. — Я поняла это по тому, как другие маги обращались со мной.

Линвен сузила глаза:

— И как же они обращались с тобой?

— Как с ребенком.

— А сейчас?

— Не все. Молодые обращаются ко мне за указаниями во время Конклавов. А для Эрланда и его союзников я почти как неодушевленный трофей.

Верховная Жрица кивнула:

— Я знаю.

— Так почему ты не доверяешь ему?

Несколько секунд Линвен пристально смотрела на нее, ничего не отвечая.

— Ты действительно хочешь знать, в чем дело? — наконец спросила она.

Кайлин кивнула.

— Дело в церилле.

— В моем церилле? — недоверчиво спросила Кайлин, и ее взгляд снова упал на золотой камень. Эрланд отдал ей камень в тот день на вырубке с дружелюбной улыбкой на губах и добрым взглядом голубых глаз. И как только он положил его ей на ладонь, ослепительный свет вспыхнул в нем, как пламя. «Теперь ты владеешь всем необходимым для того, чтобы стать магом, — сказал ей Эрланд тогда. — Силой, которую ты носишь в себе, птицей и камнем».

Это был самый изысканный подарок, который кто-либо преподносил ей за всю ее жизнь. В последующие годы, когда ее осведомленность о мотивах всего этого возросла, она отчаянно цеплялась за воспоминание об этом чудном мгновении. Это было единственным проявлением неподдельной доброты, которое он выказал ей; это был дар такой исключительной щедрости, что в тот момент она не стала думать о мотивах его поступка, несмотря на все то, что она знала об Эрланде.