Путь Кланов - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Торстон cтр.№ 43

Результат — наш стиль ведения войны сохраняет жизни и материальные ресурсы. Воюет лишь тот, кто воюет. Раньше основные людские потери были за счет гражданского населения, а также лиц, случайно оказавшихся вовлеченными в боевые действия. Сейчас этому положен конец. Мы не совершаем варварских налетов, не разрушаем, как дикари, промышленных объектов противника и не убиваем людей низших каст. Мы отлично понимаем, что такое война, и делаем лишь то, что необходимо. Мы смолоду приучены взвешивать все «за» и «против», прежде чем рискнуть даже малым. Принцип экономии вошел в нашу плоть и кровь.

Кстати о других кастах. Принцип экономии соблюдается и там. Крайне мало людей, жизнь которых можно назвать роскошной, — и это люди, чьи заслуги перед Кланом велики и общеизвестны. Даже представители торговой касты, уж на что они изворотливы и никогда не упускают собственной выгоды, — и они не помышляют о том, чтобы получить больше, нежели заслужили. Нас часто пытаются унизить, напоминая о существовании бандитов, — они не признают вашей системы, а вы ничего с этим не можете поделать. Да, я согласен, это — наш позор, и нам временно приходится мириться с этим негативным явлением. Но наше отношение к ним от этого не меняется.

Я горжусь тем, что за всю свою жизнь я ни разу не изменил принципам экономии, основополагающим для процветания нашего Клана. Я ничему не давал пропасть, будь то последний винтик или боевой робот. Я все использовал с максимальной эффективностью и пользой для дела. Когда я командовал, в моих подразделениях расточительности не было. И нет. Вез моего разрешения никто из моих подчиненных не смел ничего выбросить. Все, что могло быть использовано повторно, использовалось, обретая вторую, третью, четвертую жизнь. Я знаю, что обо мне говорят, мне это даже доставляет удовольствие: гироскопы Тер Рошах собирает из ржавых железок на свалке, амуниция у него из найденного рванья, а дай ему зомби, он и из зомби ухитрится сотворить воина.

Кажется, я снова ухожу от темы. С годами я все чаще замечаю за собой это. Нетрудно понять, почему Клан удаляет немолодых воинов из боевых частей, почему он переводит их во вспомогательные тыловые подразделения или же отправляет в учебно-тренировочные лагеря. Это опять-таки связано с разумным использованием человеческих ресурсов. С годами реакция становится уже не та, и немолодому воину трудно следить одновременно за всеми целями на мониторах. Да и движениям недостает нужной ловкости. Поэтому совершенно логично, что пожилого воина отзывают из боевых частей: с годами он становится обузой для подразделения. А расточительность порождает расточительность. Неверные или ошибочные действия пожилого заслуженного ветерана могут привести к гибели воина молодого. Хотя осторожность и большой боевой опыт пожилого заслуженного ветерана тоже могут чего-то стоить. Вместе с тем потенциальная опасность для подразделения от его присутствия может оказаться больше, чем потенциальная польза. К чему рисковать? Ненужный риск — это расточительность. Когда воин перестает быть однозначно полезным на передовой, не разумнее ли использовать его как-нибудь иначе? Поэтому Клан и стремится предоставить пожилым или искалеченным воинам — и то и другое одновременно — возможность проявить себя в воинской касте на иных ролях. Ничто не должно пропадать, из всего должна извлекаться максимальная польза.

Однако всегда что-то теряется безвозвратно. Вот и мне сейчас мучительно не хватает службы в боевых частях. Предложили бы мне вернуться туда — и я согласился бы, не раздумывая. Все-таки нынешняя моя работа — пусть она и важна, я это знаю, — не приносит полного удовлетворения. Я ведь воин. Я помню, что это такое — видеть врага в прицеле, когда твой боевой робот идет сквозь огонь и взрывы. Я помню, как кулак с хрустом ломает челюсть врагу. Я помню то незабываемое ощущение полноты и осмысленности бытия, когда броня вражеского боевого робота разлетается вдребезги после залпа твоих РДД.

Мне не хватает войны. Здесь, на страницах дневника, я признаюсь в этом.

Но мои лучшие дни, увы, уже позади. И единственное, что мне остается, — это жить, радуясь, что я воспитаю воинов из моих кадетов. Я не даю им ни малейшей поблажки — этого требуют мои правила. Более того, я даже бываю с ними излишне суров. Что поделаешь, если разобраться, они — мои теперешние враги. Странная мысль. Никогда раньше она не приходила мне в голову. Почему? Они сейчас преодолевают те препятствия, которые у меня давным-давно позади. И я им завидую. Я переживаю их борьбу вместе с ними. И когда они терпят поражение, я ненавижу их. А когда выходят победителями, я опять-таки ненавижу их, потому что я бы сделал это лучше, чем они.

Сначала кадеты были для меня лишь сиб-группами. Потом, когда группы распались, все мое внимание сосредоточилось на нескольких кадетах, у которых, я чувствовал, есть большие шансы стать воинами. Те же, кто потенциально был обречен на неудачу, направлены мною в другие касты, где им предоставляется возможность с большей отдачей послужить своему Клану. И в этом тоже принцип экономии. К чему впустую рисковать людьми, которые еще могут принести пользу обществу?

Отвлекаюсь. Все время отвлекаюсь на второстепенное. Перечитал свои записи. Похоже, я сторонник взгляда на естественный отбор как на двигатель исторического развития. Как бы то ни было, я считал и продолжаю считать, что умение извлечь максимальную пользу из имеющихся в наличии ресурсов, людских или материальных, — это ключ к успеху любой военной операции.

Только не следует считать, что я слепо пытаюсь сохранять все подряд. Экономия должна быть разумной. Если будет нужно, я без колебания пожертвую человеческими жизнями. Я принесу в жертву боевой робот, если буду твердо знать, что благодаря этому уничтожу вражеский. В том бою, который стоил мне руки, я, не колеблясь, послал свое звено на гибель. Ну и что? Я же по-прежнему помню всех из этого звена. Они и сейчас стоят передо мной, словно живые.

Отвлекаюсь на одно, потом отвлекаюсь на другое, окончательно забыв о том, с чего начал. Наверное, надо попробовать заснуть, хотя это мне вряд ли удастся сделать. Через три дня кадеты проходят Аттестацию. Думаю об этом постоянно. Я распорядился, чтобы они проходили Аттестацию вместе, все втроем. Обычно я предпочитаю, чтобы на Аттестации одновременно было не более двух сибов из одной группы, как того требует обычай, но когда кадетов оказывается трое, как в этом случае, я всегда заявляю троих против девяти. Джоанна чуть не запрыгала от радости, узнав об этом и предвкушая роскошную битву. Все-таки она несколько кровожадна, эта женщина. Думаю, что она была бы не очень против, если б все ее кадеты потерпели поражение. У Джоанны совершенно отсутствует понятие об экономии.

Чертовски досадно, что мы потеряли одного кадета перед самой Аттестацией. Столько времени впустую потрачено на его подготовку, да еще теперь, когда Клан так нуждается в воинах".

Изувеченное тело Рены выглядело просто чудовищно. Мертвые глаза точно смотрели в небо. Эйден подумал было, что надо бы опустить ей веки. Но сейчас возле Рены стояла Сокольничий Джоанна, и он не решился этого сделать.

Джоанна подошла к трупу последней. Несколько секунд она молча смотрела на тело. Лицо у нее было безучастное. Впечатление складывалось такое, что Джоанна видит Рену в первый раз. Можно было подумать, что не под ее руководством Рена занималась все это время. Эйден придвинулся поближе, следом за ним Марта и Брет.