Наследник дракона - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Черрит cтр.№ 123

— Я буду поступать так, как сочту нужным.

— Хорошо. — Сабхаш склонил голову, потом поправил очки, потрогал дужку на переносице. — Я так понимаю, что у вас мудрые советчики, к словам которых вы так часто прислушиваетесь. Я хочу уделить внимание нашему Координатору.

Теодор ответил не сразу, некоторое время он словно взвешивал слова директора, пытаясь определить их тайный смысл, затем кивнул:

— Хорошо.

Сабхаш поклонился, коротко и мелковато. Мог бы и пониже пригнуть голову, все-таки с руководителем страны разговариваешь, отметил про себя Теодор. Неизбежное мрачной тучей выплывало на горизонте. Это будет суровое испытание, но уже теперь Теодор знает, как вести себя с Сабхашем. Почти по-родственному, мирно договориться о компромиссе, о разделении ответственности — притупить бдительность, дальше будет видно.

Сабхаш влез на возвышение, подошел к Координатору Нинью между тем несколько мгновений колебался, не зная, к кому примкнуть. Наконец он подошел к Теодору и, прочистив горло, сказал:

— Канрей, у меня сообщение для Миши Накецуны.

Он протянул пакет Теодору Тот принял его и вопросительно посмотрел на Нинью.

— Здесь информация, которая может оказаться ему полезной. Это запись беседы между Джерри Акумой и кое-какими известными вам людьми. Акума счел необходимым зафиксировать разговор. Запись совершенно ясно указывает, кто был виновником гибели Тацухары. У меня есть копия для вас. Этот документ может снять все вопросы… — Он осторожно кивнул в сторону Координатора.

— Домо, Нинью-кун. Я как-то не думал, что вы пожелаете помочь Миши.

— Я как раз не очень-то желаю, однако эта запись, полагаю, поможет смирить его необузданный нрав. Нам как раз театральных страстей не хватает. После того, что случилось… Для Дракона будет лучше, если он и его компания оставят наши пределы.

— Эта запись не сфабрикована? — напрямую спросила Констанция.

В ее голосе не было ничего, кроме детского любопытства, однако даже Фухито догадался, насколько многозначен ее вопрос. В этой наивности таилась такая глубина и опасность, понимать которую могли люди, проведшие годы при дворе какого-нибудь властелина.

— Правда и так чертовски отвратительна, чтобы украшать ее ложью, — резко ответил Нинью.

Фухито поразился — по-видимому, кавэбэшник тоже испугался! Нинью резко, даже не озаботив себя поклоном, отошел на прежнее место у стены. Там замер, скрестив руки на фуди. К своему хозяину, помогавшему привести в чувство Координатора, он так и не подошел, к фуппе офицеров, столпившихся возле канрея, тоже. Неожиданно Нинью вышел из комнаты.

— Тебе не стоит доверять ему, — тихо сказала Констанция, обращаясь к Теодору — Его теперь уже трудно отнести к твоему кружку. Он стал наособицу. — И она глазами указала на Сабхаша.

— Я доверял ему и буду доверять, — так же тихо ответил Теодор. — Он беспредельно предан Дракону. Он никогда не предаст.

— Он же паук. Только тем и занят, что плетет паутину, — не выдержала Констанция. — Он и его учитель весьма своеобразно понимают интересы Дракона. Ты еще столкнешься с этим фактом.

— Мне сейчас не до Нинью, — потряс головой Теодор. — Я не могу тратить драгоценное время на выяснение отношений с ним. Тем более что в настоящее время он не опасен.

— Но этот срок не будет слишком долог, — предупредила мужа Томое.

— Ты права. Но у нас нет выбора. Мы имеем дело с конкретными людьми, а не с выдуманными героями или книжными злодеями. Они действуют в реальных обстоятельствах. Сегодня, сейчас… Завтра наступит завтра. — Он посмотрел на Фухито и спросил: — Разве не так, Фухито-кун?

— Так точно, тоно!

Союзный дворец

Имперская столица

Люсьен

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

18 июня 3040 года

Петр Хитцу — теперь Теодору было известно имя куромаку организации якудза, — вошел в зал аудиенций только после того, как стражи вышли из него и закрыли за собой двери. Одет он был скромно, со времени их последней встречи заметно постарел. Он с усилием переставлял ноги — видно было, что скользкий паркетный пол создает ему определенные трудности. Ему помогал молоденький парнишка. Вот этот разряжен, как игрушка! Особенно привлекательным казалось ослепительно белое катагину. Если бы только этот цвет не являлся цветом печали и траура… Лицо паренька показалось Теодору знакомым, он был похож на одного из ойабунов, которых старый Хитцу призвал под знамена Синдиката. Помогая старику, мальчик одновременно нес в другой руке лакированную деревянную коробку.

Куромаку приблизился к возвышению, где на коленях сидел принц Теодор. Не доходя метра три, поклонился. Затем сделал еще два шага и снова поклонился, потом встал на колени.

— Рад еще раз увидеться с вами, Хитцу-сан, — приветливо сказал Теодор. — Сколько времени утекло с того момента, как мы встречались в последний раз.

— Ваша дружба — большая честь для пожилого человека, канрей.

— Рад помочь, дружище, но давайте ближе к делу. Что-то последние несколько месяцев ойабуны затаились. Не проявляют никакой активности…

— Все идет своим путем, канрей. — Хитцу слабо улыбнулся. — Я надеюсь на положительный исход нашей встречи. Разговор касается дела чести.

Куромаку устроился поудобнее, положил ладони на бедра чуть повыше колен. Тяжело вздохнул, глянул прямо в глаза Теодора.

— Да, — подтвердил он, — чести. Мы готовы принести извинения.

Хитцу жестом подозвал к себе паренька. Тог неловко поднялся, приблизился и поставил ящик справа от Теодора. Затем поклонился и вернулся на прежнее место позади куромаку.

— Нецуми-сан искупил свою вину, — сказал Хитцу Теодору не надо было заглядывать в деревянный ящик, он сразу догадался, что там лежит. Замороженная голова Язира Нецуми… Ойабун заплатил за свою ошибку жизнью. Он догадался, что мальчик, должно быть, сын Язира.

— Нецуми-сан поступил опрометчиво, — продолжил куромаку. — Я всегда ценил его за хватку, но…

Теодор попытался было возразить, однако старик жестом остановил его.

— Свой позорный поступок Нецуми-сан сумел искупить, однако часть его вины лежит и на мне. Как начальник, я обязан нести ответственность за его поступки. Его честь — моя честь. Он использовал ваше имя, даже не попытавшись выяснить, какова ваша воля. Его гордыня и высокомерие, конечно, не могли быть прощены. Он действовал, даже меня не поставив в известность! Я бы никогда не дал своего разрешения, ибо не пристало младшим решать дела старших. Все равно, на мне тоже лежит часть вины.

Закончив речь, Хитцу достал из кармана два белых платка — один шелковый, другой хлопчатобумажный. Он постелил их на полу возле себя. Шелковый слева, хлопчатобумажный справа…