Имя нам - легион - читать онлайн книгу. Автор: Александр Сивинских cтр.№ 11

Филипп молчал. Мальчишка, корил он себя, поставили тебя на место, так тебе и надо; контракт подписал, субординацию изволь соблюдать. Значит, шутки в сторону. Он сказал:

– Растолкуйте вы мне подоходчивей, господин офицер, как все-таки выглядит наш мир в продвинутом терранском представлении? Если это не военная тайна, конечно.

– Да какая там тайна! – удивился Игорь Игоревич. – Барахло ваш Мир, барахло и рухлядь, как вам только не совестно людей на него посылать?

Он насладился мгновенным замешательством и растерянностью собеседника (ничья, один – один!) и продолжил:

– Ну а если серьезно, то выглядит все примерно так… – Он замялся. – На словах, понимаете, трудно, я не настолько хорошо владею русскоязычной научной терминологией… Как, возможно, и вы. Фильм тоже не готов. Вы меня простите, Фил, если я предельно утрирую для наглядности?

Филипп поспешно закивал: Разумеется.

Игорь Игоревич выхватил сигару, но не раскурил, а принялся ловко, точно престидижитатор, крутить между пальцами. Сигара мелькала, рисуя замкнутую и перекрученную линию: указательный – средний, средний – безымянный, безымянный – мизинец. Назад. В стакане с недопитой им водой лопались пузырьки. Клавочка с точностью автомата рубила широким сверкающим ножом салат. Посерьезневший Филипп сосредоточенно ожидал раскрытия секретов Природы.

– Оставим пока в стороне сложные структуры мироздания, такие, как вертикальные кальки или совсем уж экзотические э-э-э… эйдетические сингулярности, и не будем покидать плоскости планетарной эклиптики с ее трехмерным пространством и преимущественно однонаправленным временем, хорошо? – спросил Игорь Игоревич.

Филипп кивком подтвердил, что да, хорошо, конечно, и сказал:

– Эйдетические сингулярности – это круто! Пусть непонятно, зато круто. Это, Игорь Игоревич, впечатляет! Спишете потом слова на бумажку, а? Буду перед девушками эрудицией щеголять.

– Да будет вам, – смутился Игорь Игоревич; даже сигару выронил. – Это же чистейшей воды катахреза, если разобраться. Я ее ради красного словца, знаете ли… Не боитесь, что найдутся девушки, которые над вами потешаться за нее будут?

– Во-во, катахрезу тоже напишите, – сказал Филипп, поднимая сигару с пола и подавая собеседнику. – А с девушками я уж как-нибудь разберусь.

– Ладно. – Игорь Игоревич снова посерьезнел. – Итак, наличие множественности последовательных (или параллельных, если хотите) миров примем как данность. Обитатели всякого мира, если он обитаем, локализованы в потоке времени планетарного и о соседних пространствах чаще всего не подозревают. – Игорь Игоревич говорил монотонно, без выражения; было заметно, что ему скучновато рассказывать прописные истины человеку любопытному, но не подготовленному к полноценному их восприятию. – Причем отдельные миры-планеты – домены не только соприкасаются, но и пересекаются, взаимопроникают, а возможно, и вообще занимают одно и то же место. Разделены они… ну, скажем, пространственно-временными сдвигами. Так будет почти верно. Границы между доменами чрезвычайно тонки и, представьте себе, проницаемы, в чем вы уже имели счастье убедиться… Вдобавок плоть мироздания полна всевозможных инообразований: каверн, вздутий, лакун, пронизана прихотливо переплетающимися тоннелями, соединяющими подчас весьма удаленные друг от друга домены. Часть инообразований – суть пресловутые каналы, связывающие миры. А также торный путь завоевателей-хонсаков…

– Кого? – переспросил Филипп удивленно.

– Хонсаки, Фил, это принятое в русскоязычном Легионе вульгарное и упрощенное название наших членистоногих противников, – сказал Игорь Игоревич, допивая воду. – Научное же терранское звучит труднопроизносимо даже для меня. Хотя корень хонс имеется и там.

– Хонсаки, – попробовал Филипп на язык имечко будущих своих смертельных врагов. – Надо же…

– Так вот, ваши органы чувств не умеют замечать сопространственных каналов вовсе. – Игорь Игоревич, покончив с водою, возобновил краткий курс природоведения. – Органы чувств хонсаков замечают лишь самые крупные, соединяющие малую часть миров, каналы. Мы же умеем находить проходы между большинством соседних, разделенных буквально микроскопическими, микросекундными сдвигами; в чем, признаюсь, главная заслуга замечательных приборов с искусственным интеллектом, первые модели которых относятся еще к позапрошлому веку Терры. И не только находить, но и пробивать, ежели такая нужда появляется. – Он зажег спичку и ткнул ею в ломтик сыра, подхваченный с отдельной тарелочки (заваленной, помимо сыра, хрустящими хлебцами и нежирной ветчиною). Затем, от той же спички, прикурил.

Дыра в результате пробоя получилась весьма впечатляющая, с оплавленными и закопченными краями.

– Дым столбом, – похвалил Филипп. – Зеленые Терры, должно быть, в панике?

– Как обычно, – сказал Игорь Игоревич, пожав монументальным плечом. – Как и везде… Но не будем о грустном. Дыма, возмущений то бишь, – минимум, – заверил он, пуская красивые голубые кольца. – Функция, выражающая количество и порядок флуктуации (при разумно малых значениях псевдоплощади канала), стремится к нулю. Главная проблема, конечно, энергия. Энергия. Всегда ее не хватает, а уходит – уйма. Выход? Мы стараемся не тратить попусту имеющиеся запасы и пользуемся пробоем только в экстренных случаях. Вас, вероятно, интересует источник? Ничего сверхнеобычного. Мирный атом, дорогой Фил, – грандиозная сила в умных руках, поверьте! Вам не мешает то, что я курю? – озаботился он вдруг.

– Мешает, – с некоторым вызовом сказал Филипп.

– Так я и думал, – печально сказал Игорь Игоревич. – Мне, право, неловко. – Он выпустил целую вереницу дымных колец, одно крупнее другого. – Отвратительная привычка и крайне вредная, но чертовски приятная, поверьте. Ни за что не брошу! – Он словно продолжал привычный спор с кем-то. – Нет, ни за что… Простите, я отвлекся. Структурно компания третьих планет от Солнца сходна с тором, пустотелым бубликом, полным мыльных пузырей – доменов; но это не Кольцо вокруг светила, как у Саймака, а скорее… – Он прикрыл глаза и надолго смолк, очевидно, подбирая достаточно простые, но емкие слова русского языка.

Филипп терпеливо ждал. Молчание между тем затянулось. Когда оно стало почти неприличным по отношению к Филиппу, он все-таки не сдержался:

– Что скорее?

– …кольцо вокруг ничего, – сказал Игорь Игоревич, открывая глаза, в которых плясали бесенята усмешки. – Бублик, вращающийся вокруг дырки, диаметр которой пульсирует, безусловно, тем не менее, существуя; а центр – если искать его в евклидовом пространстве – мним. Помните поиски геометрами квадратуры круга и компромисс в итоге – число (? Так и центр вращения Кольца: вычислен, но ни один серьезный математик Терры в здравом уме не назовет его окончательно определенным. Знаете, в нашем языке его общепринятое название звучит довольно остроумно; его можно приблизительно перевести на русский как точка косности воображения упертого индивидуума, стремящегося непременно овеществить и заключить в клетку слов все на свете. Примерно так, хоть и значительно короче. Нравится?