Мессия-42 - читать онлайн книгу. Автор: Лидия Смирнова

… А бояться тебе, бриллиантовый,

надо человека рыжего, недоброго…

А. и Б. Стругацкие

При всем гигантском многообразии разумных жизненных форм, населяющих нашу Галактику, между ними больше сходства, чем различий. И именно это определяет наше местоположение во Вселенной, а именно в той ее части, что в просторечье зовется срединными мирами. Нас всех объединяет то, что для дыхания нам нужен кислород, хотя и с самыми разнообразными примесями. Мы все имеем твердое тело, нуждаемся в приеме пищи и наличии верного друга рядом. Мы все хотим жить, но всегда ли можем отвечать за свои действия? Можно ли считать любые наши поступки осознанными и существует ли свобода выбора между светом и тьмой? И в чем разница между этими первичными силами, разделившими мир и со времен создания Вселенной ставшими заслоном между нами и хаосом? Мы, находящиеся в центре между темными и светлыми мирами, отделенные от них невидимой глазу гранью, именно мы являемся гарантом равновесия — Великого Равновесия, — не позволяя хаосу снова поглотить Вселенную… И роль «МЕжпланетной Службы поддержки РавновеСИЯ» в этом благом деле я считаю весьма весомой, а в некоторых ситуациях просто незаменимой.

Виланий Меонский. Свет и тьма: выбор третьего пути

Все человеческие города, в которых мне довелось побывать, шумны, грязны, вонючи и напоминают муравейники. Там, где есть люди, обязательно найдется мусорная куча, базар с назойливыми торговцами, пара-тройка храмов да с десяток борделей. Люди вообще в своей массе коллективные создания и обожают шум и гам своих грубо слепленных городов. Вряд ли в нашей Галактике найдется другая раса, способная жить в такой неразберихе. Ну, может, только гоблины, но и они предпочитают устраивать свои бесконечные сражения на чистом воздухе, своевременно уничтожая отходы и сжигая покойников или просто переселяясь в другое место. Или взять, к примеру, эльфов: прожив в Вендревилле, главном городе Меона, несколько месяцев, я так и не поняла, где они хранят мусор и что они с ним делают. И ни одного нормального кабака: вместо того чтобы пить сорокаградусные напитки, которые, как всем известно, очень полезны для внутренней дезинфекции, они балуются вином, правда неплохим, но разве им обманешь душу?

Да и голова наутро от него становится чересчур чувствительной к любым звукам, а особенно к их тягучим завываниям, гордо именуемым песнями. С моей точки зрения, если в музыке нет барабанов, то это просто вой, и убедить меня в обратном у них так и не получилось. Да и плясать всю ночь у костра на трезвую голову мне не нравилось, если не считать того случая, когда я добавила в их яблочный сок немного дрожжей и, позаимствовав из местной лаборатории змеевик, соорудила перегонный аппарат. В ту памятную ночь моим прыжкам через костер могла бы позавидовать антилопа, а хитрое приспособление, которое Яша собрал из подручных средств, найденных в той же лаборатории, помогло транслировать какофонический концерт, устроенный нами, на пол-Меона. Стоит также упомянуть, что хозяин змеевика и кучи железок — местное светило алхимии — оказался очень обидчивым эльфом, так что последующие несколько дней нам пришлось ходить, покрывшись зелеными пятнами от подсыпанного в пищу порошка, что нас тогда по юношескому максимализму совершенно не смутило, а лишь добавило остроты впечатлений. Возвращаясь домой, я прихватила с собой чудо-порошок и опробовала его на отце, бабушке, нескольких преподавателях и даже на любимом тритоне нашего главного экзотехника.

Или взять гномов. Мы с братом как-то затеяли научный спор с Глорном на тему: имеет ли право человек, век которого столь недолог по сравнению с его братьями по разуму, населяющими нашу Галактику, прожить его в бесконечной череде удовольствий, и не является ли крайним проявлением жестокости заставлять двух молодых людей изучать сплавы и их составляющие вместо того, чтобы поощрить их искреннюю тягу к разного рода проказам. Зря мы это, конечно, сделали. Воспользовавшись правом сильнейшего и даже не снизойдя до логических объяснений, он заставил нас выдраить всю восточную часть нижнего отсека. Ну не подлость ли? Особенно если учесть, что площадь его не меньше трехсот квадратных метров и там находятся реактор, мини-кузница и система поддержки жизнедеятельности всего корабля. А самое обидное в этой ситуации то, что папа встал на сторону этого бородатого садиста и, когда мы, потратив кучу времени на чистку этих авгиевых конюшен, наконец, усталые и потные, закончили адскую работу, всыпал нам по первое число.

Кстати, разрешите представиться: Виктория Мария Зенолейн эн`Вито. Я чистокровный человек, мне двадцать три года по стандартному галактическому времени, рост сто семьдесят три, вес шестьдесят два, и это при втором размере бюста. Я очень рыжая, конопатая и зеленоглазая. Еще стоит упомянуть две вещи: во-первых, я терпеть не могу свое имя. Поэтому после долгих раздумий, лет этак в пять, я настояла на том, чтобы все звали меня просто Нике, а если кто назовет меня иначе, я не отзываюсь. Да и правду сказать, ну какая из меня победа, в самом деле! Ну и, во-вторых, где-то рядом бродит моя мужская ипостась, и зовут ее Яков Амари Зенолейн, или просто Яша. Это мой брат-близнец. Приставка эн`Вито передается в нашей семье только по женской линии и досталась мне по наследству от бабушки — на данный момент главного аналитика нашего дурдома, официально называющегося «МЕжпланетная Служба поддержания РавновеСИЯ срединной галактики Млечный Путь № 42», сокращенно МЕССИЯ-42. Цифры в названии обозначают номер модификации нашего корабля, на котором наше сообщество блатных и нищих и обитает. А корабль этот, надо сказать, необычен до чрезвычайности: свыше десяти тысяч душ, из которых лишь около шести — люди, населяют трансформирующийся автономный модуль, первая модификация которого, по слухам, была создана самим Гермесом Блистательным.

Но в то время наша, ныне наполовину одушевленная, МЕССИЯ была мертвым куском железа, способным лишь на то, чтобы не затеряться при вхождении в нуль-пространство, — и таскавшим за собой на отдельной платформе кучу громоздкого топлива, норовившего взорваться в самый неподходящий момент. С тех пор прошло много времени, и сегодня наш дом обладает всеми удобствами, возможными в век высокотехнологичной цивилизации, в сочетании с достижениями лучших магических умов современности.

Академия, обучающая особо талантливую молодежь, считается самым престижным учебным заведением нашей Галактики. Наши маги считаются самыми крутыми, спецназ самым отмороженным, а тюрьма для особо извращенных типов — самой неприступной.

Мы с братом обретались в этом городке уже пару часов, и за все это время я ни разу не присела. Феб, так он назывался, принадлежал небольшой человеческой империи ан, находящейся в южном полушарии Триша, одной из планет Капеллы в созвездии Возничего. Это было чисто человеческое поселение, в чем у меня не было ни малейшего сомнения: запах тухлой рыбы сбивал на лету комаров. Никакой эльф без марлевой повязки больше двух часов здесь бы не выжил. А нагромождение различных построек, возведенных по плану какого-то безумного архитектора, если вообще по плану, вызвало бы у любого нормального гнома устойчивую шизофрению с маниакальным разрушительным направлением и желание снести здесь все к гномьей бабушке. Феб считался портом, и что здесь было действительно прекрасным, так это огромная, неспешно перекатывающая волны река. Приютившийся на правом берегу городишко, по местным понятиям довольно крупный, казался бородавкой на нежном теле томной красавицы и вызывал искреннее желание немедленно поменять место жительства. Несмотря на эти незначительные неудобства, я получала большое наслаждение от прогулки. Постоянное нахождение внутри даже такой благоустроенной малышки, как наша «сорок вторая», было способно вызвать клаустрофобию даже у такого невосприимчивого существа, как гоблин.