Темное Крыло - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Хант cтр.№ 30

Капитан Белл не могла удержаться от смеха. Сергей поймал себя на том, что смех Элайн Белл ему нравится. Он решил сменить тему разговора.

— Любопытно было бы узнать ваше мнение о новом адмирале.

— Мне всегда казалось, сэр, что это недальновидная политика высказывать мнение о ком-либо из вышестоящих начальников другому начальнику.

— Это правильно, капитан. За вашу дальновидность! — Он поднял бокал и сделал большой глоток. — Но мое любопытство продиктовано не политикой. Я просто хотел узнать ваше мнение.

— Это входит в список ваших привилегий? — Она посмотрела по сторонам, словно хотела убедиться, что к их разговору никто не прислушивается. При этом, как показалось Сергею, Белл и Корнийо обменялись каким-то сигналом с помощью едва заметного движения рук.

— Совершенно верно.

— При всем уважении к адмиралу, я сказала бы, что лорд Марэ в короткий срок смог осуществить грандиозную сделку. Смысл ее заключается в том, чтобы убедить большинство старших офицеров флота, что он не приведет нас к катастрофе.

— Большинство?

— Ну, почти всех. Офицеры высшего звена — скептики по натуре, сэр.

— То же самое говорит и Марк Хадсон. При этом имени во взгляде Элайн Белл появилась настороженность, словно Сергей проник в ее мысли.

— Извините, что прервал вас. Продолжайте, пожалуйста.

— Мы — солдаты, сэр, которые должны выполнять свою работу, и нам хотелось бы верить, что нам предоставят право делать ее самим. Война с зорами легла на плечи двух поколений, и ее можно было бы выиграть раньше, если бы она велась более решительно. — Она замолчала, следя за его реакцией, будто оценивала, насколько тверда почва под ногами.

Обычаи кают-компании, когда любые слова, произнесенные здесь, не выходили за пределы этих стен, за исключением разве что призывов к измене, защищали Элайн Белл, и все же у нее еще оставались сомнения в искренности коммодора.

— Прошлое нельзя изменить, — сказал Сергей, и перед его глазами возникли образы Пергама: ангарная палуба «Густава Адольфа», флагмана Теда Мак-Мастерса; разлетающиеся на куски малые корабли, опрокидывающиеся в космос в безмолвном танце смерти. — Если бы вы, капитан, были на месте адмирала, что бы вы сделали?

— Врезала бы им что есть силы и не подписывала бы никаких соглашений, пока не убедилась, что они никогда больше не поднимутся.

— Но мы говорим об этом уже на протяжении шестидесяти лет.

— Говорить и делать — разные вещи, коммодор. У нас никогда не было возможности делать.

— Не забывайте, что у нас еще есть император и Ассамблея, капитан Белл. Рано или поздно, но нам придется держать ответ и перед ними, — он жестом руки показал на присутствующих в кают-компании. — Здесь собрались лучшие офицеры флота, но существует черта, за которой не они, а только император и Сенат могут решать, окончена война или нет.

— Но здесь нет ни императора, ни Сената!

— Я вас не понимаю.

— Здесь только мы, сэр. Если адмирал так же хорош на деле, как на словах, именно мы и решим исход этой войны.

Не произнеся больше ни слова, она слегка наклонила голову в знак окончания беседы и направилась к своему помощнику.

Когда адмирал Марэ, сопровождаемый адъютантом и командиром своей эскадры, вошел в кают-компанию, все офицеры встали. Заняв свое место во главе большого овального стола, адмирал включил настенный экран, который находился за его спиной. Одновременно ожили дисплеи на плоскости стола перед каждым офицером.

— Сейчас у нас есть последняя возможность проанализировать стратегическую ситуацию перед прыжком к Р'х'чна'е, — начал Марэ без особых предисловий. — Моя речь у Л'альЧан была обращена в первую очередь к армии, и я уверен, что вы восприняли ее правильно. Тем не менее я должен еще раз подчеркнуть значение данной кампании.

В общем, я прошу обратить внимание на каждое сказанное мной слово.

— Прошу прощения, адмирал, — послышался голос капитана Марка Хадсона. Могу я воспользоваться привилегией кают-компании?

Марэ смерил Хадсона настороженным взглядом, словно принимал вызов.

— Извольте, капитан, — сказал он после секундной паузы.

— Благодарю вас, сэр. — Хадсон откашлялся и продолжил: — Я не слишком разбираюсь в тонкостях дворцовой политики, поскольку почти уже тридцать лет прогуливаюсь только по палубе боевого звездолета…

Сергей, сидевший слева от адмирала, поморщился: это был легкий укол самолюбию Марэ, напоминавший о его аристократическом происхождении и отсутствии боевого опыта. Адмирал, однако, сделал вид, что не заметил этого.

— Как бы то ни было, сэр, я уверен, так же как и все мы, что выданный вам мандат доверия — если мне будет позволено так сказать — основывается на книге, которую вы написали и с которой наш император — да продлятся его дни! — не расставался в ту ночь, когда выбирал кандидатуру на должность адмирала флота.

Офицеры заерзали в креслах.

— Теперь же, сэр, эта книга полностью раскрывает наш план внезапной атаки.

— Это так, капитан Хадсон. Однако я боюсь, что…

— Сэр, я имею в виду очень простую вещь и ничего более. В вашей книге, которую я внимательно прочитал и нашел довольно интересной, — так вот, в вашей книге говорится, что мы будем продолжать эту кампанию до тех пор, пока не сломим не только военную мощь зоров, но и саму их волю к продолжению войны. Если… прошу прощения, адмирал… не обращать внимания на вашу манеру выражать свои мысли, то отдаете ли вы себе отчет, какими могут быть последствия того, что вы предлагаете?

В кают-компании воцарилась тишина. Хадсон был одним из самых опытных офицеров флота, и его безыскусная манера выражаться могла вызвать неприятные ощущения у слушателей с классическим образованием и воспитанием.

— Я все понимаю, капитан Хадсон, — утвердительно кивнул Марэ. Существует реальная возможность того, что кампания затянется на месяцы или даже годы.

— Да, сэр, ведь достаточно будет одному фанатику зору совершить космический прыжок к нашим мирам, и миллионы людей погибнут в облаке водородного взрыва. Мало того, по донесениям разведки, зоры уже обошли нас в разработках биологического оружия. Я хочу сказать, сэр, что чем дольше будет продолжаться эта кампания, тем больше у противника шансов направить корабли-камикадзе на Париж, Буэнос-Айрес, Лондон или Стокгольм. Вы готовы воевать месяцы и даже годы. А что произойдет, если император ограничит нас во времени?

— Об этом не надо задумываться, капитан. Судьба этой кампании находится в моих руках.

— Вы имеете в виду…

— Я имею в виду, — Марэ оглядел лица всех присутствующих, — что эта кампания закончится только тогда, когда я сочту, что она закончена. Генеральная директива № 6 дает мне для этого все основания. Согласно этой директиве, я уполномочен единолично командовать всем флотом, до тех пор пока я не лишусь своей должности или не погибну.