Сладкое утешение - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Гейтс cтр.№ 14

— Если я нахожусь в полном покое, мне удается забыть о его существовании. Но при малейшем движении я ощущаю, что поврежденная кожа мне не принадлежит. Иногда мне кажется, что все это — дурной сон. Иногда — словно что-то инородное проникает в мое тело в попытке отравить его.

Обойдя вокруг него, она проследовала губами вниз по спине, словно ее поцелуи могли заставить его почувствовать себя лучше.

— Что ты ощущаешь, когда к нему прикасаются? — прошептала она.

— В те несколько раз, когда к нему прикасались, я чувствовал резкий дискомфорт и отторжение. Я становился… агрессивным.

Ее губы остановились на пути к его плечу.

— Ты и сейчас это чувствуешь?

— Нет.

— Так что ты чувствуешь сейчас?

К ее губам присоединились пальцы.

В ответ раздалось лишь глухое прерывистое дыхание.

Лейла провела языком вверх по его животу к самому сердцу и в самом конце провела по его коже языком, пробуя его тело на вкус. Рашида пронзило разрядом, который передался и Лейле.

— Так что ты чувствуешь, Рашид?

— Каждое твое прикосновение, каждый твой вздох пробуждает меня к жизни. А когда ты касаешься моего шрама, он словно оголенный провод, пронзающий током удовольствия каждую клеточку моего тела.

Ее руки застыли на верхушке шрама, и Лейла провела языком по пересохшим губам.

— Звучит… словно ты избавляешься от стресса.

Он следил за движениями ее языка, и в его глазах появилось соблазнительно пугающее выражение.

— Это так. Невероятно. Удовольствие, граничащее с болью. И возбуждение, сводящее с ума.

Внезапно его пальцы погрузились в ее волосы. Он приблизил ее лицо к своему. Губы Лейлы приоткрылись от удивления и предвкушения удовольствия, и искры наслаждения пронзили все ее тело от макушки до пальцев ног, сконцентрировавшись в самом центре ее женского естества.

Лейла прильнула к Рашиду, чувствуя водоворот страсти, закручивающий их в единое целое.

Не отводя взгляда от ее глаз, он выдохнул:

— Ты хочешь, чтобы я чувствовал это, принцесса? Ты хочешь, чтобы я сделал это?

И он обрушился на нее поцелуем.

Ураган его страсти сорвал с ее губ крик, в котором одновременно прозвучали удивление, облегчение, восторг и еще десяток неизведанных ею до настоящего момента эмоций. Он поглотил этот звук, все глубже проникая в нее. Лейла шире приоткрыла губы, пробуя его на вкус. Ей нужен был поцелуй этого мужчины, которого она ждала всю жизнь. Нужен был больше, чем кислород.

— Ты этого хочешь? — Рашид оторвался от ее губ и начал целовать ее щеки, лоб, шею… Он стащил с нее футболку, которую сам ей одолжил, и обнял ее грудь своими горячими широкими ладонями. Прижав Лейлу к стене, Рашид раздвинул ее бедра и прижался к ней своей вырывающейся из брюк, готовой к действию плотью. — Ты ждала этого, настаивая на своем и завораживая меня своими неземными прелестями? Ты хочешь, чтобы я полностью потерял самоконтроль, лишился рассудка и поглотил тебя?

Лейла смогла лишь слабо простонать в ответ, отвечая утвердительно.

— У тебя не должно остаться ни малейшего сомнения, что ты хочешь именно этого, принцесса. Я бы не взял ничего, но, если ты говоришь «да», я возьму все.

Он пытается запугать ее? Ради ее же блага? Она должна убедить его, что ее единственное благо — быть с ним.

Лейла попыталась обвить ногами его бедра, но они слишком дрожали и все время соскальзывали. И когда он сжал их и сам поднял, она благодарно застонала.

— Я никогда не соглашаюсь на компромиссы. Все или ничего. Не сомневайся, Рашид, я хочу от тебя всего.

— Не сделай ошибки. Еще одна твоя ласка — и я возьму все. Все, принцесса.

Несчастный! Он все еще считает, что его ненасытность сможет ее напугать.

И тогда Лейла решила подлить масла в огонь:

— Ты хочешь сказать, что, если я вдруг попрошу тебя остановиться, ты не остановишься?

— Ты не попросишь.

Лейла обхватила его лицо и приблизила к своему. До тронулась губами до шрама и слегка провела по нему зубами.

— И все же это я, кто просит тебя наконец начать.

И Рашид поднял ее на руки.

Она уткнулась в его мускулистое плечо, отдаваясь неповторимому блаженству момента. Он шел широкими шагами по своему жилищу, унося ее туда, где она думала провести ночь одна и уйти навсегда, чтобы никогда его больше не увидеть. Неужели сбываются ее самые смелые мечты? Рашид станет ее?

— Я хочу, чтобы ты кое-что понял, Рашид. Тебе тоже придется отдаться мне полностью.

Он бегло кивнул, внимательно глядя ей в глаза.

Он принял ее условия и будет им следовать. Кровь Лейлы забурлила от предвкушения наслаждения, и тут Рашид сказал:

— Только помни, когда я дам тебе все — ты сама попросила об этом.

«Обещания лишь слова», — почти произнесла она.

Но дразнить Рашида она будет позже. Когда он откроется чуть больше. Остается надеяться, что это произойдет скоро.

На сегодня чудес уже предостаточно.

— Рашид, аджук…

Неужели это ее голос? Этот низкий хриплый звук, дрожащий страстью.

Но разве может быть иначе? Мужчина, о котором она мечтала всю свою жизнь, стоит прямо перед ней, обещая воплотить в жизнь все самые смелые ее фантазии.

Не ответив на ее мольбу, Рашид отвернулся и бросил через плечо:

— Тебе не понравится, что я весь потный.

И в следующий миг исчез за дверью ванной.

Захлопнув за собой дверь, Рашид включил ледяной душ на полную мощность в надежде на то, что холодные струи отрезвят его пламенеющее тело и разум. Хватая ртом воздух, он зажмурил глаза и позволил ледяным иглам пронзить каждую клеточку его плоти.

Что он творит?

Все происходит так быстро. Слишком быстро.

Вот она уже за дверью его спальни — женщина, которая должна была оказаться в его постели. Она умоляет его взять ее сейчас, а не когда-нибудь. И ему не пришлось делать ни шага, чтобы соблазнить ее. Совсем наоборот. Он сделал все, чтобы оттолкнуть Лейлу, назвал тысячу причин, чтобы она сбежала.

И теперь он не знает, что ему делать. Она оказалась не той женщиной, которую он планировал соблазнить. Та женщина осталась лишь плодом его воображения. Настоящая Лейла превзошла самые смелые его ожидания. Она оказалась великодушной и чувствительной. И она не сдалась, когда он бросил ей настоящий вызов.

Она действительно желает его. Желала его всю свою сознательную жизнь.

Рашиду не следовало позволять ей касаться его тела.