Ржавое зарево - читать онлайн книгу. Автор: Федор Чешко cтр.№ 9

Нет, Мечник еще ничего не слышал.

Слышали кони.

Они волновались все заметнее, но Кудеславу чудилось в этом волнении что угодно, только не страх. Потом Мечнику послышался частый копытный топот позади, со стороны волхвовского подворья; и тут же Векшин конь заржал — весьма дружелюбно, словно бы здравствовался.

Ему ответило такое же короткое ржание. Топот копыт слышался уже явственно — кто-то гнал через лес наметом, не щадя лошадиных ног и, судя по нарастающему треску, не больно-то разбирая дорогу.

Кудеслав снял со спины лук и неторопливо потянул из-за опояски стрелу. Конечно, этот пока еще невидимый всадник ведет себя вовсе не как злоумысливший ворог, но больно уж часто за последнее время дела, начинавшиеся открыто да честно, выворачивались вдруг леший разберет чем. Может, тот, догоняющий, лишь внимание на себя отвлекает…

Шевельнув поводья, Кудеслав принудил коня податься назад и в сторону. Лишь мгновением позже сообразив, что это Мечник ее загораживает от приближающегося всадника, Векша тоже дернула было повод (как же, больно храбра — обязательно ей нужно быть не за спиною, а рядом). Краешком глаза уловив эту попытку движения, Кудеслав так рыкнул на ильменскую наузницу-чаровницу, что аж кони шарахнулись.

Но неведомый верховой, уже замелькавший в просветах меж древесных стволов, громко окликнул Мечника, и тот снова взбросил лук на плечо — узнал.

Ковадло, ближний подручный кузнечного старосты, осадил своего мелковатого, но крепенького конька в трех-четырех шагах от Кудеслава.

— А я уж думал, не миновать мне твоей стрелы, — кузнец говорил прерывисто, задушенно, будто не конскими, а своими ногами бежал через лес. — Что ж ты, не распознав, кто да с чего, рыкаешь этак вот зверови-то? Или… — он вдруг нахмурился, — или вам какая угроза грозит?

Мечник, улыбнувшись, покачал головой.

— Ну, здравы будьте, — переведя дух, вымолвил слободской муж. — Поздравствовались вот, через миг распрощаемся… А только я не лишь для этого вдогонку за вами послан. Да, послан — меня Зван снарядил.

Ковадло подъехал почти вплотную к Кудеславу и принялся торопливо возиться с тем, на что Мечник в первые мгновения не обратил внимания.

Это был длинный и по всему видать увесистый сверток из промасленной сыромятины. Держа его перед собою поперек седла, кузнец довольно долго путался со скользкими завязками — спешил очень, а спешка, как известно, богов насмешка.

Тем временем и Векша придвинулась совсем близко. Кудеслав словно бы не заметил этого осторожного, украдливого перемещения. Он прикипел взглядом к пальцам Званова наперсника, потрошащим неподатливый сверток. Мечник понял уже, что именно спрятано там, внутри, и теперь пытался сообразить, чего ему больше хочется: ошибиться или же нет.

— Ты уж извиняй. — Ковадло наконец управился с сыромятиной и приподнял содержимое свертка на ладонях. — Не успели мы рукоять, ножны… Нынешней ночью лишь с закалкой управились, Зван и говорит: вези. Сразу, говорит, вези, не жди света. Он — Зван-то — горазд наперед угадки угадывать. К Белоконю, говорит, не заезжай, сразу, говорит, гони на тропу — иначе, мол, опоздаешь. Так и вышло. Я-то, дурень, ослушался, сунулся-таки на волхвово подворье… Чуть только свет там объявился, а бабы сказали: вы уж того… отправились значит. Вот, догнал… А что Белоконь-то не с вами? И дома нет… Я думал, старик провожать отправился…

— Ну, да боги с ним. — Кователь вздохнул, еще раз оглядел лоснящийся от жира клинок (подобными взглядами голоусые недоростки-мальцы впиваются в девичью наготу). — Эх, не успели мы рукоять… А так не сомневайся — он не хуже того, твоего, урманского. Зван еще с запрошлой осени начал крицу проковывать. Да, с запрошлой. Говорю же, он часто заранее ведает, когда чего станет надобно.

Клинок впрямь был хорош (хоть Кудеслава и передернуло при упоминании о закалке — вспомнились жуткие россказни о том, что колдуны-кователи студят железо в человечьей крови). По ширине и длине гляделся он равным прежнему Кудеславову мечу, однако в незамысловатой его прямизне мерещилась какая-то очень ловкая замашистость — словно бы только возьмись за рукоять… Хотя браться-то было вроде как не за что — вместо рукояти из крестовины торчал лишь черенок-охвостье в полторы ладони длиною и с большой сплюснутой шишкой на конце… Так вот, казалось: возьмись только за это железное подобье гриба-опенька, лишь чуть шевельни оружной рукой, и еле заметное шевеление меч превратит в злой короткий удар. А уж если во взмах будет вложена хоть половина Кудеславовой сноровистой силы…

Неимоверного труда стоило Мечнику совладать с собственными пальцами, деревеневшими от необоримого желанья притронуться, огладить изморозно искрящийся обоострый клинок. Да, дивное оружие, мастеровитая редкостная работа ста-с-лишним-летнего ведуна. Вот только рукоять… Ну, да это не страшно; покуда можно хоть кожаной лентой обмотать. Но это пока, ненадолго. Небось близ Ильмень-озера найдутся добрые резчики — такому мечу надобна резная ладная рукоять из кости либо твердого хорошего дерева. И нарядные ножны. И настоящая воинская рука, которая сможет до последней капли использовать то, на что он способен.

Вот потому-то Кудеслав и боялся поверить в свою догадку, когда Ковадло еще возился с завязками свертка.

Не мог, никак не мог Мечник оторвать причарованный взгляд от Званова подарка.

Но принять этот подарок он тоже не мог.

Даже в урманских землях, богатых добрым оружием, цена такому мечу была бы немалой. А здесь…

Остаток златой цепи.

Оба коня.

Векша.

Лишь отдав все, Кудеслав не чувствовал бы себя обязанным. Но даже приди в Мечникову голову сумасшедшая мысль купить клинок за его истинную цену, Ковадло скорей удавится, чем эту самую цену возьмет. А не удавится сам, так Зван его удавит, дознавшись. И точно так же удавит Зван своего подручного, дознавшись, что тот не сумел уговорить Кудеслава принять подарок.

Принять…

От лучшего друга ты принял драгоценный подарок — Векшу. Принял и предался ему — другу — душой да телом. И тот не преминул воспользоваться. И душою, и телом. Помнишь как?

Может, Зван и не задумал дурного. Даже не «может», а «наверняка». Но стоит лишь Ковадле после этакого дара вымолвить пару жалобных слов о том, как ты надобен Звану (и не только ему) ЗДЕСЬ… Хватит ли у тебя совести принять меч и уехать? А не принять — обидеть Звана и обездолить себя — на такое у тебя духу достанет?!

Мгновенья сочились с невыносимой размеренностью, как сочится вода сквозь толстую продегтяренную холстину; Кудеслав будто окаменел в седле; на лице Ковадла, замершего с мечом в вытянутых пред собою руках, медленно проступала растерянность…

Лишь богам известно, чем бы все это закончилось, если бы не Векша. Миг-другой она недоуменно глядела на Мечника, потом подтолкнула его локтем — чего, мол, замер-то? А потом…

А потом она спокойно и деловито сняла с Ковадловых ладоней меч. Еще и сыромятину прихватила — небось пригодится.