Один плюс один - читать онлайн книгу. Автор: Джоджо Мойес cтр.№ 61

Ему понравилось, как это звучит. «Я с ним разобрался».

– Но я ничего не вижу, мама. Что мне делать, если я ничего не увижу?

– Мистер Николс купит тебе новые очки. Не беспокойся.

– А если не купит? Если он вообще не вернется?

«Я бы на его месте не вернулся, – подумал Никки. – Мы едва не уничтожили его прекрасную машину. И он постарел лет на десять за время поездки».

– Он вернется, – сказала Джесс.

– Миссис Томас! Пора начинать. Через тридцать секунд ваша дочь должна занять свое место.

– Послушайте, нельзя ли отложить начало на пару минут? Ей позарез нужны очки. Она ничего не видит без очков.

– Нет, мадам. Если она не займет свое место через тридцать секунд, боюсь, придется начинать без нее.

– Тогда можно я пойду с ней? Я могу читать ей вопросы.

– Но я не могу писать без очков.

– Тогда я буду писать за тебя.

– Мама…

Джесс знала, что проиграла. Она посмотрела на Никки и едва заметно покачала головой, как бы признаваясь: я не знаю, что делать.

Никки присел на корточки рядом с сестрой:

– У тебя все получится, Танзи. Все получится. Ты можешь решать задачки, даже стоя на голове. Просто держи бумагу поближе к глазам и никуда не торопись.

Танзи подслеповато смотрела на аудиторию. Дети рассаживались по местам, выдвигали стулья, раскладывали перед собой карандаши.

– И как только мистер Николс вернется, мы принесем тебе очки.

– Правда. Иди и сделай, что сможешь, а мы подождем тебя здесь. Норман будет ждать тебя за соседней стеной. Все мы будем. А потом мы где-нибудь пообедаем. Волноваться не о чем.

К ним подошла женщина с планшетом для бумаг:

– Ты собираешься участвовать в соревновании, Костанза?

– Ее зовут Танзи, – сказал Никки.

Женщина, похоже, не услышала. Танзи молча кивнула и позволила отвести себя за стол. Она выглядела чертовски маленькой.

– У тебя все получится, Танзи! – внезапно выкрикнул Никки. Его голос заметался между стенами аудитории, так что мужчина в ее глубине зацокал языком. – Мяч в сетке, малявка!

– Господи боже, – пробормотал кто-то.

– Мяч в сетке! – снова завопил Никки, и Джесс удивленно посмотрела на него.

А затем прозвенел колокольчик, дверь захлопнулась с громким щелчком, и остались только Никки, Джесс и Норман, которым предстояло убить пару часов.

– Ладно, – произнесла Джесс, наконец оторвав взгляд от двери. Она засунула руки в карманы, вынула их, поправила волосы и вздохнула. – Ладно.

– Он вернется, – сказал Никки, внезапно теряя уверенность в этом.

– Знаю.

Последовавшее молчание было достаточно долгим, чтобы им пришлось неловко улыбаться друг другу. Коридор постепенно опустел, не считая одного организатора, который водил карандашом по списку участников и что-то бормотал себе под нос.

– Наверное, застрял в пробке.

– Страшно вспомнить.

Никки представлял, как Танзи сидит по другую сторону двери, щурится, глядя в бумаги, ждет помощи, которая не придет. Джесс посмотрела на потолок, тихо выругалась, несколько раз распустила и собрала хвостик. Наверное, тоже представляла Танзи.

А затем вдалеке раздался шум, и мистер Николс промчался по коридору как сумасшедший, держа над головой полиэтиленовый пакет, до краев набитый очками. И когда он бросился к столу и начал ругаться с организаторами с настойчивостью человека, который знает, что ему больше нечего терять, Никки испытал такое безмерное облегчение, что ему пришлось выйти на улицу, сползти по стене и прижать голову к коленям, ожидая, пока из груди не перестанут рваться громкие судорожные рыдания.

Так странно было прощаться с мистером Николсом. Они стояли у его машины под моросящим дождем, и Джесс притворялась, будто ей все равно, хотя ей явно было не все равно. И Никки искренне хотелось поблагодарить его за историю со взломом, за то, что он отвез их в такую даль и оказался на удивление хорошим парнем, но когда мистер Николс отдал ему запасной телефон, у Никки перехватило горло, и он сумел лишь сдавленно поблагодарить. И на этом все кончилось. Они с Джесс шли по парку студенческого городка с Норманом и притворялись, будто не слышат, как уезжает мистер Николс.

Они заглянули в коридор, и Джесс оставила сумки в гардеробе. Затем она повернулась к Никки, смахнула несуществующую пушинку с его плеча и заговорила так отрывисто, что он не сразу заметил, как она выпятила подбородок.

– Ну что, – сказала она, – может, выгуляем чертову собаку?

Никки действительно был не особенно разговорчив. Не то чтобы ему было нечего сказать. Скорее, некому. С тех пор как он переехал к папе и Джесс в восемь лет, люди пытались беседовать с ним о «чувствах», как будто они были большим рюкзаком, который он мог таскать повсюду с собой и открывать перед каждым, пожелавшим изучить его содержимое. Но Никки часто даже не знал, что именно думает. У него не было мнения о политике, или об экономике, или о том, что с ним случилось. У него даже не было мнения о родной матери. Она была наркоманкой. Она любила наркотики больше собственного сына. О чем тут еще говорить?

Некоторое время Никки послушно ходил на консультации. Женщина, похоже, хотела, чтобы он переживал из-за того, что с ним случилось. Никки объяснил ей, что не злится, потому что понимает: мама не могла о нем позаботиться. Ничего личного. Каким бы замечательным он ни был, она бы все равно его бросила. Просто она была… грустной. Он так редко видел ее, когда был маленьким, что даже по-настоящему не чувствовал родственной связи.

Но консультант продолжала твердить: «Ты не должен держать это в себе, Николас. Нельзя принимать то, что с тобой случилось». Она дала ему две маленькие мягкие игрушки и велела разыграть сценку «Что ты чувствуешь из-за того, что мать тебя бросила».

Никки не хотелось говорить ей, что на самом деле его бесит необходимость сидеть в ее кабинете, играть с куклами и терпеть обращение «Николас». Просто он был довольно добродушным. Он не злился ни на свою мать, ни даже на Джейсона Фишера, хотя не надеялся, что его кто-то поймет. Фишер – обычный идиот, которому хватает мозгов, только чтобы задирать других. В глубине души он знает, что у него ничего нет. Что он никогда никем не станет. Он знает, что он фальшивка и никто его по-настоящему не любит. И потому обращает негативные переживания наружу – на тех, кто подвернется под руку. (Вот видите? Терапия пошла Никки впрок.)

Так что когда Джесс предложила прогуляться, Никки немного насторожился. Ему не хотелось ввязываться в крупный разговор о его чувствах. Не хотелось ничего обсуждать. Он собирался уклониться, но Джесс почесала в затылке и сказала:

– Только мне немного не по себе без мистера Николса?