Некоторое время он безмятежно лежал в теплой постели рядом с обнаженной незнакомкой. Но вдруг она произнесла нечто, разом положившее конец его умиротворенности:
– Не забудь, что сегодня у твоей мамы день рождения.
Давящая тишина навалилась ему на грудь так, что он едва не задохнулся и лишь через минуту нашел в себе достаточно сил, чтобы просипеть:
– Откуда ты об этом знаешь?
– Ну как же, в прошлом году ты позабыл ее поздравить и она очень рассердилась. Ты хоть это-то помнишь?
В прошлом году? Он не был знаком с этой женщиной. Возможно, минувшей ночью он ее познал, что называется, в библейском смысле, но в прошлом году?… Нет, это никак невозможно.
– Как зовут мою мать?
Загадка улыбнулась, не открывая глаз. Лицо ее оставалось спокойным, кожа была гладкой и нежной. Возле правого уха на скуле виднелась небольшая родинка телесного цвета.
– Это игра в вопросы и ответы, да? Что ж, изволь: твою маму зовут Бригитта, отца – Питер. У них двое детей – Винсент и Джудит.
В душе у Этриха, словно стая вспугнутых голубей, взметнулась паника. Дрожащим голосом он спросил:
– Откуда тебе это известно?
Глаза она так и не открыла. Вместо этого высунула язык, дразнясь.
– Откуда? Не ты ли сам мне это рассказал?
Он протянул руку, чтобы коснуться ее плеча, потом отдернул ее, затем решительно тронул пальцами белую кожу:
– Как тебя зовут?
– Ха-ха, очень смешно.
– Нет, правда. Пожалуйста.
– Винсент, прекрати. Еще слишком рано для дурацких шуток. Давай хоть кофе попьем.
– Какой колледж я закончил?
Она скорчила гримасу:
– Роде, в Мемфисе, Теннеси, и поступил на работу в агентство «Ортпонд» в Сан-Франциско.
Лишь теперь она наконец открыла глаза, собираясь потребовать, чтобы он прекратил эту нелепую игру, которая выводит ее из терпения. Но, взглянув на его лицо, с беспокойством спросила:
– Что с тобой?
– Просто ушам своим не верю! Откуда ты знаешь все это?
– Перестань! Это уже не смешно! – Она с силой оттолкнула его.
Он растерянно помотал головой:
– Кто ты такая?
– Винсент, прекрати немедленно!
На лице его отразилась растерянность. И тут она наконец поняла, что он ее вовсе не разыгрывает.
– Господи Иисусе! – В мгновение ока она очутилась в самом дальнем углу кровати и инстинктивно прижала край простыни к груди. Ведь он повел себя с ней как чужой, а следовательно, не должен видеть ее обнаженной. Она была не на шутку испугана. – Изабелла. Я Изабелла.
Но он снова помотал головой. Это имя ничего ему не говорило.
– О боже! – Она приподнялась на постели, но он не дал ей уйти, удержав за руку. Она громко вскрикнула.
Он тотчас же разжал пальцы.
– Нет, пожалуйста, останься. Я тебя не трону. Я не сделаю тебе ничего плохого. Просто объясни мне…
Она еще плотней закуталась в простыню и осталась сидеть на кровати.
– Что тебе объяснить? Что происходит? Ты всерьез утверждаешь, что видишь меня впервые?
– Да. – Слово выпало из его рта, тяжелое, как камень.
– А остальное помнишь?
Этрих был благодарен ей за то, что она больше не пыталась сбежать. Он потер лицо обеими ладонями и уверенно произнес:
– Остальное? Конечно. А как же?
– Расскажи.
Он небрежно махнул рукой, словно давая понять: то, что он сейчас скажет, известно всем и каждому.
– Я Винсент Этрих, работаю в рекламном агентстве, мне сорок один, разведен, имею двоих детей.
Изабелла сосредоточилась на одном из перечисленных пунктов:
– Разведен. А почему?
– Ну… – Он придал своему лицу скорбное выражение. – Потому что я не был образцовым мужем. Моя жена славная женщина. Она со многим мирилась, но в конце концов у нее лопнуло терпение и она вышвырнула меня вон.
– Но за что? Объясни, в чем конкретно была твоя вина?
Он с неудовольствием покосился на нее и признался:
– Другие женщины.
– Какая-нибудь конкретная из них?
– Слишком много. Мне следовало бы принять ислам. Тогда я мог бы жениться сразу на нескольких и, возможно, удовольствовался бы ими. Хотя как знать.
Изабелла мало-помалу поняла, что случилось с Винсентом. Но прежде чем сообщить об этом ему самому, ей следовало удостовериться в правильности своей догадки. И она снова стала задавать ему вопросы о прошлом.
Этрих уверенно отвечал на них, а между тем беспокойство в его душе все нарастало. Эта очаровательная незнакомка слишком много о нем знала.
В конце концов Изабелле стало не о чем его спрашивать. И тогда плечи ее печально поникли. Теперь она твердо знала, что не ошиблась. Из памяти Этриха было намеренно удалено все то, что касалось их взаимоотношений. Остальное сохранилось в неизменном виде, лишь она, Изабелла, была стерта без следа.
Разве что… Она выпрямилась, сбросив с груди простыню.
– Ты помнишь свою болезнь?
– Болезнь? Какую?
Она собралась было ответить, но вместо этого прикоснулась ладонью к животу. Лицо ее приняло безмятежное выражение. Слегка склонив голову набок, она кивнула:
– Хорошо. Постараюсь.
Энжи что-то сказал ей.
Этрих ничего не понял и растерянно переспросил:
– Что? Что ты постараешься сделать?
Она не ответила. Лицо ее оставалось спокойным.
– Сегодня я хотела бы кое-что тебе показать. Можешь уделить мне немного времени?
Этрих замешкался с ответом. Он побаивался этой женщины, ее необъяснимой осведомленности о подробностях его жизни. И хотя она была чудо как хороша собой, ему больше всего хотелось бы вытолкать ее за дверь. Разумеется, позволив предварительно одеться. Этрих был джентльменом. Именно поэтому он пользовался таким успехом у женщин. Неизменно вежливый и предупредительный, он ни разу не дал ни одной из своих женщин почувствовать, что просто переспал с ней.
– Да ну же, Винсент, сегодня суббота и ты свободен. Давай позавтракаем. Омлет, бекон и кофе.
До чего же странно ей было говорить с ним в таком тоне. Нервы ее были напряжены до предела, а надо было казаться беззаботной, флиртовать с ним, но делать это тонко, без нажима. Словно мужчина, сидевший на противоположном краю кровати, был не единственной ее любовью и отцом ее будущего ребенка, а случайным знакомым, которого она хладнокровно пытается задобрить.