Контакты особого рода - читать онлайн книгу. Автор: Василий Головачев cтр.№ 245

Как бы то ни было, вездеход спокойно достиг лагеря медведеподобного монстра, миновав Стрелка, который раньше не преминул бы испытать на ползучей машине свой поражающий луч. Кошмарный пришелец, которому физик Хойл придумал название биурс — «двойной медведь», а Тиммери имя — Ракшас, что по индийской мифологии означало — ночное чудовище, демон, — сначала не обратил внимания на рычащую моторами у его ног букашку, все-таки рост исполина в сорок раз превосходил высоту вездехода. Но затем до него, видимо, донеслась радио— или звуковая передача, и биурс заинтересовался неведомым предметом. Один из его торсов наклонился над вездеходом, голова с пронзительно сияющим глазом оказалась всего в десятке метров от кабины, и… по чьей-то команде оператор взорвал отравляющий заряд. В морду правой половины медведя врезалось облако коричнево-зеленого газа. Биурс резко отшатнулся, чисто человеческим движением закрыв лицо лапой. Вторая «половина» медведя обняла его за глыбистые плечи, воздвигла над головой нечто вроде решетчатого зонтика и замерла.

Постояв так минут пять — лагерь исследователей разглядывал эту картину по телемониторам буквально затаив дыхание, — «динозавромедведь» наступил на вездеход и вернулся к своим делам, не сделав ни одной попытки отомстить «шутникам». Зато Стрелок отреагировал на происшествие по-своему: вдруг выстрелил по вертолету наблюдателей, заставив его удалиться на безопасное расстояние в полтора десятка километров.

От вездехода с аппаратурой остался блин металла, впрессованный в плиту песчаника.

Еще через некоторое время биурс сел на «коня» и снова исчез, оставив суперзавра Индру сторожить купол с яйцами панспермитов. Лишь после этого люди в лагере, гражданские специалисты и военные, дали волю своим чувствам.

Что произошло, почему Тихоня вдруг решил перенести седоков в другое место, что заставило его покинуть спокойный золотой мир, Алиссон так и не понял.

Они с Кемпером отдыхали, обсуждая варианты реакции панспермита на их совместное желание доставить их домой, на Землю, как вдруг глубокий удар по голове — удар изнутри — бросил их в колодец удушья, жары и непривычных ощущений вроде «вытягивания» головы из шеи, а очнулись они уже в ином мире.

Видимо, защитная пленка — или поле, — созданная ксенурсом, все еще выполняла свои функции, потому что новый мир был явно враждебным человеку. Суперзавр стоял по брюхо в озере не то расплавленного металла, не то вулканической лавы, жар которой ощущался даже на такой высоте и сквозь защитный купол и ткань «силзов». Лава пузырилась, извергала струи испарений и языки пламени, оранжево-желтую огненную поверхность ее пронзали черные дымящиеся пики скал, похожие на обелиски, на горизонте что-то взрывалось и вспыхивало мгновенным режущим светом, небо нависало багрово-бурой пеленой, и вся эта картина очень живо напоминала ад!

— Чистилище! — прохрипел Кемпер. — Здесь-то мы как оказались?

— Не знаю, — угрюмо огрызнулся Алиссон. — Можно подумать, что тебя ждал рай. Хорошо хоть, сила тяжести здесь почти земная, даже поменьше чуток. Либо Тихоня реагирует на наши подсознательные движения души, либо что-то ищет сам. Если не удастся четко представить место, куда мы хотим попасть, на Землю нам уже не вернуться.

— Не пугай, проповедник. Эти черные полеты мне тоже надоели. Знать бы, куда нас занесло.

— Что толку от подобного знания? Даже если это не соседняя галактика, а соседняя звезда, пешком домой нам не дойти.

— Но дракон же не топает пешком, а летает.

— Вряд ли здесь применим термин «летает». Панспермит использует законы иной физики… скажем, М-физики, и мы их не знаем.

— Что еще за М-физика?

— Это я так назвал — «мистическая физика», для определенности, хотя какая уж тут определенность.

— Я думал, ты знаешь все.

— Мудр тот, кто знает нужное, а не многое.

Кемпер достал флягу, заметил философски:

— Что ж, тогда выпьем. Не хочешь? Помогает успокаиваться и соображать.

Алиссон поднял руку предупреждающим жестом. Сквозь шумы клокочущего моря лавы послышался низкий рокочущий гул, разбившийся на отдельные гулы и всплески. Сзади, со стороны крупа суперзавра, замершего в каком-то оцепенении, из вихрящейся мглы выдвинулась громадная тень, остановилась. Затем снова послышался гул и тяжелые шлепки, так что задрожала почва и по расплаву пошли волны. Тень превратилась в гороподобное страшилище, слегка напоминавшее трицератопса — динозавра, жившего на Земле в мезозое, разве что рога этого «трицератопса» были ветвистыми, как у лося, а глаз на морде был один — горизонтальный и длинный, во весь скошенный лоб. Чешуйчатая грудь его, складками переходящая в голову, отсвечивала полированным металлом, как и шкура суперзавра, а каждая чешуйка была размером с голову Тихони! Рта чудище не имело, вместо него на вытянутой морде светился конгломерат каких-то крючков, пластин и перепонок, напоминая жвалы паука и оскаленную пасть обезьяны одновременно.

— Боже милостивый! — выдохнул Алиссон. — Спаси и сохрани!

— Хороший экземпляр! — бодро возвестил Кемпер, но и в его голосе оптимизма было не больше. — Пусть сунется поближе, я его накормлю свинцовым горохом!

Только теперь Норман заметил, что плечевой пулемет летчик уже переместил из походного положения в боевое.

— Т-ты что?! Не сходи с ума! Ему твои пули — что дробина панспермиту!

— У меня есть и разрывные…

— А если прострелишь пленку? Думай, балда!

«Паукозавр», как окрестил его Алиссон, придвинулся вплотную и навис над Тихоней, как горный утес, заставив Кемпера умолкнуть. Наступила томительная тишина.

Ног чудовище не имело, при движении сокращались складки груди, переходящие в брюхо, хотя вряд ли они способны были создавать тот самый гул и шлепки, будто по лаве шел двуногий великан. Голова монстра наклонилась ниже, она, как и голова панспермита, имела трехлучевую симметрию, и у Алиссона даже мелькнула мысль — не предок ли это суперзавров? — и в это время Тихоня, уловив панические мысли людей, прыгнул в космос…

Пережив те же ощущения, уже не вызывающие былых болей в позвоночнике и отрицательных эмоций, они выкарабкались из беспамятства в полной темноте и реагировали каждый по-своему, в силу воображения и разного опыта. Алиссону показалось, что он ослеп, а Кемперу — что очутились они в глубоком подземелье.

— Ты жив? — раздался в наушниках голос летчика.

— Такое впечатление, будто мне выкололи глаза.

— Просто нас занесло под землю. — Послышалось бульканье и недовольное ворчание Кемпера. — Черт, виски кончилось! У тебя найдется глоток?

— Полная фляга.

— Тогда живем!

— Что-то раньше я не замечал у тебя тяги к спиртному. Не отравишься?

— Как говорил философ: когда это дракон умирал от яда змей? [85] Давай свой напиток богов.