Сны замедленного действия - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Леонидович Ильин cтр.№ 47

– Что-нибудь случилось. Лен? – интересуется Нагорнов.

Мой мозг лихорадочно прокручивает варианты.

С одной стороны, если быть верным наказу шефа, я должен оказаться первым рядом со Спящими, когда кому-нибудь из них надоест дрыхнуть.

Но, с другой стороны, где гарантия, что датчики сработали именно на пробуждение моих подопечных? Да, параметры их мозговой активности и физиологические показатели резко изменились – настолько резко, что сработала сигнальная подпрограмма в моем «мобиле», – но разве только при пробуждении человека происходят подобные изменения?

В больнице могло произойти какое-нибудь ЧП, а в своем нынешнем состоянии я не гожусь для решительных действий. К тому же, чтобы быстро добраться до больницы, опять придется просить Круглова выступить в роли таксиста, а он может заподозрить неладное…

Эх, была не была!

– Да, – признаюсь я вслух, – случилось. Что-то там не то со Спящими. Я поеду туда… Кто со мной?

Естественно, все.

До больницы мы добираемся быстро, уместившись всей компанией в «восьмерку» Круглова. Движения на улицах почти нет, и Константин демонстрирует образец езды на сверхвысоких скоростях.

Снаружи здание выглядит так, будто в нем ничего не происходит.

Свет в больнице отсутствует, за исключением приемного отделения на первом этаже, да кое-где тускло светятся окна, выходящие на лестницу.

Всей гурьбой вваливаемся внутрь, потревожив уютно расположившуюся за,экраном маленького телевизора дежурную по приемному отделению.

Наше счастье, что в состав нашего «десанта» входит Ножин – иначе никакие наши аргументы на эту пожилую женщину в белом халате не возымели бы своего воздействия. Она твердо стоит на том, что никто из посторонних в больницу не проникал и что никаких ЧП случиться не могло. По-моему, ей вообще кажется, что мы перебрали лишнего и собираемся учинить в вверенном под ее ответственность учреждении хулиганский дебош.

Лишь когда в разговор вмешивается Ножин, дежурная с неохотой соглашается позвонить в невропатологическое отделение, чтобы окончательно удостовериться в том, что все в порядке.

Она долго держит трубку возле уха, потом на ее округлом лице вырисовывается недоумение.

– Никто не отвечает, – сообщает она. – Может, дежурная медсестра отлучилась куда-нибудь?

– Мы все-таки пройдем, Светлана Григорьевна, – настаивает психотерапевт. Дежурная колеблется.

– Ну, вы пройдите, Михаил Юрьевич, – наконец, говорит она, – а остальные пусть здесь подождут…

Но мы не собираемся следовать ее указанию и прорываемся вслед за Ножиным. Вслед нам летят растерянные окрики:

– Куда вы всей толпой ринулись?! Стойте! Вы же всех больных перебудите! Я сейчас милицию вызову!..

Но мы устремляемся вверх по лестнице и в неплохом темпе проскакиваем длинные переходы, ведущие к невропатологии.

Вот и заветная стеклянная дверь, сквозь которую виден тускло освещенный ночными лампами коридор и столик дежурной в нескольких метрах от входа. На ночь, видимо, его выдвигают из-за выступа стены так, чтобы дежурная могла видеть дверь. Девушка в белом халате сидит за столиком, ярко освещенным настольной лампой. Перед ней лежит раскрытая книга, но в данный момент дежурная не читает. Судя по ее позе, она крепко спит, уткнувшись лицом в прилежно сложенные на столике руки.

Михаил Юрьевич принимается барабанить по стеклу, призывая: «Лена! Ефимова! Открой дверь!» – но дежурная спит крепко. Слишком крепко.

Невольно покрываюсь холодным потом: неужели еще одна жертва Спячки? Может быть, эта странная напасть передается от человека к человеку подобно чуме?!

– Да тут открыто, Михаил Юрьевич, – удивленно говорит Нагорнов, толкая дверь, которая послушно распахивается перед нами.

На правах хозяина Ножин первый врывается внутрь и принимается трясти дежурную за плечо. Но его усилия приносят совсем не тот результат, на который он, видимо, подспудно надеялся.

Тело медсестры от толчков внезапно утрачивает жесткость и валится вбок. Ножин едва успевает предотвратить падение девушки на пол.

– Ну и порядочки тут у вас! – крутит головой Круглов. – Медсестры дрыхнут на дежурстве, как самые последние салаги-дневальные! У меня в батальоне за такой сон на посту нарядами вне очереди не отделались бы, я бы голубчиков сразу на «губу» упек!..

Психотерапевт оборачивает к нам бледное лицо.

– Она не спит, – глухо сообщает он. – Она мертва…

В голове моей словно что-то взрывается, и я в несколько прыжков оказываюсь возле двери той палаты, где покоятся Спящие.

Она оказывается закрытой на ключ.

С каких это пор палату, в которой содержатся пациенты в бессознательном состоянии, запирают на замок?

Самые худшие подозрения начинают роиться в моем мозгу.

Неужели мы опоздали? Что там, внутри, – скопище монстров, в которых превратились Спящие? Или кровавое месиво разрубленных трупов?

Мне на помощь приходят Круглов и Нагорнов. Капитан быстрым движением выхватывает из-за пояса пистолет и передергивает затвор, а Константин, недолго думая и совсем не примеряясь, с коротким хеканьем бьет с разворота каблуком в непосредственной близости от дверной ручки, снося дверь вместе с петлями.

Внутри темно. Кромешная тьма.

Но почему? Ведь даже при выключенном свете в палате должны были бы светиться огоньки приборов, поддерживающих жизнь в телах Спящих!..

ПРОКЛЯТИЕ!

Торопливо нащупываю выключатель и щелкаю им, невольно зажмуриваясь.

Я уже знаю, что здесь произошло, но боюсь воочию убедиться в этом.

Однако, вопреки моим мрачным прогнозам, никаких видимых изменений в палате не произошло.

По-прежнему – пять кроватей в ряд, и на них неподвижные тела, до подбородка укрытые простынями с серыми больничными штампами.

Но экранчики приборов, стоящих в изголовье каждой кровати, зияют слепыми глазницами.

ПРИБОРЫ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ ОТКЛЮЧЕНЫ!

А это значит, что…

Все. Это конец. То, о чем меня предупреждал шеф, свершилось. И во всем виновато мое легкомыслие. Нельзя было оставлять Спящих без присмотра, нельзя!.. Вместо того чтобы изображать из себя сыщика-любителя, надо было просто-напросто исполнять функции нештатной сиделки, и тогда все было бы по-другому…

– Ну, что там? – слышится позади меня голос Круглова. – Все нормально?

У меня нет сил ответить ему. Всегда нелегко сообщать человеку о том, что его сын скончался – особенно если знаешь, что в этой гибели есть и твоя доля вины.

Остается лишь скрипнуть зубами и вдарить что есть сил кулаком по бетонной стене, словно это поможет оживить неподвижные тела.