Биохакер - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Зонис cтр.№ 46

Тезей чуть не выпустил фонарик из похолодевших пальцев. Вот чего он опасался больше всего.

– Я больше так не могу, – продолжал лежавший на песке.

Серые губы шевелились, голос шелестел – тихий, но отчетливо разносившийся в пустом зале.

– Я думал, будет легче. Думал, будет что-то типа всемогущества… ты бог, а они твои твари. Но они жрут меня… Впиваются и едят. И я не могу их удержать. Они рассыпаются… Каждую ночь, когда просыпается дерево… У него свой разум, не могу контролировать… Только днем, когда спит, а ночью – боль…

Его речь становилась все более невнятной. Глаза медленно закатываясь, обнажая белки. В песке снова закопошились белесые корни.

– Папе плохо! – взвизгнула Машка и, вскочив, кометой помчалась через зал.

Хантер перехватил ее на бегу и удержал одной рукой. Вторая, с винтовкой, медленно поднималась.

– Нет! – успел крикнуть Тезей, словно повторяя только что отзвучавшее слово.

Но было поздно. Тонкий бело-синий луч прорезал темноту и впился в грудь лежавшему на песке. В нос ударил запах горелого мяса. Человек вспыхнул – его плоть занялась мгновенно, как высушенная на ветру древесина. Он не вскрикнул и не застонал, но груда песка под ним зашевелилась, взметнулась. Оттуда ударили во все стороны длинные узловатые отростки, заплясали по залу, как щупальца невероятного кракена. Тезей кинулся на пол, избегая удара. Он видел, как одно щупальце снесло с ног Хантера. Винтовка отлетела в сторону, свет фонаря вновь запрыгал по стенам. По залу прокатился беззвучный крик…

Тезей выругался, перекатился на бок и, выхватив свой «Керен», бесполезно и зло выстрелил в мечущиеся щупальца. В центре клубка плясал яркий желтый огонь. Послышался громовой треск, полетели осколки пластика, и от пола до потолка протянулись огромные трещины – это выламывались корни, вросшие в стены. Фонарик Тезея все еще валялся рядом, на полу. Отбросив пистолет, биолог схватил его и направил луч вверх…

Это было красиво. Казалось, они находятся в чашечке гигантского цветка, чьи длинные и узкие лепестки судорожно сокращаются, приветствуя невидимое солнце. Или древнее божество вырвалось на волю и разминает щупальца, готовясь крушить человеческие города…

– Кончай пялиться, – яростно хрипанул под ухом Хантер.

Схватив Тезея за плечо, охотник толкнул его к выходу, уворачиваясь от бьющихся в судорогах, полыхающих и чадящих корней. Зашвырнув спутника в дверной проем, Хантер развернулся и, кажется, собрался бежать обратно.

– Ты куда? – крикнул Тезей, удерживая его за руку.

– Пусти. Там девчонка…

Тезей направил луч фонаря на то место, где стояла Машка. На полу виднелась серо-зеленая лужа диаметром около полутора метров. В луже одиноко валялась детская лопатка – и все, и ничего больше. Не дожидаясь реакции Хантера, биолог потащил его вглубь коридора, к ведущей наверх лестнице. Стены вокруг гудели, трещали и ходили ходуном, сыпалась штукатурка и целые пласты бетона – похоже, подземное дерево проросло глубоко в фундамент, и умирать оно вовсе не собиралось…

– Пусти, – прошипел Хантер, выдирая руку.

Он сбросил пальцы Тезея с таким омерзением, словно коснулся прокаженного… или колонии омний. Затем быстро содрал перчатки и отшвырнул как можно дальше. Тезей заметил – или ему показалось, – как по толстой перчаточной коже расползаются тускло блестящие пятна.

Когда они выбрались на поверхность и вывалились из дверей института, уже рассвело. Розовую улицу расчертили длинные тени. Запах дрожжей усилился, или так показалось. Поднявшийся ветер гнал по небу клочковатые облака. Осколки стекла на асфальте – то ли давние, то ли свежие – отражали изменчивый солнечный свет, как рябь на воде.

Хантер обернул к Тезею лицо, покрытое копотью и цементной пылью. Серые глаза холодно и зло смотрели сквозь грязную маску.

– Ты знал, – со сдержанной яростью сказал он. – Знал, что девчонка тоже кукла? Знал, во что она превратится, если мы убьем его?

Тезей медленно кивнул. На него навалилась неподъемная, как тысяча бетонных блоков, усталость. Ему было все равно. Ему хотелось только вернуться, принять ванну и прижаться головой к теплой груди своей женщины.

– Знал, – глухо подтвердил он и закашлялся от набившейся в глотку пыли.

– Откуда? – сощурился охотник.

– Машка. В тридцать шестом ей было шесть лет. Она совсем не выросла.

Хантер сморщился, смачно сплюнул ему под ноги и, развернувшись, широкими шагами пошел прочь, к реке. Тезей почувствовал себя брошенным. И еще он почувствовал злость. Биолог прокричал в удалявшуюся спину:

– Вас так огорчила смерть одной девчонки, которая и живой-то по-настоящему не была? А что скажете, когда омнии по вашей милости вырвутся из котла и сожрут нас всех? Зачем вы его убили?

Хантер не ответил и не обернулся.

Тезею очень хотелось побежать следом – но вместо этого он уселся на нижнюю ступеньку крыльца, обхватил колени руками и принялся ждать, когда кончится действие антидота.

Волны с призрачным шелестом накатывались на гальку. Человек, стоявший на берегу, поднял один плоский округлый камешек и пустил по воде. Галька запрыгала: один, два, три, четыре, пять раз. Он мог бы заставить камень прыгать и дольше, но ему было скучно.

Человек представлялся всем как Хантер. Хантер – охотник. Слишком очевидно, а потому тоже скучно, а потому – не вызывает подозрений. Все знали его как Хантера. Вечерский – персонаж чуть менее скучный и плоский, чем остальные, – и тут отличился и обозвал его Сизифом. Конечно же не потому, что Сизиф выбрался из смертного царства. Или, точнее, не только поэтому. Вечерский всегда преследовал как минимум две цели, поэтому был более интересен. Его сложней было просчитать. Тот факт, что он давно и безнадежно спятил, делал попытки еще увлекательней. Определенно, он оживлял игру.

Сам себя Ричард Хантер именовал «ментатом». Слово, вычитанное давным-давно в фантастической книжке, ему нравилось и отчасти выражало то, чем он занимался. Конечно, строго говоря, он был прямой противоположностью ментатов из «Дюны». Те были созданы в пику мыслящим машинам, а Ричард Хантер и сам был мыслящей машиной. Отчасти. Одной из немногих или вообще единственной, учитывая «бан Терминатора» – запрещение на создание искусственного интеллекта на любой основе, кроме человеческой ДНК. Этот запрет забавлял Хантера еще и потому, что напоминал людям об их смертности. По крайней мере, должен был напоминать. О гнетущем страхе – не личной, индивидуальной гибели, а о страхе уничтожения всего вида. Похоже, те, кто приняли «бан Терминатора», рассуждали примерно так: «Пусть существа, обладающие искусственным интеллектом, и уничтожат человечество в один прекрасный день, – но, по сути, они и сами будут людьми». И варвары, захватившие Рим, через несколько сотен лет тоже стали Римом…

Хантер взял следующий камешек. Посмотрим, сумеет ли он заставить гальку прыгнуть ровно двенадцать раз. Процессор, заменивший ему правое полушарие, быстро сделал прикидку: расстояние, площадь поверхности, трение, сила ветра. Рука и глаз охотника скорректировали расчеты – незаметно, за такую ничтожно малую долю секунды, что сам человек даже не успел осмыслить того, как он это делает. Камешек вылетел из пальцев и прыгнул ровно двенадцать раз.