Принцип четности - читать онлайн книгу. Автор: Станислав Гимадеев cтр.№ 45

— Если бы я хотел есть, я пошел бы в столовую или в бар, — сказал Глеб надменно. — Для этого женщина не нужна. Щи — отдельно, знаете ли, мухи отдельно. Э, да что ты понимаешь в чистоте ощущений! В желудке, мой славный, таких нервных окончаний нет.

— Слушай, а тебя Луиза к себе насовсем не звала? — поинтересовался Сергей.

— Что за вопрос! — сказал Глеб. — Разумеется, звала. Но я, хоть и цинично воспринимаю мир, но не до такой же степени, чтоб согласиться. Как говаривал Портос: «Чем больше я узнаю женщин, тем сильнее привязываюсь к лошадям».

— Куда это вас снова понесло!? — выпалил Кирилл. — Мы совсем не про то говорили… Чего ты со своей жратвой!.. Я на чем остановился? Сам даже забыл…

— Вы были весьма недовольны существующей ситуацией. — Указательный палец Глеба грозно поднялся над головой. — А почему же, спрашивается? Ну? Вам, видите ли, не нравится эта волна насилия! И вы не понимаете, отчего вдруг так!?

— А ты понимаешь? — сдвинув брови, проговорил Кирилл.

— Вот объясните мне, гуманист… Мне — цинику, — продолжал Глеб. — Вы ж только что приклеивали на свои знамена ярлыки оптимизма! Когда же ваша доброта и любовь начнет спасать мир? А? Когда?

— Не туда ты, Май, попер! — воскликнул Кирилл и расстегнул воротник кителя. Щеки его раскраснелись. — Я тебе говорил, что если ситуация ухудшается, то мы… Понимаешь, мы сами!.. должны пытаться спасти положение. Своими руками…

— Сам ты не туда попер, — перебил его Глеб. — Ты удивлялся, почему, дескать, люди, чем дальше, тем больше сволочеют! Ты же об этом говорил. Почему это они, гады такие, не торопятся друг другу на помощь… Я, что ли, спорю, насчет спасения ситуации? Спасать ее родную рано или поздно все равно придется. Этим человечество только и занимается… Всю дорогу, после того как обгадятся, начинают спасать ситуацию. Сё, человек!.. — Он вздохнул. — Только вы-то, поручик, хотите чтоб изначально в людях присутствовало то, что не может в них присутствовать.

— Почему это не может! — сказал Кирилл рьяно. — Если этим никто никогда не занимался, то значит сразу и не может?! Ну, конечно, дерьмо разгребать никому не охота. Проще кричать, что это в принципе невозможно…

— А, старая песня, — ухмыльнулся Глеб, откидываясь в кресле. — Про воспитание нового поколения, про яблони на Марсе… «Мы наш, мы новый мир построим…»

— Воспитание, значит, ты тоже отрицаешь? — с напором спросил Кирилл.

— И не собирался, — ответил Глеб. — Я не люблю рубить шашкой с плеча. Воспитание — воспитанием…

— Но кто воспитает самих воспитателей? — изрек Сергей философски.

— О! — многозначительно произнес Глеб. — Считайте, что это я сказал… Так что же выходит? Воспитывали, значит, воспитывали, а потом таких вот воспитанных, таких вот добрых и сострадательных в один прекрасный момент какой-то любопытный малый взял, да и накрыл колпаком. Дай, думает, погляжу, чего будет? Или, положим, ничего не подумал этот малый, да?.. Накрыл себе полторы тысячи людишечек, да и ушел. Вот и спрашивается: сдюжит или нет наше воспитание? И что станется с хвалеными нравственными категориями в принципиально иных условиях? Не пошатнутся ли, родненькие? Или, положим, не обратятся ли в свою противоположность? Ну? Что вы имеете сказать за нравственные категории, обращенные в свою противоположность?

— К чему это ты клонишь? — нахмурился Кирилл. — Что ты опять гонишь? Словоблуд…

— К тому, мой Кирилл, — сказал Глеб с вздохом, — что против лома нет приема. Изначально хомо сапиенс есть овца с овечьими инстинктами, и приобретенные ею всевозможные коллективистские, стадные и братские привычки рассыплются в прах, когда столкнутся, допустим, с этим нашим любопытным малым. Неизменными останутся только инстинкты. Человек рождается один и умирает один! В муках, боли и непонимании. И нет ему дела до остальных.

— Почему это, собственно, инстинкты неизменны? — вставил Сергей. — Это, знаете ли, вопрос спорный…

— Да, погоди, Серега, — сказал Кирилл. — Не уводи, понимаешь, в сторону… А разум? Разум на что дан?!

— Ой, — испуганно сказал Глеб. — Опять магическое слово. Ты меня уже им стращал, полиция.

— Разум, — повторил Кирилл, пристально глядя на Глеба. — Как ни крути, он отличает человека от животного!

— Каждый вид животных чем-нибудь отличается от остальных, — сказал Глеб. У каждого своя гипертрофия. Ну, разум… Ну, и что с того? Вот вы, констебль, читали Экклезиаста?

— Пошел стращать своим Экк… — Кирилл запнулся. — Эзи… тьфу ты!.. Тоже мне!

— А вы все-таки почитайте на досуге, — посоветовал Глеб, поглаживая бороду. — Молиться на него не обязательно, а прочесть полезно. А вот я тебе даже процитирую…

Он встал со своего кресла и стал копаться в стенке, на полке с книгами.

— Я все равно считаю, — сказал Кирилл уверенно, — хоть резервация, хоть всемирный потоп, хоть конец света… Если людям даны мозги, то ими надо пользоваться. В любой ситуации. Правильно? И друг другу помогать. И если мы не можем разрушить резервацию, то мы должны хотя бы сделать так, чтоб каждому из живущих здесь не было плохо!.. Мы должны держаться друг за друга. А то ползает какая-то сука и грабит людей! — Он вдруг стукнул кулаком по столу. — Сволочь такая… Серега, дай-ка коньяк!

— Где это ты увидел коньяк? — недоуменно сказал Сергей, разводя руками. Ты, не иначе, провалился в прошлое.

— Хроноклазм, однако, — заметил Валера.

— Уже выжрали, — буркнул Кирилл и схватил бутылку с водкой. — Май, это ты, наверное…

— Это не я, а наш Аргентум, — пробормотал Глеб, продолжая перебирать книги. — Он же пьет все, что пахнет клопами. Да, где она?.. Аргентум, неужто ты взял Библию? Ты же язычник…

— Я бы, конечно, почитал, — сказал Валера, зыркая по столу глазами Бумага хорошая такая, мягкая… Палыч, наверное, опередил. Животом все маялся…

Кирилл плеснул себе водки, махом выпил и некоторое время сидел, молча и задумчиво уставясь на рюмку.

— А, может, ее для того и придумали, — проговорил он потом, — чтоб заставить всех сплотиться? А?! Резервацию-то эту проклятую… Чтоб мы все, наконец, чесаться начали?

— Все вместе? — тут же поинтересовался Глеб, не поворачиваясь. — Или каждый по отдельности? А как вы себе представляете коллективную ческу?..

— Все вместе, — буркнул Кирилл, неуверенно кивая. — Ну, и каждый сам, наверное, тоже…

— Нет, Кир, — сказал Сергей. — Слишком натянуто. Ты рассуждаешь так, будто этот наш некто, создавший резервацию, рассуждает так же как мы. А это совсем не обязательно.

— Ага, нашел таки, — сказал Глеб. — Сейчас, сейчас…

— Ну и пусть — натянуто, — сказал Кирилл Сергею. — Наплевать. Это будет моя личная гипотеза. Тут у каждого в резервации гипотез по несколько штук…

— Несколько десятков штук, — поправил Валера, снова набивая чем-то рот.