Атака неудачника - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Стерхов cтр.№ 62

— А всегда резонанс случается? — спросил я и стал умолять мысленно: «Скажи, что нет, скажи, пожалуйста».

Однако ответ эксперта был скор и безжалостен:

— Да, Егор, всегда. Рано или поздно, но обязательно. Временные рамки — одни биологические сутки.

— И через какое время наступает кризис? — подхватил тему Архипыч.

— В среднем через трое суток плюс-минус пять часов, — ответил Самохин. — За это время идея о никчемности собственного существования достигает апогея, а мысль, что иного выхода из этого наполненного страданием бытия помимо самоубийства нет, становится предельно очевидной. Дальнейшая песня стара как мир: в смертной схватке с целым морем бед покончить с ними, умереть, уснуть и видеть сны. Слова Шекспира, музыка народная.

— Короче говоря, купили мы дуду на свою беду, — подытожил Архипыч и зло пнул пустую бутылку из под колы. Затем кивком поблагодарил Самохина и обратился ко мне: — Если насчёт Леры не ошибаешься, сколько ей осталось?

До меня не сразу дошёл жестокий смысл вопроса, а когда дошёл, я пожал плечами:

— Не знаю. — Потом прикинул вслух: — Что-то около суток прошло, получается, осталось около двух. — Сказал и схватил за рукав комбинезона собравшегося идти Самохина: — Подожди, Модест Владимирович. Скажи, а как-то можно этому заклинанию противодействовать?

— Конечно, — ответил эксперт.

В моей душе затеплилась надежда.

— Как?

— Например, можно пострадавшего усыпить, — сообщил Самохин. И не успел я добавить, что это очевидно, как он добавил: — Только ненадолго. Надолго усыплять нельзя.

Я насторожился:

— Почему?

— Чревато. Мозг-то во сне полностью не выключается. Так что через десять-двенадцать часов кошмарные сновидения по любому разрушат сознание, фиг потом в кучу соберёшь. Жить пациент будет, но станет идиотом. В самом что ни на есть клиническом смысле этого слова.

Тут уже и Архипыч подключился:

— А ещё какие-нибудь варианты есть?

— Есть ещё один, — кивнул Самохин. — Можно оттянуть финал, опрокинув несчастного в растительное состояние и удерживая, пока Силы хватит.

— Не вариант, — мотнул головой Архипыч.

Эксперт развёл руками:

— Других способов нет. Во всяком случае, я их не знаю.

И на несколько секунд после этих его слов воцарилось молчание, какое случается, когда мысли собеседников разбегаются в разные стороны.

— Иное слова, что та солома, — нарушая тишину, посетовал Архипыч, — разгорится, не зальёшь.

А мне в худшее верить не хотелось.

— Модест Владимирович, — спросил я, — скажите, а это заклятие отменяемое? Или в принципе обратного хода не имеет?

— Отчего же, имеет, — сказал Самохин. — Хотя и особо опасное, а отменяется как все прочие.

— То есть затейник должен лично отменить свою волю?

— Именно так. Он должен взять свое слово обратно. А что, Егор, ты в курсе, кто трикстер?

Я помотал головой и развёл руками — увы.

Архипыч тем временем нашёл глазами Борю Харитонова, который в тот момент руководил погрузкой в «газель» троса отврата, концентраторов Силы и прочих спецсредств, сунул два пальца в рот, свистнул по-разбойничьи и махнул рукой:

— Эй, Улома, греби сюда. — А когда Боря подошёл, всучил ему журнал в руки и выдал распоряжение: — Возьми парней человек пять, смотайся на склад Первой типографии, раскопай и изыми весь тираж вот этой вот мути. Как изымешь, вывези куда-нибудь загород, облей горючкой и сожги к едрени фене. Задача ясна?

— Так точно, мой коннетабль, — не вдаваясь, как и подобает настоящему солдату, в суть происходящего, ответил Боря.

— Вопросы?

— Расплачиваться или грубо взять?

Архипыч вопросительно посмотрел на меня.

— Уже оплачено, — пояснил я. — А с редактором договоримся.

— Ещё вопросы есть? — вновь повернулся Архипыч к Боре.

Тот вытянулся в струнку.

— Никак нет, мой коннетабль.

— Тогда вперёд и прямо.

Боря отсалютовал уставными «вилами» и пошагал к «хаммеру», раздавая на ходу распоряжения. Чётко раздавая. Как бравым воякам и положено.

А фиг ведь скажешь, что с бодуна, невольно изумился я. Геройский мужик. Из нашенских. Из тех, кто во хмелю неукротим, но и в похмелье, каким бы жестоким оно ни было, несгибаем.

— Господа, я ещё вам нужен? — поинтересовался тем часом Самохин.

— Пока нет, — развернулся к нему Архипыч. — Но если что…

Он не успел закончить.

— Всегда, — приложив руку к сердцу, заверил вольнонаёмный эксперт.

Как только мы остались вдвоём, Архипыч положил мне руку на плечо и обратился доверительно:

— Что будем делать, Егор?

— Вы — не знаю, — ответил я. — А я буду искать того, кто всё это затеял. Мне Леру спасать надо. По-любому.

— С чего начнёшь?

— Да я, собственно, уже начал. С версией определился, сейчас начну отматывать клубок. К Бабенко поеду, к автору стишков. Правда, думаю, это не последний пункт. Думаю, промежуточный.

— Правильно, думаешь, — согласился Архипыч. — Не знаю я такого первостатейного мага Бабенко. А если я не знаю, стало быть, нет его. Стало быть, товарищ — либо начинающий, либо профан.

— Вот и хочу разобраться.

— Давай, Егор, действуй. А мы пока с другого конца начнём. Раз к делу каким-то образом причастен маг высокого уровня, устроим проверку на свой манер.

— Надо понимать, дадите делу законный ход?

— Обязательно, Егор. Тухлое дело, изуверское. Надо гада чехлить и карать по всей строгости закона.

— Что ж, имеете право.

— Не право, Егор, а обязанность. К тому же: твои проблемы, это мои проблемы. Разве нет? Всегда же так было.

Покивав, дескать, было, Серёга, было, я попытался освободиться от его дружеских объятий. Однако Архипыч не позволил мне уйти. Мало того, прихватил плотнее и, круто сменив интонацию с доверительной на интонацию «ты — безбилетный пассажир, я — кондуктор», произнёс:

— Кстати, о твоих проблемах. Не хотел до поры до времени говорить, пацана нужно было спасать, побоялся тебя гондурасить. Теперь скажу. — С этими словами сунул руку во внутренней карман своей чекистской кожанки, вытащил и показал мне зажигалку. Мою зажигалку. Ту самую, которую я где-то посеял прошлой ночью. — Что это, Егор, за ерунда?

На моём лице не дрогнул ни один мускул.

— Это? — Я всё же сумел освободиться от его медвежьей хватки. — Это, Серёга, не ерунда, это зажигалка.