Последний рубеж - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Стерхов cтр.№ 92

– Отныне и до последнего дня Охоты я – Охотник.

Я отрекаюсь на время Охоты от всех своих прежних обязательств, кому бы они ни были даны, пусть даже отцу моему или сыну моему. И от клятв господину моему, и Господу моему отрекаюсь я на время Охоты.

Отрекаюсь.

Я клянусь, что нет других клятв для меня отныне, помимо этой клятвы.

Клянусь.

Я клянусь своей кровью защищать всякого, кто нуждается в защите.

Клянусь.

Я клянусь приложить все силы для того, чтобы безжалостно уничтожить всякого Зверя, вставшего на пути моем.

Клянусь.

Я клянусь быть преисполненным отвагой и никогда не отступать.

Клянусь.

Пусть даже Стая нападет на меня, клянусь биться до последней стрелы, до последнего вздоха.

Клянусь.

И если суждено умереть мне в пасти Зверя, клянусь умереть с честью.

Клянусь…

1

– Клянусь, господин полковник, так все и было, – божился штурман, косясь на Харднетта. – Одного из них только и опознали. Жена опознала. По крестику из аргоната. Я, между прочим, знаком был с их штурманом. Не то чтобы близко… Он вместо той гадской командировки отправился на Землю в Центр переподготовки имени Сикорского. На первый класс сдавать. Я как раз в его учебной группе был, и он радиограмму с Тамги о гибели экипажа прочел на моих глазах. Такого выражения лица я больше никогда и ни у кого не видел. Да, честно говоря, господин полковник, и не хотел бы видеть. Верите?

– Охотно, – устало кивнул Харднетт. Его уже здорово притомили и болтовня егозливого штурмана, и вертолетная болтанка.

– А вот у меня случай был на Гелуздии, – подхватил тему пилот, флегматичный крепыш с малоподвижным пухлым лицом. – На той Гелуздии, что в созвездии Алохея. Знаете такую?

– Это которую за геологов расфигачили? – припомнил штурман.

– Ну да, которую за геологов, – не отрывая взгляда от приборной панели, подтвердил пилот. – Так вот. Тащил я там как-то раз на внешней подвеске подземный комбайн для шахты. И ветер вроде так себе заряжал, и шел плавно, но случилась раскачка груза. Реальная. И туда и сюда эту дуру, и туда и сюда. Амплитуда – я молчу. Того и гляди захлестнет и ляжет на винты. Делать нечего, решаю сбросить. А чего? И по инструкции, и по ситуации. Сбросил. Прямо в голую тундру – бенц! Потом боссы геологической партии выезжали на место падения, но – где там! Ничего, кроме воронки. Ушел аппарат под снег. Туда, в глубину мерзлоты. По самые гланды ушел. Откапывать не стали, так и оставили. Хотя денег стоил целую кучу. Или даже три кучи. Но не стали возиться. Бросили к хренам!

– А ты это к чему, Ник, рассказал? – после небольшой паузы спросил штурман. В его голосе слышалось недоумение.

– Да так просто, – пожал плечами пилот. – Ты же рассказывал.

– Я рассказывал, как парни рухнули. Тут на Кардиограмму рухнули, поэтому я о том, как там, на Тамге, рухнули. Аналогия. Понимаешь? А ты про комбайн зачем?

– Да ни за чем. Просто…

– Вот именно, что просто.

– Арон, какого черта! – не выдержав, возмутился пилот. – Чего нудишь?

– Я не нужу, – возразил штурман. – Только полагаю, что если мы говорим про аварии, то давайте и говорить про аварии, а не про какие-то там дурацкие комбайны.

– Слушай, если бы я комбайн тогда не сбросил, и он бы лег на винт, то случилась бы авария. Безо всякого – офигительная авария бы случилась. Просто офигительная. Понимаешь? Офигительная!

– Вот тогда бы и рассказал.

– Тогда я бы не мог об этом рассказать.

– Почему?

– А ты подумай своей пустой башкой.

Харднетта окончательно достала эта шалопутная перепалка надоевших друг другу за долгие месяцы совместной работы людей. Он отключился и стал думать о своих делах.

Посещение места падения вертолета, сбитого У-лучом, являлось сугубо формальным действием. Чтобы отписать протокол, хватило бы обращения к документам ведомственной комиссии. Все нужные данные там имелись. Перенести из бланка в бланк – две секунды. Но оказалось, что маршрут от вахтенного поселка до триста восемьдесят четвертого километра Колеи проходит недалеко от места катастрофы. Харднетт намекнул, а пилот вертолета, выделенного Корпорацией, взял под козырек. Согласился сделать крюк. Что, в общем-то, и неудивительно: проигнорировать прозрачный намек федерального агента не каждый отважится.

Добрались за полтора часа. Покружили над сверкающим в лучах Рригеля хребтом, осмотрели из иллюминатора и по визору присыпанные снегом обломки, выслушали всеведущего штурмана, который во всех деталях и красках описал, как, по его мнению, спасатели разыскивали «черные» ящики и каким образом эвакуировали останки людей, и на том закончили.

Спускаться вниз на страховке Харднетт не стал. Дело геморройное и небезопасное. Геройствовать не видел смысла – тем более знал, что истинную причину падения машины надо искать не здесь, в горах, а на равнине – в Айверройоке. Поэтому дал команду болтливому штурману сделать для отчета несколько снимков с разных ракурсов и приказал лететь на Колею. Вот там-то как раз собирался плотно поработать.

Пилот и штурман продолжали вяло переругиваться. Глядя на них невидящим взглядом, полковник подумал: «Неплохо бы, пока суд да дело, еще раз пролистать журнал». Бортовой журнал, изъятый из вездехода пропавшего конвоя, лежал в портфеле начальника штаба местного дивизиона корпоративного конвоя Патрика Колба. Этого старого вояку с гуттаперчевым лицом горького пропойцы Харднетт прихватил с собой. Чтобы под рукой был. Мало ли какие вопросы могли возникнуть по ходу дела. Да и протоколы осмотра места происшествия кто-то ведь должен был от Корпорации подписать. Харднетт решил, что пусть это будет Колб. Тот поначалу юлил, отнекивался, ссылался на дикую занятость и предлагал в поводыри своего помощника. Пришлось щелкнуть по носу лицензией. Только тогда начштаба проявил готовность к сотрудничеству. Теперь вон дрыхнет в салоне, как младенец. Выдает рулады. Даже будить жалко. Старичка-сморчка. Бывают старички-боровички, а этот – сморчок. И – живчик.

– Мистер Колб! – выглянув в проем двери, крикнул Харднетт.

Похрапывающий начальник штаба никак не отреагировал.

– Разбудить? – предложил свои услуги штурман.

Полковник кивнул. Арон пробрался из кабины в салон, безжалостно ударил пускающего пузыри Колба по плечу и проорал в ухо:

– Проснись, дядя! Падаем!

Колб вскочил и заметался:

– А?.. Что?! Куда падаем?..

– Штурман шутит, мистер Колб, – успокоил его Харднетт. – Это я попросил разбудить.