Конец эпохи - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Марышев cтр.№ 80

В отличие от своего шефа, биолог «застенчивостью» не страдал.

– Я уверен, что мой доклад никого не оставит равнодушным, – начал он, аккуратно подчеркнув слово «мой». – За дни, прошедшие после эксперимента, мы узнали новое о силиконовых деревьях. Сначала думали, что это особая форма жизни, зародыши которой путешествуют по космосу в виде спор. Какое-то количество их, а может, всего одну, случайно занесло на Камиллу, где оказалась подходящая питательная среда. Эту гипотезу пришлось отвергнуть, когда был обнаружен Кристалл. Стало ясно, что именно его создатели «засеяли» планету спорами кремнийорганической жизни. Зачем? – Он обвел взглядом десантников, словно ожидая, не захочет ли кто из них раскинуть мозгами, но сам же и ответил: – Версий было несколько. Проще всего предположить, что родная планета этих существ не может их прокормить, вот они и разводят плантации везде, где позволяют условия. Но поверить в это трудно. Вряд ли цивилизация, доросшая до межзвездных путешествий, озабочена тем, как насытить желудок. Мы, например, продовольственную проблему решили задолго до того, как проникли в глубокий космос. Поэтому куда вероятнее гипотеза, что на Камилле поставили опыт. Здесь сплошная кремнийорганика, а жизни нет. Не хватает какой-то затравки. Вот пришельцы эту затравку и внесли. Они положили начало силиконовым лесам, то есть инициировали эволюцию, рассчитывая, видимо, получить в итоге совершенно необычные существа.

– Эволюцию? – переспросил Норрис. – Но тогда им пришлось бы запастись изрядным терпением. Насколько мне известно, это дело долгое. Миллионы лет, даже миллиарды…

– Это не проблема, – без заминки ответил Бигл. – Если они могут запустить такой процесс, то, наверное, сумеют и многократно его ускорить. Тем не менее рухнула и эта гипотеза. О какой, скажите, эволюции может идти речь, если жизнь, едва зародившись, старается покончить самоубийством?

Вот этого Родриго никак не ожидал! Он вспомнил, каких удивительных тварей создал на Оливии Мак – им как будто не грозил короткий век. Хотя… Кто может знать, что на уме у творца? Наскучит одна игрушка – разберет ее на атомы и начнет с тем же увлечением «лепить» вторую. Но всё-таки в то, что властелин Оливии презреет примитивную органику и когда-нибудь решит прихлопнуть всю окружающую его буйную жизнь, верилось с трудом. А тут… Чего же он тянет, этот Бигл? Красуется перед профанами своим умом?

Похоже, так оно и было. Выдержав внушительную, но совсем не обязательную паузу, биолог продолжил:

– Я не знаю, как это еще можно назвать. Дело в том, что деревья, по сути, губят собственную планету! Их рост в высоту практически завершился, зато корни продолжают стремиться вглубь, и конца этому процессу не видно. То, что мы сейчас наблюдаем на поверхности, – это лишь ничтожная часть айсберга. Вот, пожалуйста!

Над белым кругом голопроектора сформировалась картинка. Сначала Родриго показалось, что в воздухе висит клубок коричневых змей – иногда они образуют такие скопления, чтобы, согревая друг друга переплетенными телами, впасть в зимнюю спячку. Лишь приглядевшись, можно было понять, что это не гнездо оцепеневших рептилий, а просто-напросто корни. Некоторые из них достигали чудовищной толщины – по-видимому, десятков метров в диаметре. Судить об этом было можно, сравнивая подземных монстров с отрастившими их деревьями. Последние выглядели настолько убого, что напоминали даже не хилых карликов земной тундры, а пушок плесени, покрывшей здоровенную сырную голову… Десантники загудели.

– Да какой тут айсберг! – выразил общее мнение Норрис. – Здесь же прямо… – Он пытался найти сравнение, но никак не мог. – И всё это добро… тут, под нами? Жуть какая-то! А смысл?..

– Очевидно, первой задачей силиконовой жизни было как можно быстрее распространиться по планете. Вегетативный способ размножения – с помощью боковых корней – тут не подходил: если сделать ставку на него – пройдут годы. Другое дело – семена, разносимые воздушными потоками. Вот и выстроилась цепочка – первичные зародыши (откуда они взялись, мы пока не знаем) – первичные деревья – плоды-аэростаты – Спиральные Облака – черный дождь – второе поколение деревьев… Ну и так далее. Дело пошло очень быстро: мы и оглянуться не успели, как вся поверхность Камиллы была покрыта лесами. Итак, первая задача выполнена, особой надобности в деревьях, которые являются лишь органом размножения, больше нет. Они перестают расти, прекращается образование плодов – соответственно исчезают и Спиральные Облака. Теперь главную роль играют корни. Я избрал этот термин только затем, чтобы было понятно неспециалистам. На самом же деле они являются основой силиконового суперорганизма, как мицелий – основой гриба.

– Суперорганизма? – снова переспросил Норрис. Казалось, он не верит своим ушам.

– Именно! Постепенно все корни сплелись в единую сеть. То, что вы видите здесь, – Бигл кивнул на проектор, – лишь незначительный ее фрагмент. Как только сеть замкнулась, началась новая фаза. Корни стали неограниченно удлиняться, пронизывая кору планеты на сотни метров вглубь. Поскольку конкурентов у суперорганизма нет, вывод напрашивался сам собой. И расчеты его подтвердили: через несколько месяцев, максимум через год, силиконовая жизнь попросту сожрет Камиллу. Что это как не самоубийство?

– Но постойте! – не вытерпел Родриго. – Вы так уверенно говорите «сожрет». А ведь Камилла – это не только кора. За ней следует мантия, дальше – расплавленное ядро. Чем глубже, тем выше давление и температура. Какая жизнь это выдержит? Вы утверждаете, что у корней неограниченный рост. Но, видимо, барьеры всё-таки есть, и этот суперорганизм скоро в них упрется?

– Хороший вопрос. Если исходить из привычных представлений, так оно и есть. Но мы имеем дело с объектом, который ломает эти представления. Дело в том, что уже сейчас в нижнем слое корневой системы отмечены странные образования. Полагаю, им не составит труда добраться до самого ядра.

– То есть… как?

– Видите ли, структура этих образований уже не столько биологическая, сколько энергетическая. Своеобразный симбиоз вещества и поля. А для поля барьеров, о которых вы говорите, не существует. Как произошел этот симбиоз, объяснить не могу. Пока не могу, – тут же поправился Бигл. – Ни один биолог с таким еще не сталкивался. Но раз явление существует, буду… будем его изучать.

Родриго умилила эта оговорка. Бигла, похоже, бесила мысль о том, что кто-то сможет примерить один из предназначенных ему лавровых венков. Лишь в последний момент честолюбивый юноша был вынужден признать, что в одиночку он с такой проблемой не справится.

– Спасибо, Дональд, – поблагодарил Бигла Симаков. – Что ж, биология свое слово сказала, настала очередь физики. Прошу!

Леви посмотрел на Тупицына. Тот кивнул:

– Начинай, Роберто. Я – за тобой.

– Хорошо. – Леви потеребил короткую черную бороду, собираясь с мыслями. Эта борода была предметом его гордости и одновременно поводом для насмешек со стороны коллег. Но он, наверное, не расстался бы с нею даже в обмен на престижнейшую научную премию. – Как вы знаете, мы здесь для того, чтобы изучить Кристалл. С прочими проблемами группа доктора Симакова справилась блестяще, но решить эту было невозможно без привлечения специалистов-физиков. Кристалл оказался слишком необычным объектом. По сути, не вызывают сомнений лишь два момента. Во-первых, этот феномен каким-то образом связан с силиконовой жизнью, а во-вторых, сам он по своей природе не имеет с какой бы то ни было жизнью ничего общего. Вы спросите: чем же в таком случае объясняется его непрерывный рост? Не скрою, был соблазн рассматривать объект именно как кристалл. Вы ведь знаете, при определенных условиях они могут увеличиваться, полностью сохраняя свою структуру. Но эта гипотеза лопнула, едва успев родиться. Не бывает кристаллов, способных генерировать силовое поле. Кроме того, любой минерал состоит из молекул, а здесь нет даже намека на атомное строение. Анализатор молчит! Таким образом, осталась единственная приемлемая версия: Кристалл – некое устройство, но не механическое, а энергетическое. Он внедрен на Камиллу в виде зародыша, который развивается, повинуясь заложенной программе. Принцип действия этого устройства мы и пытались узнать, проводя эксперимент.