Эра Отмены - читать онлайн книгу. Автор: Лев Пучков cтр.№ 3

– Шестерёнка? «Не хочет»?! Ххэ! Ну ты сказанул…

– Да уж, сказанул… Ну представь, не хочет она обратно в часы. У неё, у шестерёнки, видишь ли, появилась Свободная Воля. Она считает себя самодостаточным Механизмом, не хочет посредством своего вращения крутить другие шестерни, не хочет быть зависимой частью часов, в которых каждая деталь связана с другой… а хочет жить так, как ей нравится, вот тут, в укромном уголке.

– Да, я понял, к чему ты клонишь. Ну, я тебе так скажу: я бы такую шестерёнку сразу шарахнул молотком. Но если бы у меня был характер, как у тебя, такой, научно-исследовательский, я бы понаблюдал за ней, в какую сторону она будет жить в этом своём уголке.

– Хорошо, наблюдаешь ты за ней с моим характером… Живёт она тут, как ей нравится, и вдруг ты замечаешь, что начинает эта шестерёнка самоуправствовать в твоей квартире… Например, потихоньку крадёт энергию из розетки, непонятно как и откуда вырабатывает мышьяк или ртуть, которыми могут отравиться твои домашние питомцы или, не дай бог, дети. И в итоге ты с ужасом узнаёшь в один прекрасный день, что эта твоя бывшая шестерёнка, которая теперь Механизм с Волей, открывает газ в твоё отсутствие и тащит к себе в уголок спички…

– Да сразу – молотком! Вдребезги!

– Ну вот, собственно, и всё. Ты постиг суть отношений Ордена и Элиты…

– Не отступай! Выше щит, выше!

– Парируй! Да парируй же…

Ратмир движется легко и грациозно, удары его быстры как молния и в то же время фатально тяжелы. Полуторакилограммовый меч в руке опытного воина бьёт так, словно это кузнечный молот.

Просто чудо, что щит Семёна до сих пор не разлетелся вдребезги.

Сейчас понятно, каким это было страшным заблуждением, но две минуты назад Семён искренне полагал, что справится с Ратмиром без особых проблем.

При росте метр восемьдесят Семён весит девяносто кило, с утра до вечера возится с железом, и у него очень сильные руки.

Ратмир весит едва ли шестьдесят, росточком вышел чуть за сто шестьдесят. Одним словом, легковесный маломерок. Семён всерьёз считал, что утопчет его секунд за десять-пятнадцать, с ходу задавит массой.

Господи, каким же надо быть глупцом, чтобы не догадаться, что звание «мастер-мечник» в этом сообществе даётся вовсе не за красивые глаза и острый язык…

– Парируй!

– Встречай удар! Сбивай, парируй, он же тебе руку сломает!

– Леший тебя задери… Этот парень вообще понимает, что такое «парируй»?

Сбивать и парировать уже нет сил.

Щит принимает удары без отдачи, как будто надет на тренировочный манекен. Только вместо бесчувственного дерева под ним живая рука, и с каждым ударом она слабеет.

Семён много раз играл в мастерской с самолично выкованным оружием, имитируя бой. Всё получалось красиво и ловко, сам себе казался опытным воином, причём не простым кметом, а мастером оружия, тонко чувствующим структуру и суть смертоносного металла.

А сейчас всё получается с точностью до наоборот. За две минуты боя Ратмир выбил из него всё дыхание, «отсушил» обе руки и, кажется, напрочь вышиб боевой дух.

Сейчас Семён чувствует себя неуклюжим щенком таксы, по какому-то недоразумению угодившим на арену для тренировки бойцовых псов.

– Убей смерда! Пусть ответит за слова!

– Кузнец, да ты просто упади на него, он сам умрёт! Тушей задави! Хе-хе…

Душно, влажно, нечем дышать.

Солёный пот щиплет глаза, кровавая пелена застилает взор. Июньская жара душит кузнеца в липких объятиях, тело под поддёвкой плавится и пылает, как в натопленной бане. Кольчугу, которую собрал собственными руками, похоже, зачаровал какой-то злой маг: она явно имеет склонность к мистической весовой эволюции. Семёну кажется, что сейчас кольчуга весит как минимум три пуда. Экая вредная гадина, сбросить бы её!

Но для этого нужно бросить меч, щит, освободить руки…

Семён держится только на одном упрямстве. Уже понятно, чем всё это кончится, но раз вышел, надо стоять до конца.

– Бей его щитом!

– Толкай его, ты в два раза тяжелее! Щитом, щитом вдарь!

Какой там «вдарь»!

Щит неподъёмно тяжёл, Семён его еле держит. Уже нет сил поднять проклятую деревяшку повыше, если сейчас противник рубанёт в голову, это будет конец схватки.

– Эй, кузнец, а ты знаешь, что мечом можно бить? – Ратмир скалится в ехидной улыбке, дышит ровно, выносливости у него хоть отбавляй. – Или ты думаешь, Герцог тебе его просто подержать дал?

Да, мечом можно бить. Рубить, колоть, резать, парировать, на худой конец, садануть со всей дури тяжёлым навершием рукояти. Меч создан именно для боя, кому, как не кузнецу, об этом знать.

Однако сейчас бить не получается.

Правая рука отсушена первыми же ударами супостата, дай бог просто удержать в ней меч. Вообще, очень хочется уронить меч на траву и вцепиться в ремни щита обеими руками. Возможно, так будет легче.

Но бросать оружие нельзя, это позор.

Ещё пара ударов, и левая рука не сможет держать щит.

«Тресь!»

Нет, не пара, хватило и одного.

Наверно, это был самый тяжёлый удар за всю схватку.

Щит отлетает в сторону. Не удержав равновесия, Семён падает на колени и уже не пытается встать. Нет сил.

Он хрипит, задыхается, судорожным движением рвёт пропитанный потом ремешок, жёстко сдавливающий горло, и сбрасывает с себя шлем.

– Ну что, кузнец, пора умирать?

На плечо Семёна ложится вражий клинок, иззубренное лезвие касается шеи.

Всё, бой окончен.

Жадно глотая воздух, Семён закрывает глаза и в мельчайших подробностях представляет, как Ратмир вздевает клинок над головой, делает короткий замах, и…

– Ну что, нормально, – Ратмир заботливо протирает клинок бархоткой, прячет в ножны и помогает Семёну подняться. – Для первого раза держался молодцом. Дыхалка, правда, слабенькая, надо бегать побольше.

– Поздравляю, кузнец, – к Семёну подходит Герцог, глава клуба, хлопает по плечу и крепко жмёт онемевшую ладонь. – Концепция не подтвердилась, но… Боевое крещение прошёл. Дыхалка, в самом деле, слабенькая, надо тренироваться. Но руки крепкие, тут тебе профессия помогает. Слушай, ты сразу не убегай, у меня к тебе дело есть…

Вслед за Герцогом к Семёну подходят другие члены клуба, произносят слова одобрения, отводят его в сторонку и помогают снять доспех.

Это очень кстати, сейчас Семён не в силах самостоятельно даже пальцем шевельнуть.

Оказав неумёхе помощь, ветераны клуба возвращаются к тренировке – до того, как был объявлен поединок, на этой поляне в обычном порядке упражнялись две дюжины бойцов.