Осколки вечности - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Седов cтр.№ 111

– Прости, но иначе я бы никогда не донес это, - полукровка передал сверток Даэмасу.

Тот едва заметно сморщился, осторожно снимая шнурок и разворачивая кожу.

– Ба! - брови чернокнижника взлетели вверх, - Ран'дьянский камень!

– Ну так как? - немного выждав спросил Карнаж, который и не ожидал другой реакции, ведь это оказался один из тех трех камней, что были отданы ему в уплату Кассаром.

– Так значит тебе нужно проникнуть в обиталище фениксов? - уточнил Даэмас и, получив в ответ утвердительный кивок «ловца удачи», продолжил, - Тогда приготовься. У меня в башне есть портал на Огненные Рифы. Да-да преданья старины не врут. И, чтобы ты понимал с чем тебе придется иметь дело, уточню маленькую деталь: перья настоящего феникса в два фута длинной. Теперь представь себе размеры этой птички. По ту сторону портала их целая свора. Прибавь к этому еще и то, что рифы получили свое название не спроста. Они в прямом смысле огненные. Там постоянно бушует пламя и лишь бури гасят его на время, оставляя раскаленные камни. Кстати, бури и рождаются там, а не «прилетают из заморских далей», как о них говорят неучи и шарлатаны. Происходят гораздо чаще, просто не всегда добираются до Материка. Сегодня очень сильная и там будет много пара, но, с другой стороны, камни не прожгут твои сапоги.

– Неплохая окажется банька, - попытался отшутиться Карнаж.

Даэмас ничего на это не ответил, а лишь знаком предложил следовать за ним.

Карнаж пошел за чернокнижником, по дороге собираясь с духом. Пальцы на руках чуть вздрагивали, ноги как-то неловко и нервно ступали по каменной винтовой лестнице, освещенной редкими чадящими факелами. Молодое тело готовилось к новой проверке на прочность и, в предвкушении, страхе и нетерпении, жаждало действия. Фениксу снова хотелось испытать себя, даже когда он, казалось бы, едва вывернулся из-под молота феларского правосудия.

Скольких «ловцов удачи» расплющили бесхитростные «кузнецы» быстрой справедливости там, высоко наверху, в сиянии титулов и почестей. Все они не ведали постоянного риска, нужды и того ощущения награды за все пережитое или горечи понимания тщетности усилий, соединившихся в бесконечной гонке за удачей. Когда берешься за дело и давишь в себе понимание того, кому и для чего нужно добытое. Когда все красиво изложенные повествования в летописях и хрониках становятся объектом пристального внимания глаз, ловящих любое упоминание об опасностях, дословно запоминая цитаты. Чтобы потом вернуться целым, а не ползти раненым, оставляя кровавый след с застывшим проклятием на скривившихся губах, адресованным собственной забывчивости и невнимательности. Когда «нерасторопность» становится в один ряд со словом «смерть». Когда, как сыскарю из канцелярии Ларона, нельзя верить ни одному слову. Когда вопрос истины остается без ответа, рассыпаясь в прах под ноги, что пускает в бешеную гонку с гибелью собственное чутье, уподобляя дикому зверю, единственные друзья которого это инстинкты. И сейчас они просыпались, едва успев задремать в сознании Карнажа, собираясь подчинить себе по привычке тело. Оно будет покорным, ведь успело задолжать им столько, что даже кошке с ее девятью жизнями никогда не расплатиться.

Поднявшись, они очутились в комнате, где царил густой мрак, неподвластный даже зрению полукровки. Даэмас и тут не стал добиваться дешевых эффектов и быстро зажег свечи - огромные черные монолиты обелисков, громоздящиеся на столах с горами оплавленного воска у подножий. Расположившись у стен, они окружали раму посередине в человеческий рост, выполненную из цельного куска рубина.

– Кто-то давным-давно изрядно порезал ткань пространства, - пояснил Даэмас, - Хорошо «зашил», но «нитки» все равно было видно. Неправда ли неприглядная истина о якобы могуществе магов над пространством? Просто использовать сделанное кем-то столетия назад и обрамлять все узором из красивых слов и таинств.

– Поэтому таких, как ты, называют чернокнижниками, - ответил Феникс, - Вы лишаете магию ее антуража таинств и белых одеяний.

– Меня лично называют при дворе, если не ошибаюсь, «выскочкой». Забавно было бы видеть их лица, если бы они узнали, что я потомственный маг не один десяток колен.

– Это попахивает костром инквизиции, - понимающе кивнул «ловец удачи».

– Вот-вот. Я предпочитаю пусть «выскочку», но живого выскочку, чем потомственного чернокнижника, которые, как известно, очень хорошо горят. Что ж, приступим. Ведь тебя не смущает мой «титул» при дворе?

– Нисколько.

– Как раз пригодится твой камень. Распущенные швы на ткани пространства всегда трудно возвращать на место и требуется много усилий.

– Что я должен делать? - Карнаж уверенно ступил к раме портала.

– Во-первых, не геройствуй и встань за моей спиной. Держись там, пока я не закончу. Во-вторых, скинь все, что содержит серебро и свой кинжал темноэльфийский. Если фениксы учуют тебя раньше, чем ты подберешься поближе - конец, и мне придется выдергивать тебя оттуда силком, а это… неприятно. Там будет жарко. Скинь рубаху… Так, куртку оставь, иначе ошпаришь кожу.

Накидывая куртку на голый торс «ловец удачи» скривился от боли напомнивших о себе синяков во всю спину. Мысль стрелой пронеслась в его голове:

– Даэмас, у меня под пластинами на спине такие же камни, как я дал тебе…

– Они обладают нейтральным полем, будь спокоен, - перебил чернокнижник, - Огненные Рифы полны таких источников.

Даэмас вскинул руки. В одной он сжимал ран'дьянский камень, другой начертал первый знак.

Это было подлинным искусством. Чистым, без примесей, чародейством, чья аккуратность оттачивалась столетиями опасных игр с такими силами, которые редко прощали грубости и огрехи в плетении заклятий.

Феникс ничего не ощущал. Нет, чернокнижник его не изолировал, просто искусство оказывалось не в пример выше, чем у тех, кто не был озабочен побочными эффектами, так как не имел дела с открытием потаенных дверей измерений, где всегда бдели чуткие стражи, а просто метал молнии и шары огня, разрушая. Та аккуратность, которая требовалась магам даже во время экспериментов, в большинстве случаев имела право на ошибки и неточности, допускала присутствие побочных нитей и прочего, что не имело смысла исправлять, так как Единая Магия допускала все это даже в большей степени чем Разделенная. Да и последняя только потому, что источники энергии стихий, кристаллы, обладали нешуточным потенциалом.

Свободная рука чернокнижника заметалась возле сжимаемого во второй камня, рисуя четкие уверенные линии, ни на секунду не нарушая ритма, не мешкая, но и не торопясь. Ни одной формулы в слух, никакого «каркаса» для заклятия. Все четко и ясно, как день. Без временных нитей и подспорья из пут, удерживающих энергетику самого заклинателя, помогая сохранять равномерность. Феникс не считал себя искушенным в магических науках настолько, чтобы ясно судить о том, что вытворял Даэмас. Но, если призвать все, что знал полукровка, то это был неоправданный риск граничащий с самоубийством для любого другого чародея.