Попаданец. Барон Ульрих - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Мельник cтр.№ 53

Сумасшедшим я не был, авантюристом — пожалуй, но не сумасшедшим. Нюансы были подвешены в воздухе. Насосы для подкачки воды, лифты для зданий, освещение, оснащение кухонь — решение этих вопросов пока оставалось в теории. Опрометчиво? Весьма, но все же мне казалось, что они не столь уж и сложны с учетом специфики этого мира, а в частности магии. Что есть магия? Правильно, управляемая энергия. А что есть электричество? То же самое! Тогда в чем проблема? А проблема во времени и в желании везде сунуть свой нос и поучаствовать, что, увы и ах, физически было невозможно, да и объемы строительства обещали затянуться на хороший срок. К примеру, на постройку первой десятиэтажки без учета коммуникаций по проекту выходило чуть больше двух лет. Печально? Не то слово! Просто крах моих иллюзий и мечтаний, хотелось щелкнуть пальцами и облагодетельствовать всех страждущих, но, увы и ах, мир работает по-другому.

Покрутившись по стройкам, пройдясь по фабрикам, сделав заезды в Речную и Ближнюю деревни, в преддверии лета неожиданно узнал, что все более или менее налажено, отчего мое присутствие в этих местах не очень-то и нужно. Эх, от осознания этого стало даже чуточку тоскливо, впрочем, идей для реализации было еще полно, но вот со свободными финансами уже было туго. Весь капитал за вычетом фонда семейной казны, припасенной на черный день, так сказать, вращался и крутился, не задерживаясь ни на секунду. Только что-то заработал, тут же отдал другому за его работу, в общем, круговорот таньги в природе. Так вот навскидочку первый медный грошик прибыли будет аж через три года. Хотя вру, конечно, я еще не знаю, как распродадимся к осени по товарам за пределами баронства. Была большая надежда, что «стрельнут» мои зеркала и стеклянная посуда, да и мыло пошло потихоньку в широкие массы. По договоренностям с той же Роной, к лету подъедут купцы на смотрины. Ну да не буду загадывать, может, еще капнет денежка, тогда и расправлю плечи, а пока тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить тех начинаний, что уже есть.

* * *

Не иду за славой, не иду за верой,

Не ищу удачи, не плачу монетой.

Нет имен, нет дома, ничего не помню.

Знаю только: должен не подохнуть вскоре.

Раз-два, раз-два — шагает мой легион, общим числом в тридцать восемь человек, дружно выводя хором написанную мною для них песенку. А что? Нужен же им какой-то гимн? Может, и блажь, конечно, но, похоже, слова бывшим душегубам пришлись по вкусу. Я, конечно, не Александр Сергеевич, но тоже кое-что могу срифмовать помимо «жопа-попа» и «любовь-морковь».

Шаг ровнее держим, меч покрепче в руку.

И копье в придачу, щит сомкнем мы с другом.

Номер тридцать восемь!

Что ты копошишься?

Встань и распрямись!

Раз еще живой, значит, повоюем.

Крови будет море, такова расплата,

Наша за удачу, легионер не плачет,

Легионер даст сдачу!

Да, тридцать восьмой не зря в песне упомянут, парень явно отставал от остальных. Кроссы и прочие силовые упражнения ему давались с трудом, из-за чего он почти всегда становился посмешищем среди своих, а вот в образовании, наоборот, юноша преуспевал и даже обгонял всех, за что остальные его чуть ли не под руки за собой таскали, так как он всем помогал подтянуть грамматику.

Имен среди них больше не было, лишь номера, даже наставников по контракту называли по номерам и званию, в будущем контрактники отойдут, а их место займут такие же легионеры, как и они.

Строевой подготовкой занимался лично, так как кроме меня этому нелегкому делу научить было некому. Тридцать парней уже третью неделю как заселились в палаточный лагерь, где их в обиход приняли восемь инструкторов и патруль усиления из десяти вояк от капитана Гарича — во избежание конфликтов и брожения в рядах. Сутки ушли только на то, чтобы их остричь, вымыть, одеть и накормить, расквартировав по палаткам. Честно признаюсь, думал: в первый же день начнут бежать, кто — дождавшись ночи, а кто, может, по дурости и задаст стрекача средь бела дня, но каково же было мое удивление, когда выяснилось, что, похоже, не только не побегут, но и не уйдут, даже если их палками выгонять.

По местным меркам, я их просто озолотил, оказывается! Нет, только представьте, три раза в день кормят! Да где про такое вообще слышали? Да господа иные за благо считают, если утром чего пожуют, а тут еще и одели. Комплект повседневной одежды, полностью содранный мной с костюма-«афганки», в котором сам в свое время успел походить. Куртка, штаны, майки и трусы с носками по четыре штуки на комплект, а выдал я по два комплекта на лето. Ну и плюс берцы, ремень, вещмешок и головные уборы. Одна панама и пилотка. Да они в жизни никогда богаче, чем сейчас, не были! Бритвенные принадлежности индивидуально каждому свои, а не один тупой нож на всю шайку! Одеяло, два комплекта постельного белья, матрас и, вы не поверите, все новое и без клопов и вшей! Да это вообще не жизнь, а рай! Я даже немного испугался: не прокололся ли я где? Похоже, прокололся, и капитально! Солдаты Гарича жили хуже, чем мои каторжники-душегубы. Правда, зависти никто не выказывал, солдат-то мордовали в разы меньше. Здесь, в лагере, инструкторы по моей команде гоняли будущих легионеров так, что иные кони бы все в мыле померли. Физподготовка, бег, преодоление препятствий, основы рукопашного боя, бой в строю с оружием, строевая, развертывание фаланг, круговая оборона — в общем, не сахар. С пяти утра и до пяти вечера, после чего до девяти основы грамматики и математики, отбой в девять-тридцать. Разбитые на десятки по неделям заступали на караул, причем как в ночь, так и в день, пусть привыкают сами себя охранять.

Главное же, что я пока пытался разглядеть в этих товарищах — это наличие качеств лидера. Да, в связи с катастрофическим кадровым голодом срочно нужен будет пусть и младший, но офицерский состав. Пока могу лишь с натяжкой из тридцати выделить более или менее активных троих. Это, как ни странно, тридцать восьмой, вечно отстающий, но меж тем своей сообразительностью тянущий всех по программе обучения, и еще двое парней, не отличающихся сообразительностью, но зато очень выделяющихся объемом своих кулаков.

Ну можно, конечно, пофыркать, как, мол, так — кулаки за добродетель считают, но, скажу я вам: это еще тот аргумент в споре! Даже два аргумента, один слева, другой справа — и спор на этом, как правило, исчерпан. Вспоминая легкого на язык Черномырдина Виктора Степановича, могу лишь развести руками: «Дума — это вам не тот орган, где можно языком!» Так и здесь, армия тоже… не тот орган… В общем, приказ я уже подписал на сержантские лычки, дня через три, думаю, наставники объявят о повышении, как раз получится по сержанту на десяток, а там, может, и остальные откиснут, чуть осмелеют да проявят себя. Сквайр Энтеми говорит, что, наверно, к следующему месяцу еще под тридцать человек наберется «висельников», будем надеяться, что к тому времени я смогу укомплектовать их сержантами из первого набора.

Вообще, конечно, эта возня с солдатиками — излюбленная игра мужчины во все времена. Он еще их пластмассовым аналогам в детстве откусывал головы, могу даже похвастаться, лично помню, что однажды в детстве откусил голову даже металлическому солдатику. Мне еще в тот момент, помнится, подумалось, что я стану великим полководцем. Вот оно, наконец я дорвался. Каждая складочка на форме, каждый галун, лычка или эмблема вырисовывались мною с любовью собственноручно. Я даже фляги для воды армейского образца велел делать с оттиском легиона. Каким? Хе-хе. Всем спокойно, над лагерем развевалось знамя с улыбкой в тридцать два зуба старины «Веселого Роджера». Почему? Все очень просто, солдаты удачи, разбойники и убийцы, ну в самом деле, не кролика же им на знамени рисовать в розовых тонах? Черное полотно, оскаленный белый череп, правда, вместо скрещенных костей изобразил два клинка наподобие пиратских сабель. В этом моменте была специфика. Дело в том, что, по моим сугубо специфическим представлениям, вооружением легионеров станет аналог такой сабли. Исходя из своего, пусть и малого, опыта владения клинком, могу сказать, что используемые в этом мире практически повсеместно на вооружении мечи не самое удобное оружие для бойца в строю. Близкий клинч, тесный строй, как правило, левая рука отягощена щитом — все это просто катастрофа для стандарта в метр с плюсом чистого лезвия.